Андрей Дементьев - Спасибо за то, что ты есть

Я болен ревностью. Она неизлечима.
Я дважды, может, только чудом выжил.
И здравый смысл во мне – как голос мима,
Который я ни разу не услышал.

О Дездемона, ты повинна в том лишь,
Что я – как туча над твоей лазурью.
Ты, словно лодка парусная, тонешь
В безбрежном море моего безумья.

Моя болезнь лекарствам не подвластна,
Как не подвластна клятвам и речам.
Вы наложите мне на душу пластырь —
Она кровоточит и саднит по ночам.

Я болен ревностью. И это – как проклятье!
Как наказанье или месть врага.
Как ты красива в этом белом платье!
Как мне понятна ты и дорога!
Любимая, ты тоже Дездемона.
Перед любовью ты навек чиста.
Но для кого ты так оделась модно?
Куда твоя стремится красота?

Я болен ревностью.
Я в вечном заточенье.
О Господи, где твой прощавший перст?
Твоя любовь ко мне – мое мученье.
Моя любовь к тебе – твой тяжкий крест.

Опять за темными очками
Я не увидел ваших глаз.
И недосказанность меж нами
Незримо разлучает нас.

А может, вы нарочно прячете
Свои глаза…
Не дай-то Бог,
Чтоб кто-то их увидеть мог,
Когда грустите вы иль плачете.

Но вы словам моим не вняли,
Ушли за темные очки.
Боясь, —
Когда душа в печали, —
Чужого взгляда иль руки.

Я не тебя вначале встретил,
А голос твой…
Но я не знал.
Он не спросил и не ответил.
Заворожил и вдруг пропал.

Я не тебя,
А смех твой встретил,
Похожий на лазурный плеск.
Он был и радостен, и светел.
Заворожил и вдруг исчез.

И лишь потом тебя я встретил.
О, как была ты молода!
Но понял я,
Что это ветер
Заворожил меня тогда.

Нас лыжня из леса вывела
В зимний полдень – белый, робкий,
Будто бы нежданно вынула
Нас из елочной коробки.

Будто мы проснулись рано,
Вдруг разбуженные счастьем.
И гадала нам поляна
На своем снегу блестящем.

Эти «нолики» и «крестики»
Нам дорогу обещали…
Хорошо нам было вместе,
Словно жизнь еще вначале.

…На дощечке полудревней
Вдруг прочли, потрясены,
Мы название деревни,
Что была здесь до войны.

Ушла любовь,
А мне не верится.
Неужто вправду целый век
Она была моею пленницей?
И вот решилась на побег.

Ушла любовь,
Забрав с собою —
И грустный смех,
И добрый взгляд.
В душе так пусто,
Как в соборе, —
Когда в нем овощи хранят.

Это чудо, что ты приехал!
Выйду к морю – на край Земли,
Чтоб глаза твои синим эхом
По моим, голубым, прошли.

Это чудо, что ты приехал!
Выйду к Солнцу – в его лучи.
Засмеются весенним смехом
Прибежавшие к нам ручьи.

Море льдами еще покрыто,
Замер в слайде янтарный бег.
В чью-то лодочку, как в корыто,
Белой пеной набился снег.

Мы идем вдоль волны застывшей,
Вдоль замерзших ее обид.
И никто, кроме нас, не слышит,
Как во льдах синева грустит.

Спускалась женщина к реке,
Красива и рыжеголова.
Я для нее одно лишь слово
Писал на выжженном песке.

Она его читала вслух.
«И я люблю…» —
Мне говорила.
И повторяла:
«Милый, милый…» —
Так,
Что захватывало дух.

Мы с ней сидели на песке,
И солнце грело наши спины.
Шумели сосны-исполины,
Грачи кричали вдалеке.

Я в честь ее стихи слагал,
Переплывал Быстрину нашу,
Чтобы собрать букет ромашек
И положить к ее ногам.
Она смеялась и гадала
И лепестки с цветов рвала.
То ль клятв моих ей не хватало,
То ль суеверною была.

С тех пор прошло немало лет.
Глаза закрою – вижу снова,
Как я пишу одно лишь слово,
Которому забвенья нет.

Мы плывем на белом корабле
Через город древний, как сказанье,
Высшей пробы знак на серебре —
Чей-то герб на проходящем зданье.

