KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Поэзия, Драматургия » Театр » Дмитрий Жуков - Бранислав Нушич

Дмитрий Жуков - Бранислав Нушич

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Дмитрий Жуков - Бранислав Нушич". Жанр: Театр издательство -, год -.
Дмитрий Жуков - Бранислав Нушич
Название:
Бранислав Нушич
Издательство:
-
ISBN:
нет данных
Год:
-
Дата добавления:
24 октябрь 2019
Количество просмотров:
282
Возрастные ограничения:
Обратите внимание! Книга может включать контент, предназначенный только для лиц старше 18 лет.
Читать онлайн

Дмитрий Жуков - Бранислав Нушич краткое содержание

Дмитрий Жуков - Бранислав Нушич - автор Дмитрий Жуков, на сайте KnigaRead.com Вы можете бесплатно читать книгу онлайн. Так же Вы можете ознакомится с описанием, кратким содержанием.

Книга посвящена жизни и творчеству замечательного сербского писателя Бранислава Нушича, комедии которого «Госпожа министерша», «Доктор философии», «Обыкновенный человек» и другие не сходят со сцены театров нашей страны.

Будучи в Югославии, советский журналист, переводчик Дмитрий Жуков изучил богатейший материал о Нушиче. Он показывает замечательного комедиографа в самой гуще исторических событий. В книге воскрешаются страницы жизни свободолюбивой Югославии, с любовью и симпатией рисует автор образы друзей Нушича, известных писателей, артистов.

Автор книги нашел удачную форму повествования, близкую к стилю самого юмориста, и это придает книге особое своеобразие и достоверность.

И вместе с тем книга эта — глубокое и оригинальное научное исследование, самая полная монографическая работа о Нушиче.

Назад 1 2 3 4 5 ... 99 Вперед
Перейти на страницу:

Д. Жуков Бранислав Нушич

ПРЕДИСЛОВИЕ

«Если у человеческой жизни и есть какое-либо предисловие, то оно имеет настолько интимный характер, что об этом вообще писать не принято». Так сказал Бранислав Нушич, который был убежден, что писать предисловия к биографиям нет смысла.

И тут же поступил вопреки своему утверждению, написав предисловие к своей знаменитой юмористической «Автобиографии». В нем он жестоко высмеял биографов, сравнив их с модистками и закройщиками, которые кроят и подгоняют факты таким образом, чтобы биография «как можно лучше сидела на том, о ком они пишут».

Поэтому я, его биограф, садясь за стол и пододвигая к себе стопу бумаги, всякий раз невольно как бы ощущал на себе насмешливый взгляд Нушича и видел, как топорщатся в иронической улыбке его густые усы. «Знаю, все знаю, — говорила его улыбка. — Все, в ком пробуждался писательский зуд, считали своим долгом почесать об меня свои языки…».

Наш читатель и зритель знает юмориста Бранислава Нушича по нескольким книгам, сразу же после издания ставшим библиографической редкостью, а также по комедиям «Госпожа министерша», «Д-р» («Доктор философии»), «Обыкновенный человек», «Покойник», «Опечаленная семья», которые в постановке театров страны уже много лет делают полные сборы. Это много и мало.

Много, если принять во внимание, что лишь считанному числу зарубежных драматургов (даже классиков) удалось, говоря военным языком, завоевать нашу сцену таким массированным ударом. Мало, если учесть, что ведет бой лишь авангард пьес Нушича, свидетельствующий, впрочем, о подходе главных сил, не менее великолепно обученных и вооруженных.

Бранислав Нушич был остроумнейшим собеседником, превосходным оратором и очень плодовитым писателем — им написано несколько романов, почти полсотни пьес и около полутысячи рассказов и фельетонов. Если кого-нибудь удивит последовательность, в которой я перечислил его дарования, то на это есть свой резон…

Принято считать, что в жизни юмористы — мрачноватые люди и что шутки их рождаются в тоскливых муках. Не верьте этой басне. Придумали ее сами юмористы (кажется, Марк Твен). Опровергнуть ее призвана сама жизнь Бранислава Нушича.

Современники комедиографа утверждают, что он не записал и сотой доли тех блестящих выдумок, которые они слышали от него. Нушич и о себе рассказывал так, что теперь уже трудно разобраться, где кончаются истинные события и начинается остроумная выдумка. Он каждодневно творил легенду о себе, эту лучшую из его комедий. В Белграде, да и в прочих городах Югославии, рассказывают о нем бесчисленные анекдоты, половину из которых придумал он сам.

Узнавать подробности жизни Бранислава Нушича — увлекательный и веселый труд, но писать о ней мучительно тяжело. Это все равно что пускаться в соревнование с великим остроумцем и проигрывать ему этап за этапом. Поэтому я старался, чтобы читатель почаще слышал голос самого юмориста. Там, где говорит о себе Нушич, ни один биограф не мог бы сказать лучше. Прикрываясь обаянием его личности как щитом, я питаю слабую надежду выбраться из этой переделки целым и невредимым.

Как и Дюма, его обвиняли в том, что он забавен, плодовит и расточителен. Вместе с Моруа мы спросим: «Неужели для писателя лучше быть скучным, бесплодным и скаредным?»

Говорят, что только гений мыслит естественно, а остальные упрямо загромождают голову вещами, не относящимися к делу. Нушич — не гений. Он был обыкновенным человеком, наделенным множеством слабостей и загромождавшим свою жизнь деяниями, которые не имели ни малейшего отношения к тому, что требовало от него призвание.

