KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Поэзия, Драматургия » Поэзия » Римма Казакова - Женщина, вечная девочка… (сборник)

Римма Казакова - Женщина, вечная девочка… (сборник)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Римма Казакова, "Женщина, вечная девочка… (сборник)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

«Неужели я все написала…»

Неужели я все написала,
искромсала всю жизнь на куски?
То печаль… То тоска наползала.
Ни печали уже, ни тоски.

Но и радости нет почему-то.
Видно, радость – печали сестра.
Я немного надеюсь на чудо,
а особенно – рано с утра.

Трудно с чувством конца примириться.
Боль уже чуть слышна, но остра.
Я за жизнь буду биться, молиться!
И особенно – рано с утра…

Родная речь

Мы рождены родною речью.
Она других не безупречней,
а лишь роднее и ясней.
И суть земную человечью
мы постигаем в ней и с ней.

В раю, в чистилище, в застенке –
до гроба, до расстрельной стенки
родная речь всегда жива!
И все души твоей оттенки –
её словечки и слова.

Когда пред ней себя склоняю
и слёзы чистые роняю,
от этой красоты пьяна,
ликую, зная: речь родная,
хмельная, нами рождена!

Лепили, строили, строгали,
всем напряженьем окликали
и нарекали всем трудом.
В ней – наше ныне, наши дали,
она – отечество и дом.

И вот живем на белом свете
мы, как родители и дети,
и неизменно день за днем,
за каждый вздох и слог в ответе,
мы с ней друг друга создаём.

Какая сладкая работа!
Как у врача, как у пилота,
как взмах крыла, как тяжесть с плеч!
От лап житейского болота
спасает нас родная речь.

С ней, будто к брату, я кидаюсь –
будь он зулус или китаец –
к любому, кто, подобно мне,
владеет таинством из таинств
в своей единственной стране.

Кто обо всем со мной хлопочет,
взахлёб по-своему лопочет
про общее житьё-бытьё,
понять и быть понятным хочет
и сохранить во всем свое.

Везде: от трав до высей млечных –
мы рождены родною речью.
Она растопит в горле ком,
она одарит нас, как вечность,
бессмертным звездным молоком.

И мы дарить готовы сами –
в ребячьей страсти сдать экзамен,
всю душу выплеснув до дна:
великий смысл, святое знамя,
ту речь, что нами рождена!

Послание кентавру

…Отвечай, ты действительно любишь

кентавра?!

Ну а как же законы, приличья, устои?..

Призывы к благонравию резонны,
но кто нам скажет: что считать грехом?
К тому ж нет выбора у амазонки:
она со дня рождения – верхом.

Ее страна – ветров и веток шелест.
Ее любовь – в беззвездной теплой мгле
припасть к коню, к его дрожащей шее,
как припадает первый дождь к земле.

Мустанги, клячи, рысаки – как тара,
пустая тара – без тавра любви…
Коня преобразившая в кентавра, –
любовь, – целую крылышки твои!

А ты, мой нежный, со шмелиным оком,
мой раб, мое живое божество,
чья жизнь мне ненароком стала роком,
чье тело – продолженье моего, –

ты видишь, как растравленно, как тало
раскрылись губы, как влажны глаза?
И небеса стоят, как образа,
венчая амазонку и кентавра.

«…Ах, как нас раскидало!…»

…Ах, как нас раскидало!
Тускло туч молоко.
Я, как – Альфа Кентавра,
далеко-далеко.

Многострунней, чем арфа,
дни баюкают нас.
Только я – твоя Альфа,
твой Парнас, мой Пегас!

Хуже, лучше ли, проще
без меня на земле?
Кто-то долгие ночи
коротает в седле?

Чьи, а впрочем, не важно –
губы, – щедр ли к ним, скуп?! –
раскрываются влажно
у сухих твоих губ?

Не просила обетов
и прощать не могла,
потому что не Бетой,
только Альфой была:

Я, как Альфа Кентавра…
Сколько лет световых
до медовых, янтарных
до зрачков до твоих!

Пребывай беспечален,
Моцарт с ликом Христа.
Обнимаю лучами
и снимаю с креста.

Но, в преддверии ада
скоморохом живя,
помни, я твоя Альфа,
помни, Альфа твоя.

«Ты где-то вечером опять…»

Ты где-то вечером опять…
Не поворотишь время вспять.
Предоставляю многоточью
распорядиться за меня,
где ты и с кем на склоне дня…
А что ты будешь делать ночью?

Ночь – наш незаходящий день.
От всех забот ее раздень
и убедишься ты воочью,
пока не усыпит заря,
что вопрошала я не зря,
а что ты будешь делать ночью?

В какой покой, в какой полет
ночь черной лебедью плывет
и в душу обращает тело…
Как каждый к каждому прирос!
И отпадает сам вопрос,
а что ты ночью будешь делать?

