Людмила Татьяничева - Стихотворения

Пожалуй, я не видела ни разу,
Чтоб столько снега вьюги намели.
Бредут, согнувшись, молодые вязы,
На спинах тащат белые кули.
Им ветер обещал —
Весёлый мельник —
Зерно снегов перемолоть в муку.
Под снегом дремлет малолеток-ельник
С пушистой белкой,
С дятлом на суку.
Снега, снега…
А если в даль вглядеться,
Увидишь гор крутые берега.
Не разлюбить,
Не оторвать от сердца,
Не отемнить вас, русские снега!
1962

С заводскими бирками
Ездят электричками.
По асфальту чиркают
Каблучками-спичками.
Косы их и чёлочки
Хной не позолочены.
Платьица с иголочки
В меру укорочены.
Девочки-рабочие —
Заводские модницы,
Пошутить охочие,
Труженицы,
Скромницы.
До чего ж разборчивы
И строги, глазастые!
Схлопотать пощёчину
Парень может запросто.
Эти туфли модные
Им никем не дарены.
На свои,
На кровные,
Девочками справлены.
По асфальту чиркают
Каблучками-спичками.
С заводскими бирками
Ездят электричками…
1962

Вот он идёт по длинной жерди
Через темнеющий овраг
И чаши равновесья держит
В худых раскрыленных руках.
Его шаги ложатся ровно,
И поступь быстрая легка.
А коршун пристально
И злобно
Следит за ним издалека.
Угрюмый житель поднебесья,
Он, как исхода боя, ждёт:
Удержит мальчик равновесье
Или, сорвавшись, упадёт?
1962

Достаётся недёшево
Счастье трудных дорог.
Что ты сделал хорошего?
Чем ты людям помог?
Этой мерой измерятся
Все земные труды.
Может, вырастил деревце
На земле Кулунды?
Может, строишь ракету?
Гидростанцию?
Дом?
Согреваешь планету
Плавок мирным теплом?
Иль под снежной порошей
Жизнь спасаешь кому?
Делать людям хорошее —
Хорошеть самому.
1962

Назвали так его недаром.
Когда гроза идёт, трубя,
Все смертоносные удары
Он принимает на себя.
Спешит он их обезопасить,
Со шкурным страхом незнаком.
О землю молнии он гасит
Железным острым каблуком.
Пред ним смешон и безоружен
Громила старый,
Громобой…
Нет человечней этой службы —
Живое заслонять собой!
1962

Собака охраняет магазин.
Я вижу, как проходит вдоль витрин
Она походкой сторожа небыстрой.
В ней дремлет ярость,
Как в патроне — выстрел.
Любая жилка в ней напряжена.
Дыханье ночи слушает она,
Вбирая воздух сильными ноздрями.
И тишина расходится кругами.
Хоть ей враждебен душный мир шелков,
Она идёт,
Не участив шагов,
Служебный долг свой выполняя строго.
Лишь в обувном задержится немного,
Вдыхая запах кирзовых сапог —
Желанный запах ветра и дорог.
1962

Люди идут из бора,
Тащат корзины тяжёлые
С брусникой последнего сбора,
С груздями белоголовыми,
С кедровыми спелыми шишками,
С целебными корешками…
А этот чудной мальчишка
С пустыми идёт руками.
В зубах вересковая ветка…
Иные ворчат:
— Небожитель! -
Постойте,
А так ли это?
Мальчишку ругать подождите!
Быть может,
Унёс он из бора
Чувства большого накала,
Звуки и краски,
Которых
Людям недоставало?!
1962

Острова плавучие —
Вырванные пни.
Ивами плакучими
Оплаканы они.
Лодки их обходят,
Птица гнёзд не вьёт.
Посмотришь —
Остров вроде,
А приглядишься —
Плот.
С виду густолистый,
Только вот беда:
Под пластом дернистым
Не суша,
А вода…
Навек водой оторваны
От берегов своих.
Во все четыре стороны
Гоняет ветер их.
Качает на качелях
Весенней быстрины.
На вечное кочевье
Они обречены.
Бедуют по озёрам
От берегов вдали,
Лишённые опоры
Родной своей земли.
1962

В недобрые глухие времена
Ей угрожали ссылкой и арестом.
Из сердца вытесняли…
Но она
К нам с каждым новым возвращалась детством.
То грустной васнецовскою Алёнкой
Иванушку над омутом ждала.
То мягкими губами оленёнка
Протянутую корочку брала.
Шла к милому на первое свиданье,
Застенчивых не опуская век.
А то крестьянкой,
Полной состраданья,
Пускала незнакомых на ночлег.
Солдаты ей освобождали место
У дымного походного костра…
Простосердечна и светла, как детство,
Доверчивость —
Доверия сестра.
1963

