Любовь Столица - Голос Незримого. Том 1
вереницей экипажей… И даже ощущаешь то же святое беспокойство, которое некогда овладевало тобой, спешащей на долгожданную премьеру этого театра. То и дело, бывало, нервно смотришь на часы, настойчиво, но, увы! бесплодно понукаешь возницу, и, наконец, в необорном нетерпении соскакиваешь с саней еще задолго до вожделенного подъезда. Вот он, – твой, среди трех одинаковых под стеклянными навесами, похожими на крыло, с медным кружком надписей: бельэтаж, бенуар, 1-й ярус… Отворяешь дверь, величавую, тяжелую, как в церкви, – и сразу из уличной, хотя бы и парадно-упорядоченной толчеи и разноголосицы, попадаешь в мир иной…
Мир – намеренно притушенных звуков и красок, благоговейно-настороженной тишины и необыденного, хотя очень простого, одухотворенного, сказала бы я, убранства… Мореный дуб кресел, и матовое стекло ламп, одноцветные сукна, портреты знаменитых людей в рамках темных (без всякой позолоты!), мелодично-печальный, несколько мистично звучащий гонг перед началом действия и серый, скромный, строгий занавес с символической, ныне ставшей уже классической чайкой на нем. И всегда, бывало, когда эта бело-стрельчатая чайка шелохнется и серые суконные волны всколыхнутся и поплывут в стороны, – какой-то хороший трепет охватывал существо, и всё оно – не только глаза – заострялось в напряженности. Ибо то, что ожидалось и что потом наступало, было своего рода действо, даже священнодействие, и наслаждение, полученное от него, было тоже иного, очень высокого, – озаряющего, окрыляющего порядка. В этом смысле я и сравниваю Моск. Х.Т., особенно такой, каким он был в первом периоде и для нашего поколения – тогдашней молодежи – с храмом. Ведь именно в ней бывала исключительная единая настроенность, которая, струясь со сцены, совершенно сливала с нею зал.
……………………………………………………………………………
Дума о славянстве. Г. 1928. № 7, 23 дек. С. 3.
Церковь. РС. 1928. № 5, 25 дек. С. 3. – Сл. 1929. № 1015.
Рождественский стих. РС. 1929. № 6, 5 янв. С. 1. Опечатка – строфа III, ст. 2: «рошеная» вм. «ращеная».
Гадание. Г. 1929. № 29, 24 янв. С. 2. Опечатка – ст. 1: «суеверна» вм. «суеверка».
Похоронный марш. РС. 1929. № 13, 23 февр. С. 2. Великий князь Николай Николаевич Романов (младший; 1856–1929) – Верховный главнокомандующий сухопутными и морскими силами России в Первую мировую войну (1914–1915), наместник на Кавказе, главнокомандующий
Кавказским фронтом (1915–1917); с 1919 г. в эмиграции, осуществлял общее руководство Русским общевоинским союзом. Скончался 5 января 1929 г. на своей вилле на Антибе.
Сын (Из Димитра Пантелеева). РС. 1929. № 18, 30 марта. Димитр Пантелеев (1901–1993) – болгарский поэт.
Смерть, где твое жало? РС. 1929. № 23, 4 мая. С. 2, 5. Посвящение – Никита Никитич Ершов (?–1904), отец Столицы.
Поминание. П. 1929. № 42. С. 1328. Как и весь номер журнала, посвящено памяти С.А. Есенина (на с. 1329, на одном развороте со ст-нием, помещен портрет Есенина работы Б. Григорьева). Об отношениях Столицы и Есенина см. послесловие (с. 636). …в его училище / Бал-концерт… – похожий эпизод описал в своих воспоминаниях о вечере в Лазаревском институте восточных языков В.Г. Лидин: «Я бережно привез на извозчике пышную даму, весьма напомнившую мне впоследствии кустодиевских, красивых славянской изобильной красотой купчих. Да и ротонда на поэтессе была плюшевая, а розовое ее лицо тонуло в мехах. Моя юность навсегда запомнила этот образ, запомнил я и то, что поэтесса на обратном пути пожелала покататься на лихаче по морозным аллеям Петровского парка, читала мне под обледенелой луной стихи: “Юнош бледный, юнош стройный, ты совсем меня пленил”, – а “юнош” мучительно высчитывал, хватит ли у него денег на лихача, и мерзнул в своей шинелишке рядом с теплой ротондой» (Лидин В.Г. Друзья мои – книги // Книга: Исследования и материалы. Сб. 10. М., 1965. С. 302).
Благодатный богомаз. П. 1929. № 43. С. 1358. Весь номер посвящен Андрею Рублеву.
Пастырь Добрый. Сл. 1929. № 1032. Деление на строфы принадлежит составителям.
Волжский альбом
2. Макарьевск. Золотой петушок. 1934. № 2/3. С. 25.
3. Васильсурск. Сл. 1929. № 1035, под загл. «Захолустный городок»; дата: 1929.
4. Свияжск. РС. 1931. № 150, 10 окт. С. 3, с подзагол. «Из “Волжского альбома”»; помета: «Июнь 1930. София».
