Синтия Хэррод-Иглз - Темная роза
– В чьих ливреях? – спросила Нанетта.
Он покачал головой, вращая глазами и тяжело дыша, как испуганная собака:
– Не знаю, миссис, похоже на какой-то сброд, но впереди – дворяне.
– Сколько их? Ты сосчитал? – Он только смотрел на нее, выпучив глаза, и тогда она в отчаянии схватила его за плечи и начала трясти: – Сколько их?
– Я думаю... пятьдесят... может, больше. Что делать?
– Ясно, это не друзья, иди вниз и прикажи закрыть ворота, положите засов и закройте окна. Нет, я сама это сделаю. Иди за мной. Миссис Стоукс, оденьте детей и ступайте к западным воротам. Я соберу как можно больше людей, чтобы они могли проводить вас, и вы полями уведете их в Шоуз. Там вы будете в безопасности.
Испуганная миссис Стоукс тем не менее кивнула и не стала паниковать. Нанетта была уже у двери, когда обнаружила, что за ней следует Елизавета.
– Я остаюсь с вами, – сказала девушка.
– Нет, ты с Рут должна идти с детьми.
– Пусть Рут идет, я останусь с вами, – твердо ответила Елизавета.
Нанетта не стала тратить время на споры – вместе с Елизаветой и слугой она сбежала по ступеням и начала распоряжаться.
– Кто это может быть? – спросила ее Елизавета.
– Не знаю. Возможно, это люди короля, протестанты, которые хотят отомстить. К ним присоединятся все, у кого зуб на нас. У них, конечно, есть королевский ордер, но это не имеет значения – они просто сожгут нас дотла, если мы не остановим их. – Она повернулась к Елизавете, и увидела, как расширились глаза у девочки, осознавшей опасность, в которой они оказались. – Ты должна идти с детьми, – повторила Нанетта.
– Я не могу оставить вас. Если когда-нибудь мне суждено стать женой Роберта и хозяйкой этого дома, то сегодня я должна остаться и защищать его. – Обе подумали о том, что ее жених к этому времени, скорее всего, мертв, но никто не произнес этого вслух. – Если мне суждено умереть, то пусть лучше я умру, чем сбегу, – сказала она.
Стоявшая рядом Одри начала всхлипывать:
– Мадам, они убьют нас, а может быть, сделают что-нибудь еще худшее. Ох, мадам, позвольте нам уйти, мы можем перебраться через поле. Пожалуйста, госпожа...
– Тихо, Одри, не то я тебя ударю, – сердито оборвала ее Нанетта.
Елизавета взглянула на девушку:
– Пусть идет с детьми, от нее тут не будет пользы. Пусть поможет миссис Стоукс.
Одри, окрыленная этой идеей, облегченно вздохнула, и Нанетта отослала ее:
– Что бы ни произошло, не оставляй детей одних, – приказала она, – если я услышу, что такое случилось, хоть на минуту, я собственноручно вырежу твою печенку!
– Нет, госпожа, нет, я не оставлю, обещаю вам, клянусь Христом! – зачастила Одри. Через несколько минут Нанетта проследила за тем, как детей выводили через боковой вход в сопровождении слуг-мужчин.
– Святая Дева, сохрани и проводи их до дома в безопасности, – взмолилась она, когда ворота были закрыты и снова заложены.
Они вышли вовремя: не успела Нанетта дойти до зала, как услышала топот копыт всадников. Она поспешила подняться по винтовой лестнице в надвратное помещение и выглянула в бойницу. Это действительно была пестрая толпа, но во главе ее был мировой судья, один из представителей Кромвеля, протестант, злейший враг Эмиаса, очевидно, сгорающий от счастья, что Эмиас наконец-то лишился покровительства Норфолка. За ним толпились его приспешники: приверженцы судьи, простолюдины, недовольные Эмиасом, и просто какое-то отребье. Это был худший сорт толпы. Послышались громовые удары в ворота, и один из дворян выкрикнул:
– Открывайте, именем короля! У нас есть ордер, подписанный королем! Мы не позволим укрывать мятежников! Откройте ворота и выдайте изменников, и мы не причиним вам зла!
Естественно, никто не откликнулся. Удары в ворота продолжились. Хотя вокруг Морлэнда был ров, дом трудно было назвать крепостью, и недолго пришлось ждать того момента, когда наружные ворота падут и бандиты ворвутся во двор. Оставалась надежда только на подмогу из Шоуза или от арендаторов. Нанетта спустилась и собрала слуг в часовне, где уже вел службу отец Фенелон. У верхних окон, выходящих на ворота, были выставлены дозорные, и Нанетта, не находя себе покоя, переходила от одного поста к другому, размышляя, все ли она сделала, что могла, или что-то не предусмотрела.
Пока Филипп читал молитву, она отвела в сторону управляющего:
– Вам лучше всего оставаться здесь, вряд ли они нападут на часовню, и даже в этом случае несколько вооруженных человек смогут удержать дверь. Что ты думаешь об этом?
Управляющий с сомнением ответил:
– У некоторых из них вид совершенно разбойничий, мадам. Я не очень-то надеюсь на святость часовни.
– Тогда что ты предлагаешь?
– Когда они ворвутся сюда, мы сможем обороняться в погребе. Но лучше просто убежать.
Нанетта покачала головой:
– Это хорошо для тех, кто может бежать, а как быть со стариками и детьми? И дом останется без защиты.
– Дом мы в любом случае не сможем защитить, мадам, – спокойно ответил управляющий.– Пусть те, кто не может убежать, останутся в погребе, а остальные бегут.
Раздавшийся снаружи грохот возвестил о падении ворот. Нанетта сурово сказала:
– Осталось совсем мало времени. Собери людей и с их помощью переведи стариков в погреб. Я поговорю с отцом Фенелоном.
Однако на самом деле времени не осталось вовсе. Атакующие, более организованные, чем защитники, сразу поняли, где они скрываются, и немедленно высадили окна часовни, а затем кинули туда пылающие факелы и тряпки.
Слуги с воплями повскакали с мест и бросились к двери. Филипп стал сбивать языки пламени, подбирающиеся к алтарному покрывалу, но Нанетта отозвала его:
– Филипп, поздно, позаботься о своих воспитанниках!
Если ему не удастся увести их, их просто затопчут. Когда он повернулся к ним, внимание Нанетты отвлек пробирающийся к ней сквозь бегущую толпу слуга – один из дозорных:
– От Шоуза приближается вторая банда, – крикнул он ей поверх голов.
– Шоузцы?
– Не знаю, может быть, но мне кажется, у них слишком дикий вид.
Итак, пути к побегу отрезаны. Вторая разбойничья банда, жаждущая легкой поживы, зажала их в тиски.
– В погреб, все в погреб! – закричала она. – Мы сможем продержаться в погребе, пока не придет помощь!
Но и тут они опоздали. Управляющий, не зная, что приближается вторая банда, приказал открыть северные ворота, и те, кто не успел добежать до погреба, оказались зажатыми между двух отрядов. Внутренние вороты распахнулись, и нападающие хлынули во двор. С отчаянными воплями слуги устремились к погребу, а самые храбрые подхватывали на бегу детей. Управляющий и несколько мужчин пытались защитить их фланги, и давление ослабло, так как разбойникам нужна была пожива, а не драка. Оказавшись в доме, они мгновенно рассеялись по комнатам.
