Андрей Буровский - Орден костяного человечка
На этот раз никакой ошибки быть не могло, и тем не менее через три дня стало совершенно очевидно — что-то не так. А на четвертый день раскопок, 4 июля, работы прекратили, и Епифанов опять хватался за голову, мучительно стонал, не в силах понять — что происходит?! Потому что новые промеры показали — Епифанов и Ли Мэй опять ошиблись, всадили раскоп в нескольких метрах от правильного места скрещения священных трасс.
В конце концов: но кто-то же ведь мешает найти недокопанную часть! Ведь два раза уже закладывали раскоп и копали — и три раза ошиблись в расчетах! Косвенным образом подтверждалось — если кто-то мешает найти скрещение трасс — значит, на этом скрещении есть что-то достаточно ценное.
Кто же они были — те, кто мог помешать Епифанову найти погребальную камеру?!
ГЛАВА 33
Строители
21 июня 293 года до Рождества Христова
Сраоша шел через долину — там, где еле заметная тропинка вела через сплошной ковыль, к рукотворным горам, в которых лежат полубоги. Великим бесчестием было бы нарушить покой Священной долины асуров[23] без крайней необходимости, и Сраоша не сходил с этой тропинки. Тропка была совсем узкая. Сраоша невольно старался ставить ноги одна за другой, телом раздвигая ковыли. Серо-голубой дымок поднимался над одним из курганов, священной горой. Сраоша помнил — в этой горе лежит Своху, сын Йипы. Наверное, жрецы поминали фраваша[24] Своху.
Солнце взошло высоко, а в ковылях еще не высохла вода, и капли воды высыхали на ногах Сраоши, щекотали их, даже щипали.
Ковыли сгибались, как от ветра, совсем узкой полосой, не шире двух человеческих ростов. То, что шло сейчас на Сраошу, не было и длинным — ростов пять человека, не больше. Но это «что-то» было живое, оно двигалось, оно хотело с ним столкнуться или запрещало дорогу. Наверное, дэв[25] не хотел, чтобы Сраоша искал место для новой Горы полубогов.
Сраоша знал, что делать. С чтением мантр, с произнесением священных слов Сраоша поднял правую руку, сложил пальцы в мудрах[26] отторжения, нарисовал в воздухе свастику. Сейчас уже не он, а Великий огонь, могучее доброе Солнце, должен был не пустить дэва дальше.
Сраоша ясно видел, как дэв, шелестя ковылями, уходит в сторону от тропинки (а только что мчался прямо по ней!), делает круг, обходя Сраошу со спины. Сраоша предпочел повернуться, не подставляясь к дэву спиной, и сделал еще одну мудру. Дэв продолжал уходить вправо, пересек тропинку и описал почти полный круг. Потом ковыли вдруг поднялись; какое-то мгновение было заметно, что на них лежало что-то тяжелое. Потом подул ветерок, и ковыли, примятые дэвом, стали такими же, как все остальные.
Ясно — мудры привлекли Великий огонь, и он сумел устрашить дэва. Оставляя курган-гору Своху по правую руку, Сраоша сошел с узкой тропы. Теперь он шел по целине, и кузнечики с треском и шорохом разлетались из-под его босых ног. Прошли дожди — Небо оплодотворяло мать-землю; местами застоялись лужи, и близ воды лягушата бросались прочь вместе с кузнечиками. Пройдя еще совсем немного, Сраоша вышел к каменной ограде. Внутри ограды ритмично били в барабан, пели. Началось!
Десять лет назад старый Сопа, жрец Великого огня, выбрал совсем юного Сраошу. Двенадцать избранных, лучше других умеющие слушать энергии мира и общаться с духами, должны были найти место для возведения новой рукотворной горы, кургана для Джамаспы, сына Своху. Двенадцать человек должны были, каждый сам по себе, найти место, где должен лежать великий вождь вождей Джамаспа, когда придет его время превращаться во фравашу.
Сраоша ходил по долине, пытался слушать ветер, оценить расстояния и солнечный свет. Наверное, Солнцу будет хорошо светить здесь на Гору их родственника, могущественнейшего Джамаспы. Так и бродил, пока не почувствовал — здесь! Вот на таком расстоянии от других гор, в этой части долины, и надо делать новую Гору.
Сраоша навалился на принесенную с собой заостренную палку, поворачиваясь из стороны в сторону, втиснул ее в землю своей тяжестью.
Интересно, где отметил место Сопа? И тут же Сраоша заметил, как что-то блеснуло в траве. Вон там, совсем близко — можно легко добросить камень, среди ковыля торчит неподвижное, не колышущееся под ветром. Благодарность обожгла сердце Сраоши — за жизнь, за солнце, за ковыль, за науку, за то, как учил его Сопа. Учил так, что теперь Сраоша находит место для Горы так же верно, как и сам Сопа!
Каждый род имеет свою землю… Там, на этой земле, есть и могильник рода, и в этом могильнике спят все — и рядовые люди, и вожди.
Род входит в племя, племя строит на своей земле могильник для своего вождя и своей племенной знати. Могильник, по размеру достойный всей земле всего племени.
Двенадцать племен объединяются в царство, и здесь, в Священной долине, хоронят общих царей всех племен. Тут погребения вождей над всеми вождями, и каждый вождь вождей ложится в свою рукотворную Гору, когда отлетает его фраваша, а тело становится холодным и начинает разлагаться. Ведь все люди состоят из двух неравных частей: из тел, во всем подобным телам других животных, и из душ. Души большинства людей не очень важны, но души больших людей, особенно умных и могучих, становятся фраваша и могут жить вечно, с богами.
Жрецы Великого огня нашли то место в Долине царей, где должен лежать именно Джамаспа. Для его детей и внуков тоже надо будет найти подобающее им место… Но это дело других поколений. А тогда, десять лет назад, Верховный жрец Сопа давал задания всем остальным, и со всех сторон, со всех двенадцати племен сходились люди — строить священную Гору, в которой будет лежать прах Джамаспы.
Умельцы искали в горах выходы камня, вырубали огромные блоки. Знающие люди могли найти щели, в которые надо вбить деревянные клинья, а потом поливать их водой. Расширяясь, дерево рвало камень — туда, куда уводила змеящаяся в камне щель, давно образовавшаяся в скале от действия ветра и воды. Если правильно определить, куда пойдет щель, это может сэкономить огромное количество времени и труда.
Каменные глыбы здесь же обрабатывали долотом и киркой, убирали все лишнее с поверхности камня, ворочали их, подводя длинные лиственничные лаги.
За целые дни пешей ходьбы везли отесанные громадные камни, впрягали в них десятки быков, и даже могучие быки, вместе наваливаясь на упряжь, с трудом сдвигали деревянные салазки с этими колоссальными, в несколько ростов, камнями. Медленно-медленно плыли салазки, сколоченные из целых стволов лиственницы; помногу дней кричали люди, если салазки накренялись на склоне и привязанный к салазкам камень мог упасть, потянуть за собой салазки.
