Валерий Кириогло - Отечеству, друзьям и Богу (сборник стихов)

Но шагавший по дороге конь

Растоптал величие природы.

Лепестки, как кровь, среди дороги,

Всю нелепость показать хотят:

Бросили шедевр Творца под ноги,

А могли бы этим обладать.

Как она могла украсить вечер,

Сладостный свой запах источать.

А теперь вот – брошена на ветер

Свой короткий век в пыли кончать.

Ох! Как тяжело нам в мире этом

Как сорняк безбожие взошло,

Душит тех, кто служит людям светом,

И растит, кто сеет тьму и зло.

Лес стоит румян, как девица,

Осень вновь взошла на трон,

Всё пройдёт, всё перемелется —

Жизненный таков закон.

Упадёт на тьму власть света,

Облегченье сменит стон —

Всё проходит в мире этом,

Сказал мудрый Соломон

Не пойму, что машут мне в ответ,

Розы, на вопрос мой отвечая.

Совесть, сердце, дух, душа – квартет

Невпопад гимн жизни воспевает.

Смотришь, совесть взмыла высоко

И лишь дух ей потихоньку вторит.

А душе и сердцу нелегко,

Не поёт квартет, а только спорит.

И в душе опять покоя нет,

И напрасно дух с ней ищет мира,

Видимо и создан был квартет,

Чтобы ля-минор воспеть в сатире.

Если миру в поиске не жить,

Творчеству, в покое не рождаться,

И квартету фальшь не полюбить,

Если в компромиссе растворяться.

Изменяюсь – это значит жив,

И не стоит на судьбу мне злиться,

Радуюсь, что мой квартет правдив,

Знать он в вечности сыграть стремиться.

Слова в узор стиха соткутся,

Я выбираю их из снов,

Однако стоит мне проснуться,

Как обрывается нить слов.

Они исчезнут, словно звёзды,

В объятьях красочного дня,

Оставив в памяти борозды

От ввысь летящего коня.

Припомню слово – нет размера,

Размер поправлю – уж не то.

Глядишь – и нет стиха, потерян,

Не привлекает красотой.

А как хотелось краски эти,

Просящиеся к нам из снов,

В словах разбрызгать по планете,

Умножив на земле любовь.

Я на поляне средь густого леса,

Душистую траву примял спиной.

Ромашка в этом царстве, как принцесса

С укором мне качала головой.

Смотрю, любуясь, в небо голубое,

Прекрасное. Как тихий сладкий сон

Лицо ласкает солнце золотое.

Во всём живёт Божественный закон.

Вот вьются в танце голубь и голубка,

То разлетаясь, то сближаясь вновь.

С земле им машет неясно незабудка,

Приветствуя их верную любовь.

О люди! Почему мы так жестоки?

Для нас чужая жизнь, как грош на кон.

Всё время ищем мудрости истоки,

И не блюдём хранящий нас закон.

Ромашка белая притягивает ближе,

Краснеет, как влюбленный, мак пред ней

Благодарю тебя, Господь, что вижу

Неповторимую красу любви твоей.

Люблю я хлеба свежее дыханье,

Ловлю лесов бодрящий аромат,

Благодарю тебя, Господь, за обоняние,

И осязанию, Творец, я также рад.

Бежит ручей и как дитя смеётся,

И шепчет тополь, словно старый друг,

И пенье жаворонка в сердце отзовётся,

Благодарю тебя, Господь, что я не глух.

Спасибо, что хожу, пишу, читаю,

И за надежду в самый трудный час,

И радость от того, что прославляю

Спасителя страдавшего за нас.

Звезда останется звездою,

Как ты её не называй.

Сверкает голубизною,

Как на неё ни взирай.

Её ночная тьма не скроет,

Напрасны тёмных туч старания:

Они народу вновь откроют

Звезды прекрасное сияние.

Наступит день – её не станет,

Года звезду, как всё, разрушат,

И всё же свет не перестанет

Ласкать голубизною душу.

Не пропахал я пол-Европы по-пластунски,

Не поднимал в атаку раненых солдат;

И в танке не горел в боях под Курском,

Не защищал, как дед мой, Сталинград.

Я за победу не представлен был к награде

И свой автограф не впечатал я в Рейхстаг,

И в сорок пятом, не участвовал в параде,

Равняясь на героев и чеканя шаг.

Пускай мне не познать всей радости Победы,

Не голодал, не мёрз, войной не опалён,

Но не было бы тех, кто это всё изведал,

Быть может, никогда я не был бы рождён.

Быть может, никогда я б не увидел небо,

Пушистый белый снег и тополиный пух,

И запахи весны, и вкус святого хлеба,

И пенье соловья, ласкающее слух.

Тюльпаны, словно кровь погибших за победу.

