ЕВГЕНИЙ ВИТ - ТОСКА ШЕСТИСТРУННАЯ.

Мы с Борькой путешествуем, мы крутимся по свету.
В Париже пьём «Бургундское», в Голландии ликёр.
Летаем от морозов туда, где вечно лето,
Где снег лежит фуражкою на пиках длинных гор.

Мы едем на Гавайи, оттуда на Багамы.
Потом летим позагорать на пляжи в Лас-Пальмас.
Обедаем в Нью-Йорке в шикарных ресторанах,
И эмигранты с Брайтона мечтают видеть нас.

В Лас-Вегас, в Монте-Карло просаживаем бабки.
В блестящих лимузинах потягиваем «скотч»
И дамы в бриллиантах всегда нежны и сладки,
И дарят нам с Борисом божественную ночь.

А после улетаем в страну, где солнце всходит.
И, обалдев от всех чудес, ныряем в кегельбан.
В обед мы на Таити к воде протянем ноги,
И пятки нам полижет Великий океан.

А дальше снова мы в пути, полет свой продолжаем –
Малайзия, Австралия, Египет и Китай.
Немного тормознемся в загадочном Шанхае,
И чешем дальше в Индию хлебать их чудный чай.

Попьём, опохмелимся, придём в себя и снова
Летим на личном «Боинге» позавтракать в ЛондОн.
Но там всегда туманы, а нам от них хреново,
И с Лондона смываемся в столицу Вашингтон.

Так оба полушария, как Солнце, оббегаем,
Исползав карту мира, затёртую до дыр…
Мы с Борькою с утра, как шизики, мечтаем,
А вечером на кухне тоскливо пьём кефир.

Мы с Борькой бросили гулять,
Решили поработать.
И предложили нам в моря
Матросами на флоте.
Матросом так матросом,
Ведь нам не привыкать.
Коль бабки на подсосе,
Так можно и в моря.

Пароход нас с Борькой встретил,
Как преступников скамья.
На душе повеял ветер,
Как его увидел я.
Всё нутро моё дрожало –
Кто там был, так тот поймёт.
Эта свалка из металла
Нас домой не привезёт!

Но назад пути закрыты,
Повернуть уже никак.
Побрели мы на корыто,
Ну, как пленные в барак.
Показали нам каюту
И в глазах померк весь свет.
Сразу вспомнил я к чему то
Привокзальный туалет.

Наконец, пошли мы в море.
Ночь полярная висит.
А домой нам так не скоро,
И в душе тоска скулит.
Борька днями что-то пишет,
Не отходит от стола.
Опасаюсь – его крыша
Раньше срока потекла.

Вот и началась рыбалка,
Стою с ножиком в руках,
Вспоминаю ёлку с палкой,
И весь по уши в кишках.
А морозец бьёт по роже,
Ветер воет в проводах.
О, скажи, ответь мне Боже –
Ну за что ж ты меня так?

Шторм на море всё крепчает,
Обливает нас волной.
А качает… КАК КАЧАЕТ!
Я от качки как хмельной.
Борька же твердит упрямо,
Расползясь, как камбала:
«Ой, зачем ты меня, мама,
Бестолковым родила?»

А на мостике паскуды
Возглавляют сей дурдом.
Капитан – нудней зануды
И придурочный старпом.
Борька всем им строит рожки,
Кроет матом. Я ж ору:
«Я же вам, болваны, бошки
На причале оторву!»

Как жилось – не спеть ребята
В этой песенке одной.
Мы вернулись, как солдаты,
Из побоища домой.
Слава Богу – целы, живы,
Руки, ноги на местах.
Мы с Борисом до могилы
Не забудем этот страх.

А коммунисты собираются на съезд,
И начинают снова из подполья –
Двадцать девятый съезд КПСС,
Жива КПСС, чего же боле…

Хотят вернуть отобранную власть,
И удавить плохую, но свободу,
Хотят опять втоптать Россию в грязь,
И кровь людей хлебать, как-будто воду.

Про коммунизм опять вовсю твердят.
Я поражаюсь ихнему кипенью!
Ведь снова Ленин с Марксом воспарят
И Русь накроют жуткой чёрной тенью.

Хотят опять в агониях страну,
Страну бессилья, страха, смертной доли,
Хотят опять гражданскую войну –
За этим собираются в подполье.

Они хотят безумные умы,
Коленопреклонённые народы,
Хотят взойти на трон моей страны
И возвратить нам сталинские годы.
Они хотят покорности и рабства,
Забитых душ у целых поколений,
Они хотят всесилья и богатства
Как завещал для них убийца-Ленин!

