Александр Поклонский - Роман в Instagram

Я иду по забытой дороге,
Не встречая приветливых глаз,
Я не вспомню ночные тревоги
В этот трепетный солнечный час.

Свежим ветром ласкаемы руки,
Что забыли твою теплоту,
А повсюду доносятся звуки,
Исчезая вдали налету.

Или грезится в дальнем просторе,
Или вижу тебя наяву,
Или слышу бурлящее море,
Все смешалось – себя не пойму.

Я гуляю по старой дороге,
А в лазурном мерцанье небес
Ты стоишь на промокшем пороге
И не хочешь идти под навес.

Небо в августе ярче сияет,
Разыгрался ночной звездопад.
И затих шумный лес, засыпает…
Мне пора возвращаться назад.

Улетели годы безвозвратно,
Но остался в памяти моей
Свет окон, родной и благодатный,
Незатмимый красками ночей.

Дом и двор, вот сад неподалеку,
Речка темноокая бежит
А над нею высоко-высóко
Белый храм, недвижимый, стоит.

Обветшали окна и остроги,
Но недавно вновь приснилось мне,
Как стою у дома, на пороге,
Улыбаясь будущей жене.

Я о доме часто вспоминаю,
Как о малой родине своей.
И других земель я не желаю.
Есть ли мысли искренней, светлей?

Над озером туманной синевой
Предвестниками сумерек явились
Невиданные тени. За собой
Позвали и внезапно растворились.

И город, и космический поток,
Улыбки лиц, стада животных дивных
Переливались в грациозный ток,
Не задевая берегов долинных.

А берега круты и высоки.
Где линии лесов голубоглазых?
И ночь темна, и звездочки-сверчки
Блестят, искрясь, в лучах многообразных.

Один на всех, играя на лету,
Гуляет ветер меж брегов высоких.
Повсюду ночь, лаская тишину,
Сияньем звезд окутана далеких.

Я за семь мимолетных лет
Не сказал ни единого слова.
Я был сыт, хорошо одет
И спешил на поезд до Пскова,

Ведь учился в Большом ГУ,
Был и сам я преподаватель.
На машине летел сквозь мглу.
Был страховщик, был страхователь.

В эти семь мимолетных лет
Я боролся и был наказан.
Не просил бездушный совет,
По рукам и ногам был связан.

Но однажды в краю чужом,
Где не видят брегов высоких,
Я стихи написал о том,
Что терзает меня и многих.

Эти семь мимолетных лет…
Стал взрослее и я, возможно.
Снова вижу в дали силуэт,
Снова ждет он меня тревожно.

Полюбилась всем твоя улыбка,
Брошенное в спешке: «Будем жить!»
Лишь одна нелепая ошибка.
Что в итоге? Прерванная жизнь.

Но о чем ты думала, Саманта?
В ту минуту, падая с небес,
О стране ль, которая когда-то
Стала для тебя страной чудес.

Теплое и ласковое море,
Разговор с подругой до утра.
Микрофон, софиты, репортеры,
Персики, июльская жара…

Маленькая, хрупкая Саманта,
Ты пришла в большой жестокий мир.
Здравствуйте, советские ребята!
Здравствуй, седовласый Ювелир.

Солнце, небо, мама. А Саманта,
Обжигаясь ядерным огнем,
Заслужила титул дипломата,
Став добра и радости послом.

В холодной комнате стоит обогреватель.
Включу. Подумаю о тех, кого забыл.
Я с самого начала начинатель,
Я будто бы Америку открыл.

Мое жилище старо и хрущево,
Соседи отдали упрямого кота,
Стерилизованного, молодого.
Но для чего мне эта суета?

Доносится звук жареного мяса,
Наташа с Васей курят без конца,
Звучит Шопен то криво, то прекрасно.
И слышен крик: догнали храбреца.

Но этот город молодой и прелый
Мои надежды потопил в Неве.
А я бросаю круг им красно-белый
И иногда ищу ответ в вине.

Синеглазый пророк
Явился мне.
Ты не одинок
Наяву иль вне?

Не знаю ответ,
Едва дышу
Да или нет?
Я не спешу.

Одежды легки,
Смиренный взгляд,
Коснулся руки.
Прекрасный сад

Увидел и я.
Молись, живи,
Доля твоя,
Не злись, не лги.

Древо в саду,
Под ним река.
В воду войду,
Душа легка.