Палуба поэзии полна —
Музыки Европы и Востока.
Все смешалось…
Только ты одна
Как печаль иль память – одинока.

Из веселой праздничной толпы
Я тебя выискивал глазами.
Мы плывем на корабле судьбы
Через город древний, как сказанье.

Я тебя почувствовал душой.
На мгновенье вдруг мне показалось:
Ты была среди своих чужой.
И меня улыбкою касалась.
Я с тобою говорить не мог:
Речь твоя с моей не сопрягалась.
И мое молчанье – как восторг.
И твоя улыбка – словно жалость.

Вот и пристань.
Мы идем в отель.
Здесь мы и расстанемся, печалясь.
Только как мы будем жить теперь,
Если наши Музы повстречались.

Как жаль… Я не узнал твой голос.
Ты позвонила мне из автомата
И назвала тот знаменитый город,
В котором вместе были мы когда-то.

Ты позвонила поздно – где-то в полночь.
И долго я не мог понять и вспомнить,
Кто мне звонит…
Досадовал вначале.
А голос соткан был из пауз и печали.

Ты говорила что-то о природе,
Что этот дивный край неповторим.
Я в голосе твоем – как в хитром коде
Искал ключи к иным словам твоим.

Ты говорила, что была бы рада
Уехать, чтоб одной побыть.
А я услышал: «Я хочу обратно…
Неужто ты успел меня забыть?»

Ты была в моей жизни?
А может, приснилась…
Или я всё придумал
И ты – это миф?
И былое твое —
Словно стершийся снимок,
И былое мое —
Как забытый мотив?..

Если вдруг мы с тобою
Увидимся где-то,
Я тебя не узнаю.
И ты не узнай.
Потому что давно отцвело
Наше лето
И забвенью оставило
Свой урожай.

В этот солнечный горестный час,
Что потом в наших душах продлится,
Снова счастье уходит от нас
Сквозь чужие улыбки и лица.

Мы сидим на пустынной скамье
В многолюдном распахнутом сквере.
И глаза твои плачут во мне,
И слова мои всё еще верят.

Мы уходим из этого дня,
Чтоб расставить в судьбе нашей вехи.
Как ты смотришь сейчас на меня! —
Словно мы расстаемся навеки.

И, когда тебя взгляд мой настиг,
Я услышал сквозь нежность и жалость,
Как в душе твоей мечется крик,
Нестерпимо во мне продолжаясь.

Снова мы расстаемся с тобою.
За окном опускается ночь —
Со слезами, с надеждой и болью,
С невозможностью чем-то помочь.

Нам в разлуке не будет покоя.
Как же слезы твои солоны!
Слишком коротко счастье людское,
Слишком редки прекрасные сны.

Посреди самолетного грома
Я впервые подумал о том,
Что Земля потому так огромна,
Что в разлуке на ней мы живем.

Не читай моих писем,
Не трави себе душу.
Ты сожги эти письма.
И останься одна.
Одиночества я твоего не нарушу.
Не бросайся к звонкам.
И не стой у окна.

Не впадай в искушенье,
Призови свою робость.
«Что случилось?» —
Ты спросишь себя вдалеке.
Я придумал тебя.
И поверил в твой образ.
А теперь расстаюсь с ним
В слезах и тоске.

Двое Новый год встречают
Не за праздничным столом.
Вряд ли это их печалит.
Главное – они вдвоем.

А над ними снег кружится.
Где-то ждет их милый дом.
Подвела стальная птица —
Села в городе чужом.

Ни шампанского, ни тостов.
В окнах елки зажжены.
Белый город – словно остров
В океане тишины.

А над ними снег кружится,
Тихий-тихий, как слова…
На деревья снег ложится,
Превращаясь в кружева.

Старый год идет на убыль,
Уплывает к морю звезд…
Он ее целует в губы.
До чего же сладок тост!

Еще июль.
Но холодно и грустно.
На ветках дождь.
И зябко на душе.
И у меня сейчас такое чувство,
Что будто лето кончилось уже.

Оно ушло негаданно —
В июле,
Вспугнув ветрами
Утреннюю тишь.
И ты, красавица, не потому ли
То хмуришься.
То плачешь.
То молчишь.

И зря стараюсь
Вновь тебе в угоду
Я возвратить
Июльских дней тепло.
С тобой, наверно,
То же,
Что с погодой:
Похолоданье раннее пришло.