Алексей Балабанов - Брат, Брат-2 и другие фильмы
2 декабря
Тайга. Восточная Сибирь
Старый тофалар и Алеша ехали на оленьей упряжке по руслу замерзшей реки… Правил тоф. Алеша, в оленьих торбасах, короткой распашной шубе из оленьей шкуры мехом внутрь, перетянутой на поясе веревкой, и беличьей шапке, был очень похож на него. Ехали молча. Изредка тоф прикрикивал на оленей. Белые ели нависали над рекой под тяжестью снега.
Возле очередного поворота реки тоф остановился.
— Все. Дальше сам иди. Дальше не поеду я. Вот, мяса возьми немного. — Тоф протянул Алеше кусок вяленой оленины. — Туда Байкал будет, — показал он направо. — Далеко. А ты туда иди, по Уде вниз. Как прииск увидишь, от реки туда уходи… На прииск не ходи, там сильно поймают тебя… До Чехова дойдешь, там дорога есть. Автобус есть. Вот деньги немного. Билет купишь. Скажешь, что из Нерхи идешь, что сильно к доктору надо, в большой город… А мне еще надо день назад ехать…
— Спасибо, Николай.
Тоф развернул оленей и погнал назад.
Иркутск
Ник сидел в дорогом клубе. Перед ним стояли недопитый бокал красного вина и тарелка с остатками сыра.
— Еще вина, сэр? — вежливо спросил официант по-английски, чем вывел Ника из задумчивости.
Ник рассеянно кивнул.
— Это убрать? — Официант коснулся тарелки.
— Да. — Ник кивнул еще раз и, когда официант наполнил бокал, отпил.
— Что-нибудь еще?
— Нет, спасибо… Скажите, господин Буров больше не звонил?
— Нет, сэр. — Официант отошел.
Дверь клуба открылась, и в фойе шумно ввалились раскрасневшиеся с мороза Константин Буров и лысый Семеныч.
За ними вошла охрана.
К Бурову быстро подошел распорядитель.
— Константин Васильевич, — предупредительно начал он, — вас тут какой-то американец уже полтора часа дожидается. Говорит, что вы договаривались…
— А!.. Е-мое!.. Забыл я… Это тот высокий, что акции купил, помнишь? — сказал Буров, обращаясь к Семенычу. — Достает меня…
— Так он и меня достает. Обещает вывести на серьезных заказчиков в Штатах, — заулыбался Семеныч. — Только я срочно в Красноярск улетел.
— Слушай, Боря, скажи ему, что не будет меня сегодня. Что случилось там… ну, что-нибудь. Придумай, короче… Не зря же государство тебя в Москве учило. А нам с Семенычем в кабинете накрой, хорошо?
— Сделаем, Константин Альбертович.
— А ты встреться, чего ты… Завод покажи. А вдруг и вправду выгорит чего, — говорил Буров Семенычу по дороге в кабинет.
— Да ты посмотри на него… Чё там выгорит…
— Звонил господин Буров. Просил извиниться. Его, к сожалению, сегодня не будет. У него там случилось что-то, я подробностей не знаю… Ваш счет, сэр. — Официант протянул Нику папку со счетом.
Ник расстроился, достал кредитную карточку и, не глядя на счет, положил в папку. Официант ушел.
Ник допил вино и надел пиджак.
— Можно позвонить от вас? — спросил Ник проходившего мимо официанта. — Мой мобильник у вас не работает.
— Конечно, сэр, одну минуту.
Официант вышел и скоро вернулся.
— Ваша карточка недействительна, сэр, — сказал он.
— Этого не может быть! Попробуйте еще раз, — снисходительно и растерянно улыбнулся Ник.
— Мы проверили. Карточка недействительна, заплатите наличными — пожалуйста, сто десять долларов.
— Но у меня нет таких денег с собой… Вот возьмите, эти попробуйте. — Ник выложил перед официантом еще несколько кредитных карточек.
Подошел второй официант и протянул Нику трубку:
— Только местные звонки, сэр.
В отдельном кабинете за обильной трапезой Буров и Коротич обсуждали что-то очень специальное, касающееся предприятия в Нижнем Тагиле, которое Коротич уступил Бурову в обмен на комбинат. Там что-то было не в порядке. Беседа была вполне дружеской со стороны Коротича и слегка напряженной со стороны Бурова.
— Обосрался ты с тагильским заводом, Семеныч, — снисходительно сказал Буров.
— Как это? — спросил Коротич.
— Просто. Я на тагильском уже сейчас имею сотку в месяц, а ты на моей алюминиевой рухляди здесь каждый день теряешь. Еще переоборудование, а акции холдинга будут падать. Правда. Не обижайся. Но похоже, я тебя сделал.
— Мне-то что. Сходка сказала — я сделал. Я, кстати, был против. Вы, новые, хорошо считаете.