7. Жигули. Автограф – ГАРФ. Ф. 6784. Оп. 1. Д. 89. Л. 1–2; помета: «1930 год, 1/14–15/28 июня. София. 3ие <ст-ние «Васильсурск» – Л.Д.> написано еще в 1929 г. в январе».
О великой пропаже. РС. 1930. № 70, 29 марта. С. 2. Перепеч.: Г. 1930. № 225, 10 апр. С. 2. Опечатка – строфа II, ст. 4: «наш» вм. «нам». Речь в
ст-нии идет о генерале Александре Павловиче Кутепове (1882–1930), активном участнике Белого движения, в эмиграции – председателе Русского общевоинского союза. 26 января 1930 г. Кутепов был похищен в Париже агентами советской разведки. Судьба его долгое время оставалась неизвестной; по обнародованной в 1989 г. версии, он скончался от сердечного приступа на советском пароходе по пути из Марселя в Новороссийск.
К юбилею Московского Университета. РС. 1930. № 61, 25 янв. С. 7, без строф V–VII. – Г. 1930. № 207, 2 февр. С. 2. Опечатка – строфа VIII, ст. 3: «Бездушно» вм. «Бездумно».
Две родины. РС. 1930. № 87, 26 июля. С. 2. Димитров Крум – учитель гимназии, переводчик с латинского и русского, а также с болгарского на русский; учился в России, активно общался с русскими писателями-эмигрантами.
На день Русской Культуры. Г. 1931. № 347, 14 июня. С. 1. Автограф – ГАРФ. Ф. Р-5850. Оп. 1. Д. 41. Л. 12, под загл. «На день Русской культуры 1930 года». В заметке о праздновании Дня Русской Культуры 15 июня 1930 г. в театре «Рояль» (София) сообщалось: «Л.Н. Столица с большим подъемом прочла свою стихотворную хвалу русской культуре» (Г. 1930. № 244, 19 июня. С. 2). Приводим фрагмент статьи Вал. Соседова «День Русской Культуры» (ГТ. 1933. № 443/32, 28 мая. С. 3.):
В этом году Русское Зарубежье собирается в девятый раз праздновать «День Русской Культуры». Не бесполезно будет по сему случаю вспомнить (хотя бы вкратце) историю возникновения этого национального праздника, упомянуть о его значении для нашей эмиграции и, кстати, коснуться и тех «спорных вопросов», каковые неизменно возникают при каждой новой организации «Дня», то в том, то в другом месте русского рассеяния.
В 1924 году в сто-двадцати-пятилетнюю годовщину со дня рождения Пушкина – Русский национ. секретарь в Эстонии г. Янсон предложил обществ. организациям отметить Пушкинскую юбилейную дату устройством особого специального Дня.
Союз русских просвет. и обществ. организаций Эстонии горячо отозвался на предложение г. Янсона и с большим успехом провел «День Русского Просвещения».
В том же году, член Пражского Педагогического Бюро и его представитель в Эстонии г. Соболев, поддержанный проф. Сокольцевым (представ. Бюро в Польше) на особом совещании в Праге, посвященном борьбе с денационализацией – внесли предложение распространить идею празднования Пушкинского Дня за пределы Эстонии.
Педагог. Бюро восприняло предложение, пошло ему навстречу и способствовало пропаганде идеи установления ежегоднего празднования Дня – переименовав его в «День Русской Культуры», и приурочив ко дню рождения Пушкина – 8 июня по нов. ст.
Состоявшееся совещание из представ. различных обществ. организаций в Праге избрало особый президиум (тогда во главе с кн. Долгоруковым), поставив ему задачей через печать «привить» идею празднования Д.Р.К. среди русской эмиграции, и поручив ведение переписки и собирания материала, касающегося праздника, в различных местах русского изгнания – Педагогическому Бюро, которое и до настоящего времени продолжает этим ведать, выпуская специальные подробные отчеты о дне. (Этими отчетами, составленными Н.А. Цуриковым, мы и пользуемся для нашей статьи).
Русским ученым. Г. 1930. № 275, 21 сент. С. 2. 5-й съезд русских ученых за границей прошел в Софии 15–27 сентября 1930 г.
Светлой памяти П.М. Ярцева. Г. 1931. № 345, 7 июня. С. 2. Ярцев Петр Михайлович (1871–1930) – театральный критик, драматург, режиссер; с 1920 г. в эмиграции в Болгарии. См. о нем: Петкова Г. П.М. Ярцев – забытый театральный деятель // Новый Журнал. 1999. № 216. С. 186–194. Помимо того что дата смерти Ярцева в данной статье указана неверно, автору не удалось обнаружить откликов на его смерть, кроме написанного по-болгарски поэтом и драматургом Николаем Лилиевым. Нам известно два таких отклика – анонимный некролог (Г. 1930. № 287, 16 нояб. С. 1) и мемуарный очерк «Памяти “Герцога” П.М. Ярцева» (Г. 1930. № 288, 20 нояб. С. 3; подпись: Я.Р.), которые и приводим ниже:
Ночью 13-го ноября умер Петр Михайлович Ярцев. Недавно у него обнаружилась болезнь сердца; но он продолжал работать, и еще за несколько часов до кончины читал лекцию в театральной школе. Выходя, почувствовал усталость и предупредил, что на следующую лекцию не сможет прийти. А ночью, почти мгновенно, наступил конец.