Но все слабости искупаются редчайшим даром — умением идти по жизни с улыбкой. Много ли вы знаете юмористов, оставивших заметный след в истории литературы? Их можно пересчитать по пальцам — Марк Твен, Гашек, Чехов, Чапек… считайте, считайте!..

Нушич — великий юморист, и я готов бросить перчатку всякому, кто станет утверждать, что это не так. И ручаюсь, что не окажусь в положении одного неаполитанского дворянина, который, по словам Нушича, четырнадцать раз дрался на дуэли. Причина поединков всегда была одна: дуэлянт твердил, что Данте более велик, чем Ариосто, а его противники — обратное. Умирая, он горестно воскликнул: «Ах, господа, я не читал ни того, ни другого!»

Проштудировав почти все, что когда-либо и где-либо публиковалось Браниславом Нушичем, двадцать пять томов его сочинений и добрую толику литературы о нем и его творчестве (число названий книг и статей уже достигло десяти тысяч), я понял, что этого недостаточно и что мне не миновать прискорбной участи биографов, осмеянных великим юмористом.

Нушич писал, что «в деятельности биографов есть один недостаток, который необходимо если не изжить вовсе, то по крайней мере ослабить. У них сложилась привычка после смерти великого человека врываться в его квартиру, с полицейским рвением выворачивать ящики столов, копаться в бумагах и бумажках, которые только найдут в доме…».

Что было, то было.

Я отправился в Югославию и, умудрившись в такой маленькой стране проделать путь в три тысячи километров, побывал почти в каждом городе, селе и даже в питейном заведении, которые удостаивал своими посещениями Бранислав Нушич. Я глотал бумажную пыль в десятках архивов, был допущен в недра большого кожаного сундука, в котором почтенная дочь комедиографа[1] хранит рукописи и заметки отца, исписанные таким мелким нечетким почерком, что от него уже на второй час работы воспаляются глаза. Я расспрашивал сотни стариков, видевших Нушича, и чаще всего слышал от них уже знакомые мне анекдоты. Странно устроена память человеческая — легенды она сохраняет прочнее, чем быль. Я смотрел нушичевские спектакли в разных городах, сидел на стульях, на которых, возможно, сидел он, интервьюировал актеров, писателей, метрдотелей, журналистов, монахов, режиссеров… Я даже совершил поступок, не вполне совместимый с некоторыми законоположениями, а именно влез через разбитое окно в чужой заколоченный дом, в котором несколько лет жил Нушич. В эту авантюру я вовлек известного актера и нескольких сердобольных соседей, которые после бесплодных поисков хозяина этой недвижимой частной собственности стояли «на стреме» и с сочувствием взирали на чудно́го «руса» (русского), выкарабкавшегося из дома в костюме, пропитанном пылью и облепленном паутиной. Теперь о моем неблаговидном поступке знаешь и ты, читатель, но я надеюсь, что это останется между нами…

В конце концов я снова оказался за своим письменным столом и только тут понял, что жестоко наказан за свое любопытство. Я утонул в море бумаг и бумажек: многих тысяч документов, книг, заметок, писем, карикатур, фотографий… Лишь изредка мне удавалось разгрести их и высунуть голову, чтобы хлебнуть свежего воздуха. И я уже стал жалеть, что решил придерживаться строго документального повествования, а не пошел по пути беллетризации.

Теперь, когда книга уже написана, я с благодарностью думаю о тех, кто помог мне ее написать, и выражаю им свою признательность. Дочь комедиографа Гита Предич-Нушич уделила мне немало дней, рассказывая о своем отце; ее любезность была настолько велика, что она прервала свой отдых и вылетела в Белград, чтобы познакомить меня с бесценными документами, заметками и письмами Бранислава Нушича, а также с неопубликованными воспоминаниями своего покойного супруга драматурга Миливого Предича. Директор белградского Музея театрального искусства Милена Николич и ее молодые сотрудницы, писатели и литературоведы Божидар Ковачевич, Милан Джокович, Драголюб Влаткович, Бора Глишич, актрисы Любинка Бобич и Леа Джачич, десятки других югославов в Белграде, Смедереве, Новом Саде, Скопле, Битоле, Охриде, Цетинье, Дубровнике, Сараеве, Загребе делились со мной воспоминаниями, помогали мне в моих поисках. Особую благодарность за дружеское участие и помощь я приношу журналисту Ненаду Царичу.

Сошлюсь еще раз на классика биографического жанра Андре Моруа, сказавшего, что «самые значительные события в жизни творца — это его произведения», но нас всегда интересует и сама жизнь творца. В ней мы часто ищем и находим самих себя. Творец поднимается над обыкновенными людьми чаще всего в каком-нибудь одном роде деятельности, оставаясь с нами во всем прочем, если, конечно, он не маньяк. Это-то и дорого нам. Нушич не был человеком одной-единственной страсти. Об этом он и сам сказал очень выразительно, и его слова могут стать предисловием к жизнеописанию:

«Трое нас жило в одном сердце с самого рожденья. Когда мать впервые взяла меня на руки, я заулыбался, и от этой улыбки возник во мне веселый человек, зашагавший по жизни своей дорогой; потом я скорчил серьезную, озабоченную мину, и тотчас народился во мне другой, серьезный, человек; наконец, я заплакал, и плач этот воззвал к жизни еще одного, третьего, меня.

Назад 1 2 3 4 5 ... 99 Вперед
Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*