Дремлет пророк
На берегу.
Долог ли срок?
Сказать не могу.

Свет и тепло,
Вернусь назад.
Помню его
Смиренный взгляд.

Я тебя никогда не видел,
Ты меня не качала в саду.
Если кто-то тебя обидел,
Я заступником стать не смогу.

Не бежал я к тебе из школы,
Не едал я твоих пирогов,
Не учили мы вместе глаголы,
Не искали проверочных слов.

Ни стихов, ни открыток, ни писем
Я тебе никогда не писал,
А сегодня я словно зависим –
Этот час разговора настал.

Здравствуй, бабушка, как ты, Таня?
С фотоснимка улыбка в ответ.
В белоснежном простом сарафане
Ты встречаешь туманный рассвет.

Пусть не знаю тепло ладони,
Колыбельную песню твою,
Но сегодня в железном вагоне
Я с букетом фиалок стою.

– In vino veritas?
– Si, si.

На террасе в цикадном звучанье
Разливается лунная ночь.
В горном воздухе благоуханье,
Как в Эдемском саду, точь-в-точь.

Мне не спится, с бокалом рубина
Я вдыхаю ночной аромат.
В прошлых помыслах нет властелина.
Я себе адвокат и солдат.

Точно Горький под тенью оливы,
Я о судьбах российских грущу.
Но, услышав родные мотивы,
Подневольно глаза опущу.

Это что же? Горячий испанец
«Очи черные» мне поет.
И гитары мерцающий глянец
Окружающих ближе зовет.

Его голос, спокойный и звучный,
То дурманит, то клонит ко сну.
И сегодня из лучших он лучший,
В наших душах разбудит весну.

Темнокожая итальянка,
Улетающая «Рим – Ницца»,
Мне сказала: «Сегодня жарко –
Не желаете освежиться»?

Обхватив мою шею властно
В том углу, где не ходят люди,
Целовала меня страстно,
Целовала меня в губы.

Попросив и огня, и дыма,
Выдыхая пары ментола,
Улетела она из Рима,
Запивая разлуку колой.

Темнокожая итальянка…
По ночам мне она снится.
Самолет приземлился мягко.
Я приехал: «Москва – Ницца».

Новые стихи я напишу,
Их тебе прочту по телефону.
Обо всем тебя я расспрошу,
Помолюсь на новую икону.

Ты поплачешь тихо у окна,
Выставишь рассаду на балконе.
Маленькая женская слеза
Упадет в горячие ладони.

Вспомнишь, как осеннюю порой
Вместе мы уехали на море,
Вечерами слушали прибой,
Говорили. В солнечном просторе

Мы вкушали сочный виноград,
Узнавая, что такое счастье.
Ты надела лучший свой наряд –
Маленькое хлопковое платье.

Расскажу, что виделось во сне,
Попрошу я мудрого завета.
Станет легче жить мне на Земле
От простого матери ответа.

Мы теперь дале́ко-далеко,
Между нами города-дороги.
Только без тебя мне не легко.
Знают это все на свете Боги.

С бокалом вина из Сицилии
Я слушаю августа дождь.
Нет в мире печальней идиллии,
Чем знать то, что ты не придешь.

Не встретишь меня, улыбаясь, ты,
Не спросишь о прожитом дне.
Как страстно порой отдавалась ты,
Мне.

А если попробую снова я
Твой номер набрать в тишине.
В отрытые окна ты – новая –
Посмотришь в глаза вышине.

Увидела цифры знакомые,
И вспомнила утренний сон,
В котором мы, просто знакомые,
Идем меж Казанских колонн.

Холодный коктейль и espresso…
На миг я печали забыл.
Янтарно-балтийским экспрессом
Разверзнут заманчивый тыл.

Здесь каждая улица – тайна,
А каждый булыжник – боец.
Гуляю без компаса, плана
Я, не гражданин, не купец.

Откуда доносятся звуки?
Однажды седой трубочист
Пожал мои детские руки.
Теперь я обычный турист.

Увижу песчаные замки.
Построены детской рукой.
Здесь кто-то оставил вьетнамки,
Поспешно уехав домой.

Бушуешь, холодное море,
Что бьешься о берег волной?
Меня позабудешь ты вскоре.
Лишь пены следы кружевной.

Под вечер прохладно, и ветер.
Едва согревает бальзам.
Закуски из шпэка и крекер.
Не верит и Рига слезам.