Вошел распорядитель:
— Там ваш американец, Константин Альбертович… У него на карточках денег нет.
— А! Что я говорил! — обрадовался Коротич.
— Да нет, Боря, не может быть. Проверьте еще, — попросил Буров.
— Константин Альбертович… У нас солидная контора, — обиделся распорядитель.
— Сколько там? — спросил Буров.
— Сто десять долларов.
— Ладно, пусть идет, я заплачу… Не похоже, что он гонит, — озадаченно сказал Буров. — «Нортон Инвест» купил акции…
Коротич жевал и улыбался.
Они сидели в старой захламленной квартире Катиной подруги, набитой старинной мебелью.
Катина подруга Надя набирала для Ника номер на старом дисковом телефоне… Петя смотрел телевизор. Катя тихо сидела сзади, стараясь не мешать. Надя наконец набрала и передала трубку Нику.
— Только недолго, пожалуйста, — вежливо попросила она.
— Саша! Привет, это Ник! — радостно воскликнул он.
— Ник?! Ты где? — возбужденно закричал Саша. Он стоял на улице в самом центре Манхэттэна. Было шумно.
— Саша! Я в Иркутске! Узнай, пожалуйста, почему мои кредитки здесь больше не действуют…
— Ник! Слушай меня! — Саша интуитивно огляделся. — Все твои счета арестованы! Имущество описывают! Ты объявлен в розыск! «Нортон Инвест» и твои клиенты обвиняют тебя в хищении пятидесяти пяти миллионов долларов! А когда узнали, что ты улетел в Россию, твое дело передали ФБР! Сейчас тебя объявили в международный розыск! — Саша говорил громко, но испуганным полушепотом, как в старых шпионских фильмах. — Твоя жена подает на развод. Ты вложил ее деньги и ее отца… Она официально заявила, что ты — вор и не можешь быть отцом ее дочерей…
Ник в глубоком шоке молчал. Орал телевизор.
— Ник! Аллё, Ник! Ты где? — кричал Саша.
— Саша! Пришли мне десять тысяч долларов, как можно быстрее! На имя Болотовой Екатерины! Адрес у тебя есть! Это тот, что ты давал мне! Я отдам! — удивительно спокойно сказал Ник.
— Ник! У меня нет столько сейчас! И потом, нужен специальный индекс, отчество… я не знаю… У них там все по-другому, Ник! — испугался Саша.
— Пришли, сколько можешь! У своего Айзека возьми. Он мне должен. Я ему на машину давал!.. Подожди секунду! — Ник отнял трубку от уха и развернулся к Кате. — Катя! — позвал он. Она сразу подошла. — Это Саша. Он в Нью-Йорке. Скажи ему, куда можно срочно перевести тебе деньги! — Ник передал ей трубку и отошел.
— Саша! Это Катя! — уверенно сказала она по-русски. — Записывайте адрес…
В глубоком шоке Ник подошел к телевизору и сел рядом с Петей. Тот быстро взглянул на него и снова уперся в экран. Шел американский мультсериал про человека-паука. Они сидели и смотрели.
Когда Катя закончила, Ник встал и подошел к телефону.
— Можно, я сделаю еще один звонок? — попросил он Надю.
Она смущенно кивнула и посмотрела на Катю.
— Восемь, десять, потом один и дальше код, — сказала Катя.
Ник набрал.
На другом конце земли трубку сняла его жена.
— Аллё, кто это? — спросила она. — Аллё! Говорите!
Ник молчал.
— Аллё! Говорите громче! Кто это? Вас не слышно! Перезвоните еще раз!
Ник ничего не сказал и, когда повисли короткие гудки, положил трубку.
Все трое молча вошли в лифт. Петя все-таки успел закончить надпись. Три черные буквы «ХУЙ» красовались прямо напротив двери.
— Совсем распоясались гопники, — пытаясь как-то вывести Ника из шокового состояния, сказала Катя. — Пишут всякую мерзость на стенах…
Ник посмотрел на насупившегося Петю и, когда тот быстро взглянул на него, заговорщически подмигнул.
Пока ехал лифт, Петя еще раз посмотрел на него, но уже не как прежде. Было в этом взгляде что-то, похожее на благодарность.
Ник сидел один в комнате. По телевизору шел фильм про хищников. Ник поднял глаза и посмотрел в сторону громких голосов около входной двери.
— …Нет, говорю я вам! Не было его. — Катя стояла в дверях своей квартиры.
— К нам поступил сигнал, что у вас в доме бывает незнакомый мужчина, — строго сказал милиционер.
— Он и сейчас здесь… А что, я не похожа на женщину, к которой может ходить незнакомый вам мужчина? — улыбнулась Катя.
— Да нет, что вы… — смутился милиционер, — просто сигнал поступил… И все же, если ваш брат объявится, вы должны позвонить…
— Я непременно позвоню, товарищ лейтенант. Варежки наденьте, руки отморозите, — сказала Катя.
