Коллектив авторов - Фантасофия. Выпуск 3. Андеграунд и Эротика
Идрис Кипарисов-Мударрисов
Пародия на рассказ И. Фролова «На охоте»
Горохом трясясь в летящей погремушке вертолета, они вальяжно балдели в предчувствии взрывных доз адреналина при виде отчаянно петляющей, пробуксовывая в сыпучих миллиардолетних песках мореподобных барханов, обезумевшей от предсмертного ужаса теплокровной жертвы.
И она как расторопная блудница не замедлила явиться в виде прокопченных на солнце в коросте многолетней грязи вонючих тел трех вшивых сук предположительно мужского пола, стоящих на двух искривленных рахитом жидких ножках и без признаков оперения.
Стрелок, шало скалясь в пароксизме взрывного безумия, впав в пролонгированный оргазм с верным любовником-пулеметом, как от приступа неуемного глупого смеха затрясся, спуская короткими очередями, стараясь не зацепить ненароком обалдевшую жертву.
Пришпоренная хлесткой пощечиной страха неразлучная троица ртутными шариками прыснула в разные стороны.
Началась ОХОТА…
Юрий Жарков
Из цикла «Дети природы»
Теремок
У тебя прелестные груди,
Элегантный плоский живот.
Между ног теремочек-чудо,
Только в нем никто не живет.
Ножки жаждут плеча мужского,
Груди требуют грубой руки…
Я хочу, если ты готова,
Тронуть страсти стальные курки.
Я могу, если ты готова,
Теремок твой сломать и сжечь!
Ну, так сбрось поскорей оковы:
Я не в силах удерживать меч…
Дети природы
Сначала мы забыли дома спички
И нужную другую ерунду,
Потом такси ловили, электричку —
Люблю затеять эту чехарду.
Мы будто бы куда-то долго топали,
По мне, так лучше ехать на коне,
А впереди Светлана ловко попою
Вертела, к сожалению, не мне.
Рюкзак меня в два раза потяжельше,
Но самое обидное не в том:
На всех, увы, нам не хватило женщин,
Все остальное было, блин, путем.
Раскинули быстрехонько палатки.
Проблемы разрешили не спеша.
Сварили суп, довольно-таки гадкий,
Зато водяра оказалась хороша.
С задором мы вопили под гитару,
Но вот пришла заветная пора —
Счастливчики рассеялись по парам,
Кретины только грелись у костра.
Какого черта снега намело?!
Вчера была погода прехорошая.
Наверно, прилетали НЛО:
Кругом бардак, раскидано, взъерошено.
Мы уберем, ведь мы не в том числе
Позорников, руководящих нами,
Любителей нагадить на земле
И скрыться в тень с почетом, орденами.
Забитые в бетонные гробы,
Условностей болото нарожали.
Вещей и обстоятельства рабы,
Мне жалко вас, признаться, горожане.
Свобода здесь, поймите верно нас,
С души сотрите ржавые наколки.
Нам нужен мир без городских прикрас,
Чтоб стать самим собою ненадолго.
Я рад за вас, друзья мои, канальи,
Природы дети. Всех желаю благ!
Продукты на потом мы закопали,
Пора спускать походный старый флаг.
Песня из эротической поэмы «Остолоп – чугунный лоб»
Посадил горошек сладкий,
Вместо вырос хрен на грядке.
Вырыл яму по колено —
Докопаться бы до хрена.
Дальше понял я: наверно,
Хрен избавишься от хрена.
Жру его я круглый год —
Хрен теперь как хрен встает.
Простая история
Как-то раз на блядки
Ринулись с дружком.
Начали в порядке,
После кувырком.
Раздавили пару
Гнусной бормотухи
В хате у базара
Безотказной шлюхи.
Там уже забито,
Кипиш и гудеж.
Ладно, шито-крыто,
Дуй к другим, Сереж.
Только слышу, ух, вы,
Цепочкою звеня,
Кто-то на три буквы
Отослал меня.
Это мне, вы, твари!
Я вскипел как зверь
И уже Тамаре
Вышибаю дверь.
Убираю челюсть
Лишнюю парнишке,
Корешку не целясь
Насыпаю шишки.
По пути моментом
Разогнал базар.
За три буквы это,
Я вам не Гайдар!..
Загасил стаканчик,
Закурил с дружком,
Тут бы срочно, мальчик,
Нам закончить кон.
Тут бы ноги в руки
Да включить виниты,
Но ввалились суки
Невпопад менты.
Отпустите, больно,
Кандалы к чему?
Я уже не вольный,
Я уже в тюрьму.
Мало был, Тамара,
На свободе я.
Ничего, на нарах
Ждут меня друзья.
Там ведь без засыпки,
Здесь вот подвели.
Присылать посылки
Корешкам вели.
Пусть для них удача
Как родная мать.
А моя задача —
Новый срок мотать.
Дождик
Хорошо! На улице дождик
Поливает асфальт и дома.
Надо мной ты раскрыла зонтик,
Я немного схожу с ума.
Хорошо, что меня намочило,
Грязь на брюках, кроссовки – грязь.
Оттого ты домой пригласила
Греться чаем меня в первый раз.
Я, конечно, давно не ребенок,
Соглашусь, до утра не уйду.
Знаю, ты сексуальный чертенок;
Знаю, будем болтать ерунду.
Очень вовремя вымокли ноги,
Может горло потом заболит.
Наш роман, он как дождик недолгий,
Освежит, напоит, удивит.
Рустам Ильясов
Реинкарнация
Посвящается Александру Касымову и всем ушедшим.
