Наталья Старосельская - Виктор Авилов
А ему при жизни снилось — особенно в последний год, — что он возвращается к себе домой, к своим дочкам, Ане и Оле, так похожим на него…
В интервью 2001 года, отвечая на вопрос корреспондента газеты «Труд» Елены Федоренко: «А как складывается ваша семейная жизнь?» — Виктор отвечал с неподдельной горечью: «Вы задали самый больной вопрос. Бросил я свою семью. Настоящую семью: актрису нашего театра Галю Галкину, двух наших девчонок. Иногда являются такие грезы, что я возвращаюсь к ним. Со своими девочками я, конечно, вижусь. Старшая работает на фирме. Младшая перешла в последний школьный класс и с увлечением занимается театральной самодеятельностью. Режиссер оценивает ее успехи высоко… С бывшей женой играем спектакли, постоянно видимся в театре, и каждая встреча — отзывается болью. Так ноет старая рана».
Авилов многого еще не умел — в отличие от других артистов, занятых в фильме «Узник замка Иф», он не имел ни специального образования, ни опыта работы в кино, ни вообще достаточного «багажа» для главной роли в экранизации популярнейшего романа Александра Дюма. Но здесь приходила на помощь интуиция — та невероятная, поистине «звериная» интуиция, что отличала Виктора Авилова всегда, но с годами и десятилетиями начала приобретать характер почти мистический. Он нередко и сам не мог объяснить, почему в той или иной сцене приходило твердое ощущение: делать надо именно так! И оно не обманывало, вело именно туда, куда шла общая концепция режиссера, «видевшего» фильм в целостности и гармоничности замысла и воплощения.
Нет, он не был податливой глиной в руках Беляковича ли, Юнгвальда-Хилькевича ли — он был достаточно «сопротивляющимся материалом», но интуиция Авилова была поистине магической.
Георгий Юнгвальд-Хилькевич вспоминает: «Никогда не спорил. Не перебивал. Не самовыражался своими режиссерскими решениями. Никогда! Зато потом со всем багажом, который впитал, он просто жил. Ведь у каждого актера видно, какими своими приспособлениями он пользуется, на что опирается для того, чтобы сделать тот или иной образ, откуда он вытягивает себя. У Вити я этого не увидел. Я не мог понять, на что он опирается… Авилов играл не мастерством, которое, конечно, в театре уже было нажито. Он не им в кино пользовался. Какими-то тайными своими путями, которые переделывали его в кадре в Монте-Кристо…»
Когда фильм вышел на широкий экран, он вызвал самые разноречивые суждения. Многие зрители были недовольны киноверсией любимого с детства романа, а кое-кто упрекал Юнгвальда-Хилькевича в том, что тот пригласил на главную роль Виктора Авилова. «Почему вы взяли такого некрасивого актера?» — спрашивали режиссера на встрече со зрителями. После Жана Маре всем хотелось увидеть на экране первого красавца СССР, но Юнгвальд-Хилькевич терпеливо объяснял, что не может человек выйти из тюрьмы спустя 14 лет еще красивее, чем вошел в нее. «Человек вошел в тюрьму утонченным красавцем, каким был изумительный внешне актер Евгений Дворжецкий, а вышел „человек-топор“. Он потерял все человеческое».
А вот актриса Надира Мирзаева, сыгравшая в фильме роль Гайде, наложницы графа Монте-Кристо, рассказывала: «В Авилова на съемках „Узника замка Иф“ все женщины поголовно повлюблялись. Он был великолепен! Во фраке. В цилиндре. Красавец! Просто невероятной красоты! Все костюмеры. Все ассистенты. Я, когда приехала в первый съемочный день… увидела его сразу в таком виде. И ахнула…» И Галина Галкина говорила о том же в не раз цитированном интервью: «Какой он был красивый граф Монте-Кристо — в костюме с булавкой жемчужной… до чего красивый, невозможно! При его худобе все фраки на нем сидели изумительно. Умел ценить красоту…»
Действительно, внешность Виктора Авилова была в этом смысле поразительной — он мог казаться едва ли не уродом, а мог — ослепительным красавцем, от которого трудно оторвать взгляд. Эти метаморфозы происходили не только в кино (к слову сказать, на экране — в значительно меньшей степени), они поражали на сцене: вот видишь перед собою удивительно некрасивое, но притягивающее внимание лицо, а вглядываешься в него повнимательнее — боже, до чего ж красив мужественной, яркой красотой!..
