Крис Хамфрис - Честь Джека Абсолюта
Одобрительные возгласы Джека и Рыжего Хью потонули в криках команды. Энглдью снял шляпу и раскланялся. Бросив взгляд на капитана, Джек заметил, что на его багровом лице облегчение борется с завистью.
— Все наверх! Поставить все паруса, от фока до бизани! — взревел он, и матросы бросились исполнять приказ.
— Есть у тебя носовой платок? Не мешало бы помахать неприятелю на прощание, — заметил Рыжий Хью и, остановив проходившего мимо Эглдью, сказал: — Это было здорово, сэр, просто здорово! Только достаточна ли эта мера?
Он мотнул головой в сторону чужака. Энглдью глянул туда же, Джек тоже. Расстояние между кораблями больше вроде бы не сокращалось, однако фрегат уже принял на борт свои шлюпки и, судя по всему, не собирался отказываться от погони.
— У нас преимущество в одну склянку плюс столько времени, сколько ему потребуется, чтобы нас догнать. — Помощник капитана повернулся к корабельному носу. — По моему разумению, остров Флорес должен находиться где-то там. Мы прошли мимо него пару ночей назад.
— Точно?
— Ну… трудно быть в чем-то уверенным, когда имеется лишь широта, скорость ветра да… — он постучал себя по носу, — да чутье. И молитва, сэр! И молитва!
— Аминь, — промолвил ирландец, когда старый моряк двинулся дальше. — Эй, Абсолют, ты молиться мастак?
— Боюсь, нет. В этом деле я как-то не наловчился.
— Ладно, тогда я помолюсь за нас обоих. Но попозже: сейчас, похоже, капитан хочет нам что-то сказать.
Джек обернулся. Линк и вправду подзывал их рукой.
— Как по-твоему, чего ему нужно?
— Есть у меня на этот счет одна мысль, — отозвался Хью уже на ходу и, понизив голос, добавил: — Помнишь, я тебе говорил, что какое-то время подвизался в Дублине на юридическом поприще?
Джек улыбнулся. Где только этому малому не довелось подвизаться?
— Говорил. А к чему ты ведешь?
— А к тому, что, если предстоящий разговор пойдет в том направлении, в каком я предполагаю, может быть, ты позволишь мне действовать от твоего имени.
— Я не совсем пони…
Рыжий Хью крепко сжал его запястье.
— Джек, ты же не возражал против того, чтобы я ходатайствовал за нас обоих перед Небесами, а? Так почему бы тебе не довериться мне и в земном мелком деле? Ну как, по рукам?
Джек, все еще пребывая в недоумении, осторожно кивнул.
— Ладно, но с тем условием, чтобы это не нанесло урона моей чести.
— О, тут, душа моя, не беспокойся. В вопросах чести я тверд, как скала.
Глава четвертая
ЧЕСТЬ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Линк стоял у своего стола, на котором были разложены прижатые инструментами морские карты. Позади него черной тенью маячил Бараббас.
— Подходите, джентльмены, подходите, — промолвил капитан, подзывая вошедших рукой. — Не хотите ли рому?
И Джеку, и Рыжему Хью при их росте пришлось чуть пригибаться, чтобы не задевать головой потолок. Но беспокоило их не это, а необычная любезность Линка.
— Располагайтесь, почтенные сэры, располагайтесь.
Широким жестом пригласив гостей садиться, Линк подал знак Бараббасу, и тот бережно наполнил до краев три стакана.
— Во здравие короля! — провозгласил капитан и одним духом осушил свой стакан.
Джек, из уважения к тосту, сделал глоток-другой, но не более, ибо вкус и запах напитка живо напомнили ему о тяжком утреннем пробуждении. Рыжий Хью не притронулся к рому.
— Так вот, джентльмены, — деловито продолжил Линк, — несмотря на сноровку моего помощника, вроде бы позволившую нам оторваться от неприятеля, — тут в его голосе мелькнула зависть, но он быстро, быстрей, чем на палубе, сумел с ней совладать, — мои расчеты не согласуются с точкой зрения Энглдью. До Азорских островов далеко, и на скорое укрытие в гавани рассчитывать не приходится. Корабль у нас валкий, а у них ходкий, так что фрегат легко нас догонит.
Наступило молчание.
— Есть соображения, Джек? — спросил Хью.
— Откуда?
Линк нахмурился.
— Француз поравняется с нами самое большее через четыре склянки.
«Через два часа», — подумал Джек, и у него появилось желание еще раз приложиться к стакану. Боже правый, всего два часа!
— Вот и получается, что мы должны изготовиться к сражению. Согласны?
Рыжий Хью слегка мотнул головой.
— Но ведь Энглдью сказал, что наш преследователь значительно превосходит нас в огневой мощи. Разве у него не больше пушек?
Линк нахмурился, бросил на ирландца сердитый взгляд и кивнул:
— Пушек у него больше, спору нет, и они мощней наших. Только вот палить по нам, сэр, француз не станет. Поверх голов, чтобы нагнать страху, — это пожалуйста, но не по корпусу.
— О, вот, значит, как? — улыбнулся Рыжий Хью. — А почему бы ему не прицелиться ниже?
— Да потому, что французам охота не пустить нас на корм рыбам, а заполучить наш корабль. Целый, на плаву, со всем грузом.
— Значит, они пойдут на абордаж? — спросил Джек.
Линк кивнул.
— Как пить дать пойдут. И тут у нас появится шанс отыграться. Конечно, как капер, этот фрегат наверняка имеет на борту вдвое больше людей, чем у нас…
— Если не втрое, — подал голос ирландец.
— Ну так и что же? Для англичан это нормальное соотношение сил. В нашей истории полно случаев, когда мы побеждали втрое превосходящих нас в численности врагов.
«А во французской истории наверняка полно обратных примеров», — подумал Джек.
— Итак, — заключил Линк, — мы вполне способны отбить натиск пиратов и вышибить их с нашего корабля. Что скажете?
Джек посмотрел на Рыжего Хью, который с удивительной сосредоточенностью рассматривал собственный указательный палец. После достаточно продолжительной паузы он поднял глаза и спокойно спросил:
— А зачем нам сражаться?
— За… зачем? — Это слово, очевидно, застряло у капитана в горле. — Но матросы… они будут смотреть на вас, сэр. Вы же солдаты. Вы оба должны…
Но солдаты молчали.
— Вы что, хотели бы попасть в плен к французам? — спросил ошарашенный Линк.
— О, я был у них в плену, — отозвался ирландец, обращаясь скорее не к капитану, а к Джеку. — Очаровательные люди. И выпивка на их корабле куда лучше, чем на нашем. — Он подался вперед и отодвинул от Джека стакан. — К тому же это совсем ненадолго: в первом же порту по соглашению об обмене пленными нас освободят.
Ну разумеется! При этих словах у Джека гора с плеч свалилась. Идет война, пленных полно у обеих сторон, и обмен ими — самое обычное дело. Французское вино в сочетании с перспективой скорого освобождения вдруг показались ему куда предпочтительнее всегда накрененной, уходящей из-под ног палубы и шибающего в нос рома.