У рассвета сосны розовы,
А у вечера —
Красны. ..
Пили светлый сок берёзовый
Мы на празднике весны.
Шли, держась с тобою за руки,.
Избегали троп глухих.
Я плела венки из таволги
И в Тобол бросала их.
В струи белые, кипящие
Окунала их вода. ..
— Это всё не настоящее, —
Говорила я тогда. —
Это всё ещ преддверие,
Встреча краткая в пути.
Ты за глупое неверие
Хоть теперь меня прости!
Жаль, что ветки шелестящие
Я рвала, Не берегла.
Жаль, что чувство настоящее
Угадать я не смогла…
1963

У нас дубы не приживались.
А этот —
Вымахал до туч.
Гвардейски прям,
Кудряв на зависть,
На удивление живуч.
Сибирь
Пришлась ему по нраву.
Он дома здесь,
А не в гостях.
Спят густолистые дубравы:
В его тяжёлых желудях.
1963

Мне говорят, что слишком много
Любви я детям отдаю,
Что материнская тревога
До срока старит жизнь мою.
Ну что могу я им ответить,
Сердцам,
Бесстрастным как броня?
Любовь, мной отданная детям,
Сильнее делает меня.
В ней всё —
И радость,
И терпенье,
И те, шальные, соловьи…
За это чистое горенье
Спасибо вам,
Сыны мои!
1963

Для весёлых весенних ветвей
Корни более чем родня…
Берегите старых людей
От обид,
Холодов,
Огня.
За спиной у них —
Гул атак,
Годы тяжких трудов
И битв.
Но у старости —
Ломок шаг
И неровен дыханья ритм.
Но у старости —
Силы не те.
Дней непрожитых
Мал запас…
Берегите старых людей,
Без которых не было б вас!
1963

В песне об этом поётся,
А песня правдой сильна. —
Коль воду не брать из колодца,
Покроется ряской она.
Журавль —
Работяга старинный —
Не вскинет кленовой руки.
Заглохнет источник глубинный,
Замрут, отзвенев, родники…
Нет, только не это,
Не это!
Не вычерпать сердце до дна!
Под вечер,
Как в пору рассвета,
Вода в нём чиста,
Холодна.
Берите же воду,
Берите,
Несите, прозрачную, в дом.
Весёлые ведра,
Звените
В наполненном сердце моём!
1963

Все окна настежь мы раскрыли:
Пусть в дом врывается гроза!
У тучи тёмные подкрылья
И злые острые глаза.
Она летит
Совсем как птица,
Всё убыстряя свой полёт.
…К птенцам торопится орлица
И в клюве молнии несёт!
1963

Как это дивно:
Лошадь, сани.
Поющей радугой дуга.
И мы влюблёнными глазами
Глядим на чистые снега.
И нас захватывает нежность
И грусть,
Что мы отдалены
От этой вольной, и безбрежной,
И непорочной белизны.
А лошадь,
Обгоняя холод,
Всё убыстряет лёгкий бег,
Не ведая о том, что город
Её списал в прошедший век.
И не враждующим фырчаньем,
Свой шаг замедлив лишь на миг,
Она встречает мирным ржаньем
Везущий сено грузовик.
Пусть не гневится критик строгий,
Но если в Завтра заглянуть,
Там рядом с гулкою дорогой
Звенит и легкий санный путь…
1963

Есть немудрёная игра.
Светла, как яблоко в росе,
Простая детская игра —
Её в России знают все:
   Гори, гори ясно,
   Чтобы не погасло!
О ней я помнила всегда,
Как помнят детство,
Помнят мать.
В крутые горькие года
Не уставала повторять:
   Гори, гори ясно,
   Чтобы не погасло!
Когда злословья едкий дым
Слепил глаза и полз мне в душу,
Я отгоняла чёрный дым,
Наивной веры не нарушив:
   Гори, гори ясно.
   Чтобы не погасло!
За настоящую любовь
Отдай всю жизнь —
И будет мало.
Чтоб удержать свою любовь,
Её я в главном убеждала:
   Гори, гори ясно,
   Чтобы не погасло!
Простилась молодость со мной,
А я живу и не горюю.
Простилась?
Нет, она со мной!
И ей, как прежде, говорю я:
   Гори, гори ясно,
   Чтобы не погасло!
1963