Синтия Хэррод-Иглз - Темная роза
Настал июнь, и Кэтрин полностью погрузилась в подготовку своего предстоящего бракосочетания с Томом Сеймуром, а Нанетта все чаще удалялась в парк поразмыслить, что ей делать, если эта свадьба состоится. И вот однажды, вернувшись с прогулки в покои, которые она делила с Кэтрин, она встретила выходящего из них короля.
Нанетта от смущения присела чуть не до земли, а король остановился на мгновение и взглянул на нее. Он, судя по всему, был очень взволнован и так тяжело опирался на плечо своего пажа, что ноги у того подгибались.
– Миссис Морлэнд, – начал он и запнулся, подыскивая слова.
– Ваше величество? – произнесла Нанетта, глядя на его ноги, так как ей не было разрешено подняться. За его ногами виднелись ноги его спутников, без которых он не мог покинуть свою спальню.
– Да, миссис Морлэнд, – повторил король явно смущенно и продолжил: – Да, Нан, я думаю, вы будете довольны нами.
– Ваше величество?
– Идите к ней, да, да встаньте же, женщина, встаньте, и ступайте к ней, Нан, вы ей нужны, я не сомневаюсь в этом.
И он снова двинулся прочь, подпрыгивая чуть быстрее, чем обычно, словно в сильном волнении. Нанетта удивленно смотрела ему вслед – он говорил с ней более благожелательно, чем когда-либо до сих пор. Последняя пара проходивших мимо нее ног остановилась, и Нанетта, поднявшись, увидела перед собой Томаса Сеймура, который послал ей только один, но умоляющий и отчаянный взгляд, прежде чем поспешить за своим хозяином. Нанетта выпрямилась окончательно и, с отчаянно колотящимся сердцем, пробежала последние ярды до двери комнаты.
Кэтрин стояла у окна, глядя во двор. Когда вошла Нанетта, она обернулась, ее лицо было белым как бумага, а глаза расширились от ужаса.
– Кэт, что такое? – закричала Нанетта. – Тут был король? Что случилось?! Это – не что-то с Томом?
Кэтрин пыталась что-то вымолвить и не могла, она дрожала, и Нанетта, подбежав к ней, помогла ей сесть, а затем встала рядом с ней на колени и стала гладить ее руки.
– Кэт, что стряслось? Скажи же мне! Что случилось?
Кэтрин облизала сухие губы:
– Король... – начала она.
– Ну, ну, – подбодрила ее Нанетта.
– Он просил меня выйти за него замуж, – выговорила, наконец, Кетрин.
– Что?! – Нанетта была потрясена.
– Вот именно! – вскрикнула Кэтрин и разразилась рыданиями.
Нанетта приподнялась и обняла подругу, подставив ей плечо, чтобы она могла плакать с удобством. «Бедняжка, – подумала она, – бедняжка».
– Да поможет нам Бог, – вслух пробормотала она, а Кэтрин продолжала рыдать.
Когда истерика стихла, две женщины тихо сидели в сумерках и беседовали. Лицо Кэтрин распухло и покраснело от слез.
– Что ты ответила? – спросила Нанетта.
– А что я могла ответить? Я сказала, что недостойна – я уже не молода и дважды вдова. Но прямо отказать я, как ты понимаешь, не могла.
– Говорят, только что был проведен указ о том, что ни одна не девственница не может претендовать на руку короля, и тут же его выбор падает на вдову, – удивленно заметила Нанетта.
Кэтрин вздрогнула:
– Не надо шутить, Нан. Боже, если бы я уехала в Йоркшир после смерти Джона! Но ведь я не могла уехать с Томасом. Нан, почему мы не поженились сразу же!
– И чтобы люди показывали на тебя пальцем из-за того, что ты оскорбила память мужа?
– Какое это имеет значение? Если бы мы поженились, король и не подумал бы обо мне как о невесте. Нанетта, я боюсь за Томаса. Он такой необузданный, я боюсь, он может что-то сказать королю о нашей любви, может быть, даже бросить вызов королю.
Нанетта не знала, что и сказать – она вспомнила выражение лица Сеймура, когда он проходил мимо нее. Томас, конечно, любил Кэтрин, но это не тот человек, который положит за нее голову на плаху.
– Сеймур позаботится о себе, Кэтрин. Кэтрин закрыла лицо руками:
– Это какой-то кошмар. Что со мной станет?
– Ты станешь королевой, Кэт, только и всего, – постаралась успокоить ее Нанетта.
– Да, он сделает меня королевой, а его министры – трупом, – горько ответила та.
– Ну, ты не дашь им повода.
– Им разве нужен повод?
– Кэтрин, возьми себя в руки. Тут ничем помочь нельзя, так что постарайся извлечь из этого как можно больше хорошего. Подумай, сколько добра ты сможешь совершить, скольким людям помочь.
В этот момент дверь комнаты отворилась, и в нее вбежала Одри, прямо сгорающая от любопытства.
– В чем дело, Одри, что случилось? – резко спросила ее Нанетта.
– О... я... я подумала, что вы посылали за мной, мадам…
– Я не посылала. Ты можешь идти.
Одри прямо скорчилась от желания выведать что-нибудь:
– Мадам... говорят... во всем дворце... ходят такие слухи...
Нанетта сжалилась над ней:
– Да, Одри, это правда, если ты пришла, чтобы услышать это.
– Боже! – Одри раскрыла рот от изумления.
– А теперь оставь нас одних.
Когда она вышла, Кэтрин внезапно начала хохотать.
– Что такое? – спросила Нанетта. Кэтрин погладила подругу по руке:
– Я просто вспомнила, Нанетта, твои слова о том, что король женится на вдове.
– Ну и?..
– Ведь с тем же успехом ею могла быть и ты!
Нанетта думала об этом несколько следующих дней – это вполне могло случиться, будь ее отец не простым дворянином, а лордом. И как бы ей понравилось быть королевой? Это, конечно, большая честь и знак избранности Богом. Быть помазанной – как Анна, – но ведь это такой крутой подъем на опасную высоту, откуда так глубоко можно упасть.
После этой ночи Кэтрин подчинилась судьбе и повеселела, особенно после того, как стало известно, что Томаса Сеймура послали с длительной миссией за границу, во Фландрию. Не было сомнений в том, что король знал о планах Сеймура жениться на Кэтрин и решил убрать его с пути без вреда для него. Один верный слуга доставил Кэтрин крошечную записку, предусмотрительно не подписанную.
«Это не продлится вечно, – говорилось в записке, – я буду ждать тебя. Мое сердце принадлежит тебе, как, я полагаю, твое – мне».
Кэтрин обрадовалась, а Нанетту послание шокировало:
– Это пахнет изменой, – предупредила она, – сожги ее сразу, если кто-нибудь узнает об этом…
– Спокойно, Нан. Она не подписана и не содержит имени адресата – ее мог написать кто угодно кому угодно. Но ты права – я ее сожгу. Отныне я должна быть вне подозрений, ведь я стану королевой Англии.
– Король назначил дату свадьбы?
– Двенадцатое июля. Он утверждает, что нам нечего ждать. Нан, он говорит, что я буду его второй женой, и так он меня именует в обращении к парламенту. Он считает, что мне предшествовала только Джейн Сеймур.
– Да, ведь браки со всеми остальными были аннулированы. Ты думаешь, он об этом забудет?
