Багдан Сушинский - Путь воина
— Эй, вы кто такие?! — послышалось из-за повозок. Охрана все еще не верила, что это прибыло неожиданное подкрепление, и опасалась, что его появление — уловка разбойников.
— Есть ли среди вас капитан Стомвель?
Ответом д’Артаньяну было несколько выстрелов, один из которых прострелил его плащ.
— Вы не на тех заряды тратите! — во всю мощь своей глотки прокричал д’Артаньян. — Я спрашиваю: есть ли среди вас капитан Стомвель?
— Уж не мушкетеры ли вы?! — послышалось из повозочного лагеря.
— Перед вами — лейтенант д’Артаньян, лейтенант Гарден и виконт де Морель!
— Тогда чего мы ждем? К ночи мы перевешаем весь этот бандитский сброд! Это я вам говорю, капитан Стомвель!
Возрадовавшись столь неожиданной встрече, спешенный Стомвель, вместо того, чтобы вернуться в седло, вскочил в крытую повозку и, приказав остальным возчикам следовать его примеру, погнал коней прямо на три десятка сбившихся у леска разбойников, которые из алчности не решались отступать даже сейчас, когда стало ясно, что захватить обоз иностранцев не удастся.
Д’Артаньяну впервые пришлось видеть, как в атаку идут обозные повозки, очень мало напоминающие боевые колесницы. Однако открыл для себя, что, сбившись в кучу, они предстали перед разбойниками мощной лавиной, способной разметать какой угодно кавалерийский отряд.
— Не перетопчите моих врагов, Стомвель! — прокричал д’Артаньян, пытаясь вклиниться между двумя повозками. — Это будет нечестно!
— По уцелевшим я специально прокачу весь свой обоз! Это я вам говорю, капитан Стомвель!
Убедившись, что они потерпели поражение, разбойники попытались уйти по лесу, но не учли, что сразу за опушкой начинался густой кустарник, который уже успели охватить полукругом мушкетеры и баварцы. Приблизившись к этому терновому полю, повозки Стомвеля развернулись, а сидевшие на них солдаты охраны расстреляли кустарники из ружей и пистолетов, словно охотились на куропаток.
Двое разбойников попытались прорваться у небольшой рощицы, возле которой оказался виконт де Морель. И мушкетер вряд ли долго продержался бы, если бы возникший неподалеку д’Артаньян не рассек голову коня одного из нападавших, вынудив его спешиться. А потом, спешившись сам, сразился с ним, после третьего же выпада ранив в ногу.
— Кроме всего прочего, вы еще и фехтовать-то не умеете, сударь, — сделал ему замечание лейтенант, выбивая из рук саблю и прижимая острием шпаги к стволу дерева.
— Вам помочь, граф? — услышал он позади голос де Мореля.
— Вы, как всегда, кстати, виконт. Будьте добры, покажите этого негодяя капитану Стомвелю. У него свои счеты с этими разбойниками, где бы они ни встречались на его пути. Своего вы, надеюсь, не упустили?
— Увы, он бежал, — угрюмо признался виконт.
— Вот так всегда, де Морель. А что было бы, если бы я не спешил их обоих?
Мимо них прорывалась еще одна группа из трех разбойников. От сабельного удара одного из них д’Артаньян уклонился, припав к стволу дуба, а вслед другому метнул рапиру, словно дротик. К изумлению де Мореля, она вонзилась разбойнику в спину так глубоко, что, взвыв от боли, тот свалился на куст терновника.
— Прошу прощения, мессир, — бросился к нему д’Артаньян. — В сражении с разбойниками я иногда использую и этот, не самый благородный, прием.
Прежде чем извлечь рапиру, он еще сильнее вогнал ее в спину сраженного и лишь тогда вернулся к де Морелю, опасаясь, как бы от того не ушел еще и раненый пленник.
Когда через несколько минут бой был завершен, французы и баварцы привели к лагерю целый табун лошадей и принесли два десятка пистолетов. Один солдат из отряда Стомвеля был убит, один ранен. Раненным в ногу оказался и гвардейский лейтенант Морсмери. Однако все это не могло затмить радости победы.
— Кого это вы привели, господа мушкетеры?! — воскликнул Стомвель, увидев перед собой разбойника, раненного д’Артаньяном. На другого пленного он попросту не обратил внимания. — Да это же не кто иной, как сам главарь! Ты кто? Ты ведь и есть тот самый Шульмах? — спросил он по-германски, упираясь кончиком сабли ему в живот.
— Видит Бог, нет.
— Но ведь это ты требовал, чтобы мы без боя отдали вам обоз и убирались восвояси.
— Требовал действительно я, однако настоящий Шульмах сумел уйти.
— Ну-ка, подведите мне вон тех двоих разбойников, — потребовал капитан, вновь садясь в седло.
Одного из пленников он зарубил сразу же, не молвив ни слова. Над другим занес саблю и сказал:
— Если хочешь жить, скажешь мне правду. Кто этот человек?
— Шульмах, — ответил тот, становясь на колени. — Шульмах он, пощадите меня!
— Ладно, пощадим его, — объявил Стомвель, — пусть им занимается местная полиция. А этого, — указал на главаря, — свяжите и положите на дороге, по которой мы будем возвращаться к заезжему двору. Ты хотел владеть этим обозом, негодяй? Он весь твой, это я тебе говорю, капитан Стомвель, — заявил он, когда приказ был выполнен и главаря, привязав к двум деревьям, уложили между ними на дорогу. — Пропустить через него все повозки! Если после этого он выживет — тогда я признаю, что Господь благосклонен даже к разбойникам!
И, презрительно сплюнув в сторону обреченного, присоединился к офицерам-мушкетерам, твердо решившим провести остаток вечера за кружкой пива в таверне заезжего двора.
— А ведь знаете, почему мы задержались здесь, граф — спросил Стомвель, когда проклятия главаря разбойников потонули в скрипе колес и ржании испуганных лошадей, не желающих наступать на человека. — Потому что решили нанести визит вежливости баронессе Лили фон Вайнцгардт.
— Как, и вы тоже — с визитом вежливости, капитан?! — шутливо удивился мушкетер. — Вот уж не подумал бы.
— Только в надежде увидеть в замке баронессы вас, господин лейтенант.
— И чем это кончилось для обитателей замка?
— Мы не успели. Ровно на сутки. Баронесса, оказывается, тоже нанесла в свое родовое гнездо всего лишь визит вежливости, после чего вновь отбыла в замок Вайнцгардт, поближе, как я понял, к Франции.
— Еще сегодня утром ваше сообщение оказалось бы для меня неоценимым, капитан.
— Поверьте, граф, если бы нам удалось застать баронессу, мы конечно же уговорили бы ее задержаться и подождать вас. Но она, очевидно, рассчитывает, что уж в том, рейнском, замке обязательно дождется. Хотя, можете мне поверить, здесь у нее не замок, а целая крепость. Никогда бы не подумал, что это невинное создание станет владельцем таких неприступных каменных цитаделей. Зачем они ей, граф? — хитровато улыбнулся Стомвель, подкручивая седеющий ус. — Нет, вы все-таки подумайте над моим вопросом. Это я вам говорю, капитан Стомвель.