Он и в этом был феноменален, зная, как никто другой, «тайны» своего лица…
Ольга Ненашева писала в газете «Советская культура»: «Есть у меня подозрения, что Авилов и отменный мистификатор, ибо он сумел вконец запутать искусствоведов, тщетно пытающихся прийти к единому мнению о его внешности. Одни восхищаются его широкоплечей статью, другие отмечают долговязость и сутулость. Кому-то видится „лицо сатира с ниспадающими соломенными волосами“, иные же ассоциируют его облик „с деревянной скульптурой ранней готики“ или „с полотнами фламандских живописцев“. Пожалуй, все сходятся лишь в одном: переменчиво лицо актера, где страсти, пороки и добродетели человеческие подчас проступают с пугающей ясностью, обобщая в конкретных образах присущее всему роду людскому. Счастлив, должно быть, тот актер, чья индивидуальность дает столько пищи для зрительской фантазии. Это и позволяет Авилову никогда не менять свой облик и вместе с тем не впадать в противоречие с играемыми образами.
Его трудно, просто невозможно с кем-то спутать. Авилов не из славной когорты социальных типажей, личностных качеств которых едва хватает на одну главную роль. Этот актер обладает своим имиджем. Но! Имидж этот — не искусственно придуманные стиль и облик, призванные импонировать зрителю, его интриговать. Он складывается из естественных природных черт и отражает его внутреннее представление о самом себе.
Кинематограф соблазнился, не мог не соблазниться неразгаданной тайной этого актера. Но не смог, на мой взгляд, пока и расшифровать ее, выигрышно использовав».
Статья Ольги Ненашевой написана в 1989 году, когда Виктор Авилов снялся всего в нескольких фильмах. Но сегодня, спустя годы после его ухода, мы с горечью можем констатировать, что кинематограф, охотно использовавший Авилова, так и не прикоснулся к его тайне. Пожалуй, только молодому режиссеру Олегу Тепцову удалось в «Господине оформителе» раскрыть то, что критик назвала «имиджем» Авилова — сочетание «естественных природных черт» и «внутреннего представления о самом себе» артиста начинающего, только еще овладевающего загадками кинопроизводства, но очень хорошо знающего как свою внешность, так и свой внутренний мир…
И здесь, в связи со статьей Ольги Ненашевой, уместно вспомнить и о других критических откликах. Какие-то из них были для Виктора Авилова оскорбительными, как нередко случается и со многими другими его коллегами, — сегодняшние театральная и кинокритика отличаются, к сожалению, не только недобросовестностью и откровенной недоброжелательностью, но и стремлением обидеть, унизить артиста и режиссера. В цитированном уже неопубликованном интервью Виктор Авилов рассказывал: «Мне очень понравилось, как про критиков сказал Жванецкий: „Давайте сделаем так. В одном зале буду я выступать, а в другом критик будет говорить, почему я плохо это делаю. И посмотрим, кто больше соберет народу. Вот и все“… Беда в том, что, если говорить о критике вообще, она страшно необъективна. Вот вышла в „Московском комсомольце“ статейка Аронова… Я несколько раз читал некоторые абзацы — я даже въехать не могу: что он хочет сказать?.. Он посмел про меня написать: „Авилов в роли графа… Этот Авилов с Юго-Запада — Гамлет районного масштаба“. Что это такое? Он оскорбить меня, что ли, хотел? Но неужели он не понимает, что сам себя подставил в самом начале этой статьи. Он пишет: „Я, конечно, честно говоря, первых двух серий не видел, я посмотрел только третью серию и то местами…“ А что же ты тогда пишешь-то? О том, чего не видел? О чем ты пишешь?.. И почему он меня так оскорбил? Я ему могу возразить: „А ты знаешь, что этого ‘Гамлета районного масштаба’ в Японии из девяти ‘Гамлетов’ признали лучшим?“ Он об этом не знает. А вообще он „Гамлета“ видел?»
Виктор хотел связаться с Юрием Гейко из «Комсомольской правды», давно уже задумавшим большой материал об Авилове, чтобы ответить своему обидчику, кипятился, переживал, но потом раздумал: «Нет, не буду этого делать. Ну его…»
Четырехсерийный фильм «Узник замка Иф» снимался почти целый год. В это время Виктор Авилов меньше играл в театре — Валерий Белякович соблюдал договоренность с Юнгвальдом-Хилькевичем. Конечно, ему было сложно обойтись без артиста, ставшего к тому времени «лицом Театра на Юго-Западе», но он поставил несколько спектаклей без Авилова, дожидаясь его возвращения в родные пенаты. А Виктором всерьез заинтересовалось кино — еще не успели завершиться съемки «Узника замка Иф», как артиста пригласили в следующую картину. Выпускник Высших режиссерских курсов Олег Тепцов снимал дипломную работу — мистический триллер «Господин оформитель» по рассказу Александра Грина «Серый автомобиль» и не видел для роли Платона Андреевича артиста более органичного и интересного, чем Виктор Авилов. Воспользовавшись тем, что в театре в это время были отпуска, Виктор Авилов, не получив специального разрешения, фактически тайком снялся у Тепцова.