И расцветает вновь персидская сирень,

И пусть я той войны на деле не изведал,

Я поздравляю всех в Победный майский день!

У входа в тоннель-переход

Старик на подстилке сидел.

Лицо словно яблони плод,

Который увял, не дозрев.

Медаль «За победу в войне»,

А рядом «За доблестный труд».

Заслуживал счастья вдвойне,

А ждал, что на хлеб подадут.

Уж очень старик тот страдал

От боли простуженных рук,

Да редко ему кто бросал

Давно обесцененный рубль.

У входа в тоннель-переход,

Другой появился старик.

Шагал иностранец. Как лорд,

Как спелое яблочко лик.

Увидев в углу старика,

Он быстро к нему подбежал,

Сняв шляпу свою с парика,

Немецкую марку подал.

Я виденным был поражён,

Поняв вдруг, кто был тот спаситель.

Жалел – тот, кто был побеждён,

А милость просил победитель.

Ночь одела в траур деревушку,

Соловей любви песнь не поёт,

Женщина, уткнув лицо в подушку,

О любимом сыне слёзы льёт.

Где-то среди гор далёких, снежных

Без вести пропал сынок любимый.

Вспоминает мать о годах прежних,

Как на свет явился он, родимый.

Плача, губки подогнул красиво,

А ей счастье разрывало грудь

Прикрывала личико ревниво,

Чтоб его не сглазил кто-нибудь.

Рос сынок, и вместе с ним надежда,

Что опора есть под старость лет.

Из последнего тянулись на одежду,

Чтобы, как другие, был одет.

Но столпом стоявшие у власти,

Даже не спросив родных о нём,

Отобрали вместе с сыном счастье,

И пришла беда нежданно в дом.

Он не защищал земли родимой

Так, как дед когда-то защищал.

И обидно ей, что сын любимый

За границей без вести пропал.

Словно ад горит всё и клокочет,

Снег от крови тает на глазах.

С гневом, разрывая землю в клочья,

Люди строят счастье на слезах.

С криками: «Аллах!», с молитвой к богу

Смерть несут, учение забыв.

Вот парнишке оторвало ногу,

И не рад он, что остался жив.

Страх и горе на лице малышки,

Ручки тянет, мамочку зовёт,

Словно загнанная в угол мышка.

Как ей быть, бедняжка не поймёт.

Только мамочка уже не дышит,

Град свинцовый сердце раздробил.

И отец дочурку не услышит:

Он как раз за счастье всё крошил.

Кто-то, словно дьявол, рвется к власти,

Кто-то ищет счастье, сея страх.

Но нельзя на горе строить счастье

Да ещё с оружием в руках.

Вновь беда склоняет голову.

Не могу её поднять.

Ох, как в детстве было здорово

К маме с болью прибежать.

И она, меня лаская

Своей неясною рукой,

Говорила, наставляя,

«Ты не бойся, я с тобой».

Уходили годы в прошлое,

Оставляя в жизни след,

И уже проблемы взрослые,

Застилают взору свет.

Но не надо ждать мне случая,

Чтоб к Творцу прийти с бедой,

В час любой меня, не мучая,

Даст Он, выслушав, покой.

Как земля беда вращается,

Нарушая вновь покой,

Даже солнце закрывается

Тучкой чёрною порой.

Всё же я Христу признателен:

Он придёт, лишь позови!

Что есть в жизни замечательней

Всепрощающей любви?

Я Тебе благодарен, Господь,

За прекрасное синее небо,

В знойный день, орошающий дождь,

И за корку горячего хлеба.

Я Тебе благодарен за тень,

Когда солнце сверкает в зените,

И когда у меня чёрный день,

Я Тебе благодарен в защите.

Я Тебе благодарен за снег,

Белый, чистый, рождающий свежесть,

Моей дочери радостный смех,

А она у меня сама прелесть.

За частицу души, что в стихах

Отдаю на хранение людям,

Что хожу на своих я ногах

И боюсь быть подобным Иуде.

Ароматной акции ветвь

Моё хрупкое сердце волнует,

Благодарен за жизнь и за смерть,

За молитву, что душу врачует.

Благодарен, Господь, что Ты есть

И спасенье принёс на кресте,

Благодарен за Библии весть

Открывающей жизнь во Христе.

Жизнь моя, ты словно поезд

Путь давно построен твой,

Прыгну в мудрости колодезь

Похожие книги на "Отечеству, друзьям и Богу (сборник стихов)", Валерий Кириогло читать полностью, без сокращений.

Валерий Иванов - А БЫЛА ЛИ

Регина Наумова - Ты спросил,

Алевтина Сержантова - [Стихи]

Алевтина Сержантова - [Стихи]

Геннадий Прашкевич - После