А что ты будешь делать днем,
коль мы с себя ее стряхнем,
коль я забуду, ты забудешь?
И на просторе ледяном
незаходящим, вечным днем
что вообще ты делать будешь?..

«Тропа торилась, любовь дарилась…»

Тропа торилась, любовь дарилась,
что говорилось – все мне одной,
и не хочу я, чтоб повторилось,
что сотворилось с тобой и мной!

Уже мы это не потеряем,
не променяем на новизну.
А если что-то и повторяем –
мы поверяем свою весну.

Не намечала – с другим сначала.
А вдруг – от горя, от дури вдруг?
Но от причала душа б скучала.
Есть путь все дальше, а круг – лишь круг.

Так второгодник начнет едва ли
хватать пятерки…
Сверлит в мозгу:
мы проходили, нам задавали…
Вы поцелуи пересдавали?
Я тоже этого не могу.

Что прочитала – не пролистала –
с тобой, все в первый – последний раз!
Как много было, как много стало,
как много будет любви у нас!

«Ах, не стоит ничто ничего никогда…»

Ах, не стоит ничто ничего никогда,
если меры не знаем мы точно.
Мера – хлеб и полова, огонь и вода,
мера – небо и черствая почва.

Мера – розы и росы, покосы и сталь,
мера – слово в красе его меткой.
Мерой был бы и ты… Да ты мерой и стал:
мерой мелкости, малости меркой.

Я измерила многое, злясь, хороня,
мерой жизни самой – не в уме лишь…
Но и жизнь так измерила тоже меня,
что не важно, чем ты меня меришь.

А ладонь тяжелит и щекочет строка,
и безмерны надежда и вера!
А сама я мала, а любовь велика,
и она – эта верная мера.

«Я не могу одушевлять деревья…»

Я не могу одушевлять деревья
и добрым сердцем наделять траву.
Но как могу, от нежности дурея,
поверить в то, что я в тебе живу?

Мы в разности своей не виноваты.
Наивно слово, и бессильна власть.
Ты дерево еще, еще трава ты,
а я уже из пены родилась!

«Как я тебе благодарна за эту…»

Как я тебе благодарна за эту
нашу дорогу – размером в планету,
где мы вдвоем до того набродились,
что наперед сапоги прохудились!

Как я тебе благодарна за силу –
бросить мне в ноги такую трясину,
после которой любая дорога
будет прекрасной и пресной немного!

Как благодарна за холод тебе я!
Так я продрогла, что станет теплее
мне от любой мимолетной улыбки
после моей благородной ошибки.

Как я тебе благодарна за муки!
Опыт любви – это опыт разлуки.
А небольшое количество боли
служит всегда воспитанию воли.

«Выдержат ли твои плечи…»

Выдержат ли твои плечи, –
это не блажь и не чушь! –
как сыромятные плети –
обременительность чувств?

Выдержат ли твои руки,
выдержит сердце твое
не неизбежность разлуки,
а невозможность ее?

И не ломая, а строя,
в тесном и честном кругу
выдержишь ли то, что все я
выдержать в жизни смогу?..

«У природы – время года…»

У природы – время года,
у меня по большей части
время всхода и восхода,
время горя, время счастья.

А зима и снег во поле,
а июль, горяч и плотен, –
добавление, не боле,
обрамление полотен.

Время кроссов, и вопросов
и всего, чем жизнь согрелась…
Время-зрелость – юность взрослых,
время-старость – взрослых зрелость.

Время-радость, время-бремя,
время-друг и время-деспот…
И, когда ты рядом, время –
нескончаемое детство.

«Отпусти меня, любовь…»

Отпусти меня, любовь,
в ту страну иную,
где забудем мы с тобой
ту струну больную…

Я люблю людей, сады,
волн разгульных клекот.
Я умею от судьбы
улетать далеко.

Отпусти меня, любовь,
из страны недужной
в ту, где будет мил любой
по законам дружбы.

Там в прохладе голубой
ждет меня удача.
Отпусти меня, любовь! –
повторяю, плача.

С сердца руку убери,
дай свободно биться,
бинт присохший отдери
до крови – но быстро!

Отпусти меня, любовь,
в поле, в лес зеленый,
в царство ягод и грибов
от тоски залетной.

К тем пичужкам, к тем пенькам,
где теснятся грузди,
к тем бесстрастным облакам,
что не знают грусти.

К той душе, что все больна:
горе точит, точит…
К тем, кому ты так нужна,
а ему – не очень…

Вот и кончена игра.
Выйдем вон из круга.
На каникулы пора
отпустить друг друга.

Отпусти меня, любовь!
Время все развеет.
Так взываю вновь и вновь.
А она не верит.

«…Давно я не оптимистка…»

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*