Жили мы и не тужили, что у нас такая жизнь.
Мы росли, детей растили и шагали в коммунизм.
Столько лет маршировали – оказалось не туда!
Эх, Россия, ты, Россия! Занесла меня куда?

Я писал стихи любимой, по реке любовной плыл,
Был заряжен чистой силой, в реке воду не мутил.
А теперь про коммунистов я пою – вот это да!
Эх, Россия, ты, Россия! Завела меня куда?

Перестроили всё разом, разломали Сэ-Сэ-Сэ-Р,
И теперь с голодным спазмом на последний прём барьер.
Победили и к кормушке – а в кормушке лебеда!
Эх, Россия, ты Россия! Занесла меня куда?

С каждым днём всё больше дырок в необъятных закромах.
Трясём деньги из копилок, черны мысли в головах.
Толстомордые министры не сгорают от стыда!
Эх, Россия, ты Россия! Завела меня куда?

Снова горе пережили, ушли танки из Москвы.
Власть советскую сменили – заживём счастливо мы!
Но опять пусты тарелки – где же деньги, где еда?!
Эх, Россия, ты Россия! Занесла меня куда?

Хочется стихов красивых, по реке любовной плыть,
И любить тебя, Россия, ну как девушку любить!
Но какая ты чужая, безобразна и худа!
Эх, Россия, ты Россия! Когда ж кончится беда?

Здравствуй, Москва, вот я снова к тебе возвращаюсь…
Помнишь ли ты мои песни в ночной тишине?
И девчонку, с которой я в памяти часто прощаюсь,
Не принявшую душу мою, не поверившей мне.
Я к тебе возвращаюсь с любовью, как прежде,
Хотя бросил тебя и забыл на года по злобе.
Я к тебе возвращаюсь с любовью, с большою надеждой,
Что найдёшь, что вернёшь позабытых друзей моих мне.

Вот Тверская, что бывшая Горького ныне красуется,
Иностранные тачки, отели и бабки рекой…
А ты помнишь: Серёжка, мой кореш, шпана этой благостной улицы,
Раздавал оплеухи пижонам вечерней порой.
А ты помнишь, как весело пели мы здесь под гитару,
И тогда ты, Москва, не казалась надменно чужой,
И Сашок разливал по стаканам и кружкам водяру,
И мы пили за то, чтоб вовек не расстаться с тобой.

Мы мечтали так ярко и строили красочно планы,
И хотелось нам жизни без всяких сует и хлопот.
Я остался для них на всю жизнь Жекой Рваным,
А они для меня – Жига, Череп и Кот.
Приглашали девчонок и пели им здорово песни,
И хотелось нам верить, что годы отчаянно врут.
И я очень надеялся, что нас снова вместе
Те мгновенья счастливые не один раз соберут.

Не сбылось, не судьба была сбыться тем скромным желаньям –
Разбросала нас жизнь, словно щепки шутливо река.
Запила и закончила путь свой земной неприступная Таня,
И Серёжка сошёл с колеи и стал вечным ЗК.
Не сбылась у Володьки мечта стать артистом,
Не сумел в институт поступить заводила Сашок –
Жизнь пристроила Сашу работать до гроба таксистом,
И он этому рад, коль другого добиться не смог.

Здравствуй, Москва, вот я снова к тебе возвращаюсь.
Я иду тротуарами, воздух вдыхаю ночной
Я с моими друзьями забытыми снова встречаюсь,
Я встречаюсь сегодня опять с позабытой Москвой.
Я сегодня встречаюсь с друзьями, чтоб снова проститься,
Чтобы снова нырнуть в беспокойную жизни волну…
Наливай-ка, Сашок, я сегодня мечтаю напиться
За тебя, за себя, за друзей, за Москву!

Такая девочка, а я остался,
А я остался где-то в стороне.
Я не признался, я не признался,
Я не сказал тебе, что нравишься ты мне.

Я написал тебе, и объясниться постарался,
И получил в письме признания твои…
Я не ответил, я испугался,
Я испугался, может быть, большой любви.

Забылось то короткое свиданье,
И время отсчитало столько лет.
Сегодня дождь моих воспоминаний
Тоскою льёт из памяти прорех.

Опять я вижу эту девочку такую,
Вернувшуюся вдруг издалека,
И снова я, как в юности, тоскую
Над текстом моего черновика.

Волна видений прошлых лет меня качает,
Я снова уплываю в грёзы сна,
И снова я во сне не отвечаю
На зов её далёкого письма.

Такая девочка… А я остался,
А я остался где-то в стороне –
Я не признался, я испугался,
И вот теперь ты мстишь тоскою мне.