Рекс Бич - Хищники Аляски
— Что же, — продолжал Струве, — ничего нет легче, чем вновь занять участки, а потом выкупить эти участки у них же, в особенности, если они знают, что у них нет на таковые никаких прав. Но что вы будете делать, когда настоящие владельцы начнут стрелять в вас?
Мак Намара рассмеялся.
— А был такой случай?
— Как же. Стрелял благодушный, седовласый пират из Техаса по имени Дэкстри. Он наполовину владелец «Мидаса» и наполовину горный лев. Вид у него самый мирный и елейный, на самом же деле у него бешеный темперамент. Я послал Голлоуэя вновь занять этот участок, и он поставил свои столбы ночью, когда они спали, а в шесть часов утра он прилетел сюда, как сумасшедший, и чуть не выбил мне дверь. Я в жизни не видел более напуганного человека. «Спрячьте меня скорее!» — орал он. «Что случилось?» — спрашиваю я. «Я спугнул горного медведя, я схватил черную оспу, я позволил себе шутить со смертью и у меня все нутро переворачивается. Пустите скорее». Мне пришлось укрывать его целых три дня, так как этот учтивый старый людоед шатался по улицам с револьвером в руках, грозя огнем и мором.
— А кроме него никто не поднимал скандала?
— Нет, остальные — шведы: они не умеют драться. А эти совсем другого сорта; их двое — один постарше, другой помоложе. Мне бы очень не хотелось связываться с ними, и, если бы их участок не был лучшим в округе, я охотно оставил бы их в покое.
— Я справлюсь с ними, — сказал Мак Намара.
— Да, господа, я порядочно поработал за это время, да притом еще втемную, — продолжал Струве. — Я напустил туману и подмочил права собственников на самые богатые здешние участки, но признаюсь, не совсем понимаю, на что нам все это. Если бы мы вздумали судиться, то обязательно проиграли бы во всех инстанциях. В чем дело? Не шантаж ли это?
— Гм, — произнес Мак Намара. — За кого вы меня принимаете?
— Оно как будто бы и мелковато для Алека Мак Намары, но хоть убейте, я не подберу этому другого имени.
— Не пройдет и недели, как все самые богатые участки в Номе будут в моих руках.
Голос Мак Намары был спокоен, но решителен, взгляд остер и уверен, и весь он дышал силой и уверенностью в себе; и собеседники поверили в его слова, как ни мало убедительны они были.
У Уилтона Струве, нотариуса, забулдыги и интеллигентного авантюриста, невольно екнуло сердце, когда он проник в смелый план Мак Намары. План этот показался ему совершенно невыполнимым, но тем не менее, увидя решительное лицо Мак Намары, Струве поверил ему.
— Это здорово, очень здорово, слишком здорово, — прошептал он. — Ведь это значит, что вы будете зашибать по пятидесяти тысяч долларов в день.
Дэнхам молча переступил с ноги на ногу и провел языком по сухим губам.
— Конечно, это очень много, но крепче мистера Мак Намары еще не было человека в Аляске, — сказал он. — И я составил самый крепкий план, какой когда-либо приводился в исполнение на Севере, и меня поддерживают самые крепкие люди в Вашингтоне, — продолжал политический деятель. — Смотрите.
И он показал отпечатанную на машинке бумагу, на которой виднелись колонки чисел и имен.
Струве чуть не задохнулся от изумления.
— Это имена моих акционеров, а вот тут суммы вложенных ими в дело капиталов. Да, мы образовали компанию по законам Штата Аризоны, тайную, конечно. Я вам это показываю только для того, чтобы вы убедились, какая у меня поддержка.
— Черт побери! Я удовлетворен, — с нервным смехом сказал Струве. — Дэнхам был с вами в Вашингтоне и Нью-Йорке, видел ваших друзей. Если он скажет, что все в порядке, то так тому и быть. А что, если компания лопнет и обнаружатся имена акционеров?
— Этого не будет. Книги у меня в таком месте, где их сожгут по первому знаку. Мы провели бы наши собственные земельные законы, если бы не Стортевэнт из Невады, черт его подери! Он провалил нас в сенате. Ну, довольно об этом. Вот мой план.
Он в общих чертах набросал свой план. По мере того, как он говорил, лицо Струве озарялось все большим восторгом.
— Клянусь Богом, вы кудесник, — воскликнул он, когда план был изложен. — Я ваш телом и душою. Дело опасное, поэтому оно мне по душе.
— Опасное. — Мак Намара пожал плечами. — В чем вы видите опасность? Закон за нас, или, вернее, мы сами — закон. Ну, а теперь за работу.
Как видно, диктатор Северной Дакоты умел работать. Он скинул пиджак и жилет и принялся за документы, представленные ему Струве, просматривая их с невероятной быстротой. Понемногу он заразил своей энергией двух других, и вскоре за плотно запертыми дверями конторы «Дэнхам и Струве» установилась атмосфера лихорадочной спешки, заговоров и интриг.
Элен Честер вела судью к только что выстроенной трехэтажной гостинице, весело болтая с ним. Она находилась под обаянием юной страны и, кроме того, впервые чувствовала себя в безопасности. Гленистэр увидал их издали и пошел к ним навстречу.
— Моя племянница рассказала мне, как вы спасли ее, сэр, — начал старик. — Я рад познакомиться с вами.
— Мистер Гленистэр не только отважный рыцарь и покровитель слабых женщин, но еще и местная знаменитость, — весело заметила Элен. — Он владелец «Мидаса».
— Вот как, — сказал старик.
Его быстрые глаза остановились на молодом человеке с явным вниманием.
— Говорят, это замечательный участок. Вы уже начали работу?
— Нет. Начинаем послезавтра. Нынче весна была поздняя, снег в ущельях был глубокий, и земля очень медленно оттаивает. Мы строим дома и прочее, но наши рабочие уже ждут на руднике.
— Меня все это очень интересует. Не пройдете ли вы с нами в гостиницу? Расскажите мне еще про эти чудесные россыпи.
— Да, надо сознаться, россыпи исключительные, — сказал золотоискатель, идя с ними дальше. — Еще неизвестно, сколько в них найдется, так как пока затронуты только верхние слои. Золото лежит так близко к поверхности и так доступно, что, если бы сама природа не позаботилась о нас, мы никогда не решились бы покинуть наш участок и вечно боялись бы хищников.
— А сколько дадут прииски на Энвил Крике за лето? — спросил судья.
— Трудно сказать, сэр. Мы думаем добывать на одном «Мидасе» в среднем до пяти тысяч в день, а ведь есть еще другие прииски не хуже его.
— Ваши права на участок бесспорны, не так ли?
— Абсолютно бесспорны. Совался к нам один тип, пытавшийся сделать новую заявку, но мы не обратили на него никакого внимания. Некто Голлоуэй. Но у него не было никаких доказательств своей правоты, и он бесследно исчез. Если бы нам удалось найти его, то наши права стали бы еще более бесспорными.
Последняя фраза была произнесена с особым выражением.
— Полагаю, вы не решились бы пустить в ход насилие.
