Роберт Ши - Монах: время драконов
– Почему ты смог оставить ее?
– Я чувствовал, что должен выполнить определенную миссию. Я обладал предвидением, если хочешь. Существовали определенные вещи, которые я призван был сделать. Мир входит в новое время. Годы медитации в одиночестве послужили подготовкой. Мое пребывание здесь, в Китае, является частью этой миссии. Я знаю, что ты сможешь понять это, мой сын, так как сам уже шел по этому пути.
Дзебу медленно сел рядом с Тайтаро.
– Что ты имеешь в виду?
– Мой сын, когда мы в последний раз встретились в Храме Водной Птицы, я не знал всего, чем ты занимался, а у тебя не было времени рассказать мне. Меня всегда интересовало, существовала ли женщина, которая значила для тебя так же много, как твоя мать – для меня. Во время моего краткого посещения Храма Цветущего Тика перед отъездом в Китай я узнал о тебе и госпоже Шиме Танико.
– Что ты узнал? – Лицо Дзебу горело.
– Что самое первое задание, которое я поручил тебе так много лет назад, так и не было выполнено. Что твоя жизнь и жизнь госпожи Танико были неразрывно связаны с того времени. Но тем не менее вы оба, и ты, и она, очень давно решили пойти раздельными путями. Я подозреваю, что она значит для тебя больше, чем любая другая женщина во всем мире, а ты для нее – больше любого другого мужчины. Тем не менее каждый из вас чувствует, что ваше предназначение не позволяет вам быть вместе.
– Быть может, это верно, – сказал Дзебу.
– Но она ближе к тебе, чем ты можешь представить, мой сын.
– Еще одно проявление твоей мудрости зиндзя. которая позволяет видеть каждого везде, сенсей?
– Совсем нет, Дзебу-сан. Я имею в виду, что госпожа Танико здесь, в Китае. Она находится при дворе Кублай-хана.
Глава 20
Всю ночь скорбно завывал над степями Монголии горячий южный ветер. Длинные травы едва колыхались. Вечные Небеса, которым поклонялись монголы, были абсолютно черными, украшенными неисчислимыми звездами, Люди, скитающиеся по этим пустырям всю свою жизнь, что и делали поколения монголов с незапамятных времен, легко читали эти звезды.
Предзнаменования были благополучными. «Когда Северная Рыба сблизится с Большим Псом, – говорили астрологи Кублая, – хан обретет могущество, и все враги его будут разгромлены». В эту ночь две эти блуждающие звезды подошли друг к другу на самое близкое в этом году расстояние.
Вой ветра был едва слышен из-за топота десятков тысяч копыт. Спавшие в траве птицы, встревоженные надвигающимся громом, взлетали в небо. Их крики были единственными звуками, слышными посреди грохота надвигающейся орды.
Лица всадников были закрыты тканью от ветра и пыли. Офицеры сновали взад-вперед вдоль длинных шеренг всадников, проверяя правильность строя и шепотом отдавая приказы.
За всадниками в темноте скрипел деревянными колесами обоз, каждая повозка была нагружена грибовидной юртой. В центре катящегося города из юрт неуклюже двигались черные громадные фигуры. Боевые слоны шагали по траве, сминая ее и двигаясь, несмотря на огромные размеры, значительно тише, чем лошади или быки.
Войско Кублай-хана продвигалось на север, в сторону Гоби. Шел Десятый месяц Года Крысы – четвертого года с начала войны между Кублаем и его братом Ариком Букой.
Бесчисленное множество раз за тысячи лет армии сталкивались на этих травянистых равнинах. Бехче, тюрки, монголы, а также другие народы и племена, чьи имена были давно забыты, сражались здесь друг с другом, а также с колесницами и армиями китайцев. Степные травы были обильно политы кровью воинов и удобрены их плотью. Земля была усеяна их костями.
Первый розовый свет восхода забрезжил на востоке. Вернулись разведчики, доложившие передовым отрядам о кострах стоянки за холмами на севере. Цветные лампы, свет которых был виден только с одной стороны, подали знаменам знак остановиться.
Арик Бука был в ловушке. За его спиной расстилалась пустыня.
Юрты остановились, вперед вышли служители богов. Шаманы принесли в жертву овец, буддистские ламы вращали свои молитвенные колеса, несторианские христианские священники нараспев читали молитвы на полузабытой латыни над походными алтарями, муэдзины созывали правоверных на молитву. Люди разных вер и вообще без веры, люди всех народов от восхода до заката солнца подготавливали свои тела и умы к предстоящему бою.
На левом фланге, настолько далеко от центра, что их не было видно, шли самураи под командованием Муратомо-но Юкио и под знаменем оркхона Урианг-катая. Когда первая полоса алого цвета прорезала ровную линию горизонта, самураи слезли с лошадей я низко, в пояс, поклонились солнцу, Священным Островам, императору. Посмотрев на Юкио, Дзебу заметил, что на глазах его друга блестят слезы.
Некоторые группы самураев занялись очищением, согласно обрядам синто, другие слушали распевную речь тибетских лам, не понимая ни слова, но заряжаясь покоем от этой церемонии.
Для желающих Тайтаро провел нечто похожее на службу, согласно законам зиндзя. Это было скорее философской беседой, чем религиозным ритуалом. Тайтаро повторял высказывания зиндзя, которые вселяли мужество со времен основания Ордена. «Твои доспехи – это твой ум… Действуй и не задумывайся о результате… Смерть – это не благо и не зло».
Юкио и Дзебу пошли на совет к военачальнику Уриангкатаю. Оркхон был крупным мужчиной, высоким, как Дзебу, но шире. Он собрал своих тумен-баши под своим знаменем – железной пикой в обрамлении длинных белых конских волос.
– Наш фланг атакует первым, – сказал Уриангкатай. – Против нас стоит их правый фланг под командованием Аргуна Багадура.
Юкио и Дзебу посмотрели друг на друга.
– В чем дело?
– Мы сражались с Аргуном у Гуайлиня четыре года назад, когда служили императору Сун.
– Теперь вы сражаетесь за лучшего хозяина, а он – за худшего, – проворчал Уриангкатай. – Великий Хан решил применить тулугму, обычное наступление. Эту тактику Арик Бука знает не хуже нас, но он все равно будет вынужден атаковать нас, так как прижат к пустыне и может двигаться только вперед. К тому же мы застигли его врасплох, и он не может знать, насколько мы сильны. Правый фланг под командованием Великого Хана ударит в центр армии Арика Буки. Великий Хан отступит, якобы вынужденный поступить так из-за сопротивления Арика Буки. – Дзебу вдруг вспомнил, что Уриангкатай, который был старше его на десять лет, был сыном Суботая Багадура, другом юности Чингисхана, который стал прославленным полководцем, мастером стратегии, вторым после самого Завоевателя.
– Что, если правый фланг Арика Буки атакует Великого Хана? – спросил один тумен-баши.
– Нашей задачей является занять его правый фланг. Когда мы атакуем Аргуна, можно ожидать, что он отступит. Помните, что у него тяжелая кавалерия. Его луки стреляют гораздо дальше наших. Придется понести тяжелые потери, прежде чем сумеем отплатить ему тем же. Заставьте его двигаться от нас, потом развернитесь и убегайте. Заставьте его устремиться в погоню. Это все, что от нас требуется. В то же время, если центр Арика Буки и его левый фланг станут наступать на Великого Хана, Байан с тяжелыми туменами обойдет его с фланга, окружит и раздавит. Потом Кублай-хан ударит со всей мощью своего центра – боевыми слонами и всем остальным.
