Дмитрий Агалаков - Принцесса крови
В аббатстве Сент-Катрин-де-Фьербуа ее приняли тепло. Тут уже знали, кто едет к ним. Их окружили заботой, которой так не хватало измученному десятидневным маршем отряду. До Шинона, где расположился сейчас двор Карла Валуа и где с нетерпением поджидали Жанну, было не более дня пути.
Девушке выделили отдельную комнату — в предыдущие дни ей приходилось спать в компании мужчин, бок о бок с Жаном де Новелонпоном, рыцарем без страха и упрека, который лично охранял ее сон. А как же иначе? Он жизнью поручился за Жанну перед госпожой де Бодрикур — это был его рыцарский обет, ни больше ни меньше.
Когда они отдохнули, Жанна решилась.
— Я хочу написать письмо дофину, — сказала она за обедом своим соратникам.
Колле де Вьенн внимательно посмотрел на девушку.
— Напишу, чтобы он ждал меня, верил в меня и держался…
На самом деле она боялась, что ее приезд окажется неожиданным. Жанна боялась этого мгновения, когда ей придется сказать: «Вот она — я! Жанна Дева, Дама Жанна, прожившая всю жизнь на окраине королевства, в глуши, и теперь вызванная Господом, хоть в это и не все верят, вызванная сюда, где решается судьба страны!»
После трапезы Жанна пригласила Жана де Новелонпона в свою комнатку и продиктовала ему письмо. Эти строки были полетом стрелы — точным, стремительным, ярким.
После того как письмо было запечатано, Жюльен и Жан Онкур сели на самых быстрых лошадей и помчались в Шинон.
Когда два всадника уже таяли на петляющей дороге, охваченной вдалеке лесами, к Жанне, стоявшей в окружении своих рыцарей, подошел настоятель аббатства — пожилой и сухой старик.
— Дочь моя, — сказал он, — я хотел бы вам показать могилу доблестного рыцаря, сеньора Клинье де Бребана, великого адмирала Франции. Он похоронен в нашей часовне пятнадцать лет назад…
— Я пойду с тобой, Жанна, — сказал Новелонпон.
Девушка улыбнулась — ее друг не отходил ни на шаг.
— И я тоже, — взглянув на старика в сутане, с капюшоном на плечах, кивнул Бертран де Пуланжи.
— Только возьмем факела, — сказал священник.
В холодных коридорах аббатства было сыро. Зима проникала сюда, стелилась по каменным полам, таилась в нишах…
Они вошли в часовню, освещая себе путь. В каменных гробах тут покоились рыцари, отметившие своими подвигами разные времена.
— Вот он, — сказал священник, указав высохшей рукой на один из каменных саркофагов, укрытых серым полотнищем. — Смотрите, — настоятель потянул за край материала и стащил его. — Храни Господи его душу…
Жанне и ее спутникам открылась каменная крышка саркофага с выдолбленным в нем контуром креста-меча. Сверху в крестообразную ложбинку был вложен настоящий меч — из стали, но он заржавел по краям, ржавчина источила местами лезвие, порыжела рукоять благородного оружия.
— Когда-то, до сеньора де Бребана, этот меч принадлежал легендарному коннетаблю дю Геклену, чьи полководческие способности, милостью Божией, помогли ему переломить ход войны с англичанами, — со знанием дела сказал аббат, — и освободить от врага почти всю Францию! Перед смертью монсеньер дю Геклен подарил свой меч юному Людовику Орлеанскому, сыну короля Франции Карла Мудрого!
Аббат с улыбкой посмотрел на девушку. Но та, слушая его, видела только меч. Великий меч! Она уже знала о его существовании — в своем сердце…
— После смерти Людовика его супруга герцогиня Валентина Висконти вручила этот меч рыцарю Орлеанского дома Клинье де Бребану, а когда тот упокоился с миром, оруженосцы адмирала принесли сюда тело рыцаря и его вооружение. Так меч монсеньера Людовика Орлеанского оказался на этой могиле. Возможно, он ждет того, кто будет его достоин?
— Можно? — Жанна протянула руку, но прежде вопросительно взглянула на священника.
— Конечно, Дама Жанна.
Девушка взяла оружие, сразу холодом заразившее ее пальцы.
— Господь мне говорил, что я найду этот меч, — тихо проговорила она.
— Господь? — удивился священник.
— Да, святой отец.
Она смотрела на сокровище в своих руках — и столько чувств бушевало в ее душе! Подумать только, меч ее отца! Но прежде дю Геклен, легендарный полководец, разил им врагов — англичан! Этот меч — счастливый знак будущих ее побед. Она знала о нем, а теперь — держала его. Оставалось завладеть им, сделать это нужно было обязательно, но как?!
Жанна даже не думала скрывать свои чувства:
— Ведь вы отдадите мне его?
Священник опустил глаза.
— Я знаю, кто вы, Дама Жанна… Этот меч будет вашим сразу после того, как наш король, милостью Божией Карл Седьмой Валуа, признает вас. — Он посмотрел на девушку. — Вы меня понимаете?
— Конечно, святой отец, — кивнула Жанна. — Придет время, и я пошлю за ним. Время это скоро наступит, очень скоро!
— Не сомневаюсь, — улыбнулся священник, сцепив на груди тощие пальцы. — Не сомневаюсь…
Прослушав службу, Жанна исповедовалась и причастилась Святых Даров. Она собиралась лечь пораньше, но сон к ней, все еще думавшей о мече дю Геклена, никак не шел. Тут в дверь осторожно постучали, и перед ней вновь предстали любезные рыцари свиты — Бертран де Пуланжи и Жан де Новелонпон. Выражение их лиц было очень загадочным, оба походили на заговорщиков.
— Случилось что-то? — спросила девушка.
— Пожалуй, да, — кивнул Пуланжи.
Новелонпон также подтвердил его слова кивком. Жанна вопросительно пожала плечами:
— Говорите же.
— Завтра ты предстанешь перед двором… — начал Бертран де Пуланжи.
Новелонпон вновь кивнул. Такая нерешительность рыцарей сбила Жанну с толку, но она терпеливо ждала.
— Мы решили, что ты должна предстать перед королем рыцарем, — на этот раз твердо сказал Пуланжи.
— Рыцарем? — нахмурилась Жанна.
Жан де Новелонпон кивнул в третий раз:
— Это так, Жанна.
— Вы хотите…
— Мы хотим, чтобы ты прошла посвящение сегодня же, — продолжал Бертран де Пуланжи. — А завтра ты оденешь золотые шпоры.
Жанна была ошеломлена.
— Но что я сделала такого, чтобы стать рыцарем? Каковы мои подвиги? Даже Рене Анжуйский пока еще не посвящен…
— Твое сердце — это уже подвиг, — сказал Жан де Новелонпон.
Рыцарская судьба Рене Анжуйского его волновала в последнюю очередь. Он помнил, как смотрел молодой герцог на Деву — это был совсем не братский взгляд!
— Но мне так мало лет, — продолжала протестовать девушка.
— А что до твоего возраста, — заметил Бертран де Пуланжи, — принцы рано становятся рыцарями. Тем более, ты будешь просить у короля армию, где будут сотни рыцарей… Тебе остается выбрать, кто удостоится чести посвятить тебя.