Хотелось бы написать самое главное – это обнадеживание, чтобы люди нашли в себе надежду и еще раз узнали, что она необходима и что-то изменилось к лучшему. Но…
Странно, выпустили столько таблеток, и все они имеют противопоказания и вредные побочные эффекты. Вот и сейчас автор нажрался колес, точнее он выпил полтаблетки азалептина. Эти таблетки дали для того, чтобы я мог уснуть, но дело в том, что они вызывают нервную боль в руках, а в этот раз у меня сильно зашкалило давление. Я вставал и хотел кушать, но ходил плохо, шатало, и сидя на кухне, на табуретке тоже шатало. Сестра сказала: «Иди лучше ложись», а я хотел кушать, и тогда она принесла табуретку и тарелку с пельменями, а я вернулся туда в спальню, где спали обычно родители, а в эту ночь пытался спать я. А потом принесла чаю. Но мне было плохо. Потом оказалось, что вчера в семь умерла бабушка. Родители были около нее, я на похороны не поехал, потому что лежал, уснув, до четырех дня. А ночью, перед тем как принял таблетку азалептина, долго рыдал из-за того, что Ксения пришла с мужем, а точнее за обиду на всю свою жизнь и на жизнь человеческую, надо так сказать, вообще. Ведь до этого она сказала, Ксения, когда мы ночью сидели и разговаривали на раскладном диване о том, почему я стал таким, а она махала рукой и отпугивала комаров от своего сына Арслана, которому было чуть меньше четырех лет. Она рассказывала о своем: что да как, как она стала жить без первого мужа, который ее избивал, и как исчезла ее первая любовь. А я о своей первой любви, поправка: о первой юношеской любви, потому как еще бывали и детские влюбленности. И вот я рассказал про мою любовь к Татьяне, и Ксения сказала, что, наверное, от этой любви я и стал таким, какой сал. Я рассказывал еще что-то. Она мне:
– Ты убил себя.
Я говорю:
– Я называю себя, учитывая мою болезнь, наполовину живым трупом.
– Да брось ты, это не так.
Мы сидели на краю дивана до полчетвертого ночи, а потом пожелали друг другу спокойной ночи.
Наутро было трудно думать, чего я от Ксении хочу. Я был таким, каким часто бываю утром, но тут я немного оживился ее присутствием, и мне было приятно думать о ней до исступления. Потом она пошла с моей сестрой на базар покупать себе брюки, а моя сестра – Алине на день рождения куклу Барби. Сестра хотела по просьбе племянницы, правда, купить мужа для Барби по имени Кэн, а племянница хотела его назвать Иваном, но он вроде как остался Кэном.
Ксения ночевала у нас потому, что моя сестра Света и племянница Алина уговорили ее остаться. Ксения – подруга моей сестры Светы, и знают они друг друга с тех пор, как родилась Алина, и ей надо было делать уколы. Уколы делала Ксения, так как имела некоторые навыки. Света тогда жила по соседству с Ксенией, со своим мужем – у него дома; недолговечный муж (его даже трудно так назвать) в этой роли долго не продержался.
Мужа Барби Света купила, но через день, когда Алина выходила играть с куклами, кто-то на улице незаметно отрезал Кэну нос, а также отрезал нос его жене, а они продавались в одном наборе, и судьба у них была одна безносая.
У Светы с Алиной дни рождения идут один за другим – сначала у Светы, а на следующий день у Алины. Со дня на день должна была умереть моя бабушка – папина мама. Так и случилось, она умерла на следующий день после дня рождения Алины. Я не мог встать и поехать на похороны, потому что из-за таблетки был не устойчив. Я уже знал давно о подобном действии азалептина, но все равно пил эти таблетки, так как мне внушили, обманув меня, уверив в пользе подобных лекарств, но польза была одна – сон и тяжкие побочные действия.
В тот день, когда у Светы был день рождения, я взял Алину, и мы поехали покупать подарки и ей, и Свете. Оказавшись на рынке, я купил Свете дездорант в наборе с духами, а Алине купил анимационный фильм «Корпорация монстров» Потом поехали в книжный, я хотел купить книгу Алине, там вызвали Свету с работы, ее работа была рядом с книжным, там она отмечала свой день рождения, и вместе мы пошли покупать что-то в книжный для Алины. На хорошую книгу денег не хватало, но мы купили стоящую вещь – это был журнал поделок из картона «Динозавры», надо было склеить из картона пять динозавров и собрать-склеить для них ландшафт. Одного динозавра мы сделали сразу же дома. А потом приехала старшая сестра мамы Алюса-апа. И я попытался выпить из маленькой чашечки водочку, но поперхнулся, не смог проглотить. Я вообще водку пью с огромным отвращением, точнее почти на пью, и это с тех пор, как голова моя пошла набекрень. Потом Алюса-апа, тетя Роза, мама и папа поехали в Кушуль – туда, где умирала моя восьмидесятидвухлетняя бабушка. Света (она пришла с работы) и я остались дома, осталась и Алина, а еще обещались прийти наши двоюродные сестры, дочери теги Муниры, а также дочь тети Розы. Дочь тети Розы Гульназ пришла, а все остальные не смогли. Скажу сразу, что они зашли на следующий день, в день рождения Алины. А в этот день никто кроме Гульназ не пришел, и Света пошла звать Ксению. Ксения пришла с сыном Арсланом. Сразу скажу, ночью приходил ее муж, ища ее у нес. Он звал ее домой, но Ксения не пошла. Они какое-то время не жили вдвоем, а сейчас у него возникло что-то вроде ревности, возможной потери. Он оказал в подъезде Ксении:
