Николай Векшин - Забавные рифмы

Привет, привет, коллега!
Ты хочешь жить, как я?
Забудь про рубль с евро
И принца-короля.

Наплюй на быт в цветочках.
Шагни за горизонт.
Вбивай, как гвозди, точки.
И не стремись в бомонд.

Какую хочешь сказку
Из жизни сочини!
Не надевая маску,
Шекспиру присягни.

Садись на бригантину.
Смотри на облака.
Держи прямее спину.
Тебе – моя рука!

Не предлагайте, Наденька, мне чай.
Я пил «Агдам». Поверьте, это крепче.
Я к Вам за стол ввалился невзначай.
Давайте вместе рифмами поблещем.

Я у другого Вас не уведу.
Не обессудьте старого повесу!
Ведь только в поэтическом бреду
Я на диване милуюсь с принцессой.

Не ходи, дружок, на рынок:
Там с гнильцою весь товар.
Вот Стихира! Девки стынут,
Чувств гася в душе пожар.

Если хочешь сдаться оптом,
Вспомни: в розницу цена
Сильно выше. Вытри сопли
И Пегаса – в стремена!

Сова спала. Прекрасным утром ранним
Средь неба звонко Жаворонок пел.
Сова проснулась (голова в тумане):
«Потише пой! Устроил беспредел!».

«Ах, извини!», – воскликнул он сердечно,
Взглянув на царственно прекрасную Сову.
Влюбился тут же он в неё, конечно,
Восторга песнь запел и крыльям, и уму.

А перья! Перья – супер! Эти перья
Так помрачили Жаворонка мозг,
Что он спустился к ней из поднебесья
И произнес хвалебный жаркий тост.

«Весьма недурственно», – Сова в ответ сказала.
И предложила: «Хочешь, полетим
С тобой вдвоём при свете звезд!». – «Ты угадала!
Мечтою этой я всю жизнь томим!».

Настала ночь. Они взлетели дружно.
Луна вся золотом сверкала среди звёзд.
«Куда ты, братец!? К звёздам нам не нужно!
Мышей там нет. И птичьих нету гнёзд».

Тут Жаворонок странно встрепенулся,
В испуге глянул в круглые глаза.
Увидел клюв крючком. И ужаснулся.
И съеден был. Хотя и не со зла.

Мораль у этой басни есть простая:
Влюбляйся не по перьям выбирая.

Однажды Осел и Медведь
Задумали игры в солдаты.
Осел стал по аглицки петь,
В Медведя швыряя гранаты.

Медведь, разъярившись как Слон,
Осла долбанул по макушке.
Енот (в карате чемпион)
Сказал: «Бросьте эти игрушки!».

Медведь почесал лапой лоб
И стал сочинять заявленья,
Все Тигры увидели чтоб
Какое в игре проясненье.

Осел, получив передых,
Привёл Крокодила и Волка.
И вдарил Медведя под дых.
И тут началась потасовка!

Не веселился я давно.
Но вот потеха!
Стишок небрежный написал
О пользе смеха.

Кропал бредовый текст, смеясь
Почти до колик.
Тут тряской водка взорвалась
(Я, видите ли, алкоголик).

И хохот сразу кончен был
В одну секунду.
Слеза печали с глаз моих
Сорвалась будто.

Для настроенья мне нужна
Такая малость:
Чтоб водка – в животе была
И там осталась!

«Люблю компот!», – сказал один поэт.
Другой в раздумье репу почесал.
У третьего прорезался сюжет.
Четвертый пальцем в ухе ковырял.

У первого ручьем лились слова.
Второй грустил о смысле бытия.
Над третьим в облаках парил Пегас.
А у четвертого летело время зря.

Женился первый. Словно в суп попал!
Второй абстрактно в облаке витал.
На третьего, устав, Пегас упал.
Четвертый потихоньку задремал.

Прошли года. Поэты вчетвером
Отправились на кладбище, не в рай.
Мораль проста. Махай хоть топором,
Но звание поэта не марай!

На меня напала нежность.
Сердце тает в сладкой неге.
Открывается безбрежность
Во влюбленном человеке.

Я мечтательно задумчив.
И вздыхаю непрестанно.
И шагаю так могуче
Между креслом и диваном.

Образ той, что поразила,
Вдохновением питает.
Я её забыть не в силах.
Тело страстью аж пылает.

Одурманенный, как пьяный,
И мечтами упоенный
Я поехал на свиданье
Со своею нареченной.

«Здравствуй, милая, родная!
Я люблю тебя навечно!».
«Если купишь мне феррари,
Сможешь нежность обеспечить».

Однажды стало мне безумно одиноко,
И я на кухню к себе муху запустил.
Она – к столу. И съела хлеба крошку.
Я тут же ложку мёда предложил.

Она была голодная, худая.
Набросилась на яства, словно волк…
И вскоре муха выросла большая,
Как вертолёт летя под потолок.

Отъевшись и набравшись сил немалых,
Она жужжала нежно по утрам.
А по ночам в постели со мной спала,
Подвинув своей сотней килограмм.

Однажды как-то раз, придя с работы,
Я мухи своей милой не нашел.
И загрустил, понурился чего-то.
На сердце стало так нехорошо.

И вдруг (о, радость!) муха возвернулась,
Влетев в широкое раскрытое окно.
Она мне нежно томно улыбнулась:
«Я на помойке кушала г@вно».

Влюбившись как-то раз в одну красотку,
Я голову от счастья потерял.
Целуя всю, включая и колготки,
Я с нежностью любимую ласкал.

Ей это нравилось. «Ты самый-самый лучший!».
Таков в постели был её вердикт.
Но я засомневался почему-то.
И вдруг узнал: у ней – ещё мужик!

Причем, они вдвоём живут давненько.
Она ему стирает, вяжет, шьёт,
Готовит чебуреки и вареники…
Как в масле сыр живёт тот обормот!

«Послушай, дорогая! Я ревную,
Страдаю, мучаюсь… А ты – живешь с другим».
«А я озвучу мысль совсем простую:
Мы с кем хотим, с тем дружим или спим».

«Мне дюже за себя сейчас обидно.
Ему – бифштекс, рагу и пирожок…».
«Но я люблю – его! И это очевидно.
С тобой же только тр@хаюсь, дружок!».

В России поселился страшный зверь.
Под стильным пиджаком он весь в шерсти.
В желудке копошится мерзкий червь.
Глазища алчные, клыки и челюсти.

С ухмылкой мумии ведёт он разговор,
В уме считая, сколько с вас содрать.
Он спекулянт, грабитель, хитрый вор.
Он купит и продаст родную мать.

Одной рукой он хапает и рвёт,
Другой – поводит нить марионеток.
Он иногда подачки раздаёт,
Пред телекамерами гладя малолеток.

По сути – гад, по виду – прохиндей,
А по делам – подонок и мерзавец.
Он манекенов лепит из людей
И души развращает их, поганец.

Принес с собой он бедность и порок,
Сам в золотом ныряя унитазе.
Бандит, иуда, врун, дерьма кусок
Он по стране, как вошь, нахально лазит.

Ему плевать на судьбы миллионов.
Коррупции он папа и собрат.
Рублей и долларов банкнотов миллионы
Карманы полны и из задницы торчат.

Он называет себя гордо Демократом.
Ведет войну за нефть, богатство, власть.
Он лучший друг рвачам и бюрократам.
Загадил всё окрест. Резвится всласть.

Он ненавидит равенство и братство,
Высокие стремленья, гордый дух…
Ему милей наркотики и бл@дство.
Он кровь сосет народа, как паук.

Так кто же он, сей грозный зверь ужасный?
Ему как в горле кость – социализм.
Кто хищно-жадно разорвал весь мир на части?
Капитализм,
Капитализм,
Капитализм.

Колыхнулся молчальник в чугунном венце,
Заглотив через зубы песок,
И огнем полыхнул. Ерихонской трубе
Померещился где-то восток.

Раскрошились каменья (он статуей был)
И меж ребер пошла благодать.
Кем услышано было: «ну, встань и иди» —
Не могу параллельно понять.

Тут звезда простирнула средь ночи лучи
И роса в паутине блестит (ночью – блестит?!).
Но дорога на запад дорожной свечи
Освещением ярко горит!

А хочешь, мы всё бросим и уедем?
Рванем на море, в горы и тайгу.
На яхте поплывем вдали от брега.
Иль покорим Эльбруса крутизну.

А хочешь, с рюкзаками за спиною
Среди красот лесных простор Саян
Пройдем вдвоём нехоженой тропою.
А можем покорить весь океан…

А хочешь, полетим в аэроплане,
Воздушный шар под небо вознесем.
Откроем даль. В неведомые страны
Мы запах приключений принесём.

А хочешь, покатаемся на танке,
Завалимся на нём к своим друзьям.
Или взломаем сейф в швейцарском банке,
Потом соря деньгами там и сям…

А хочешь… Ну, скажи – чего ты хочешь!
Зачем в глазах твоих печально и темно?
«Я думаю, ты можешь, но не хочешь.
Ведь я тебя хочу уже давно!».