Генрик Ибсен - Драмы. Стихотворения
Несколько ведьм. Гномы, кобольды, лешие и прочие.
Уродец. Голос из мрака. Птичий крик.
Кари, бобылиха.
Mr. Коттон, Monsieur Баллон, Господа фон Эберкопф и Трумпетерстроле — путешественники.
Вор и укрыватель краденого.
Анитра, дочь вождя бедуинов.
Арабы, рабыни, танцовщицы и прочие.
Колосс Мемнона (поющий){4}.
Сфинкс близ Гизе{5} (лицо без речей).
Бегриффенфельдт, профессор, доктор философии, директор сумасшедшего дома в Каире.
Гугу, реформатор малабарского языка{6}.
Хуссейн, восточный министр.
Феллах с мумией.
Сумасшедшие и сторожа.
Норвежский капитан с командой.
Посторонний пассажир.
Пастор.
Толпа на похоронах.
Пристав.
Пуговичный мастер.
Некто сухопарый.
Действие длится от начала XIX века до шестидесятых годов и происходит частью в Гудбрандской долине{7} и близлежащих горах, частью на Марокканском побережье, частью в пустыне Сахара, в сумасшедшем доме в Каире, на море и т. п.
Действие первое
Откос, поросший лиственным лесом, близ хутора Осе. Сверху сбегает речушка. В другой стороне — старая мельница. Жаркий летний день. Пер Гюнт, крепко сложенный парень лет двадцати, спускается по тропке. Мать его, Осе, маленькая и сухонькая, спешит за ним. Она сердита и бранит сына.
Осе
Врешь ты, Пер!
Пер Гюнт
(продолжая идти)
Чего мне врать-то? Осе
Осе
Поклянись!
Пер Гюнт
На кой мне ляд?
Осе
Знаю вашего я брата:
Крутишь, — значит, виноват!
Пер Гюнт
(останавливаясь)
Да не врал я никогда.
Осе
(забегая вперед)
Нет ведь у тебя стыда,
Коли в самый сенокос
С места вдруг тебя сорвало,
И, гляжу, ружье пропало
И добычи не принес.
Не морочь старуху мать,
Все равно ведь не поверю,
Значит, нечего и врать,
Будто задал трепку зверю!
Где же встретил ты оленя?
Пер Гюнт
Подле Гендина.
Осе
(усмехаясь)
Угу.
Пер Гюнт
Он топтался на снегу,
Мордой тыкался в каменья,
Мох щипал, а ветер был
Злой…
Осе
(по-прежнему)
Дал боже пустельгу!
Пер Гюнт
Тут копыта заскрипели,
Я дыханье затаил
И гляжу — рога ветвятся.
Стал к нему я пробираться
И оленя, право слово,
Увидал в кустах такого,
Что в округе с юных дней
Не видала ты стройней.
Осе
Где уж!
Пер Гюнт
Я курок спустил,
Зверь упал. И, выиграв схватку,
Я — к нему, что было сил,
На него спешу забраться;
За ухо его хватаю,
Нож готовясь негодяю
Ткнуть, не дрогнув, под лопатку, —
Как начнет он заливаться
Да как ринется, проклятый,
Как швырнет меня назад!
Выпал нож, в руке зажатый,
И немедля был подмят
Я оленьими рогами, —
В клещи, стало быть, попал! —
И наверх он поскакал
Сумасшедшими прыжками.
Осе
(невольно)
Господи!
Пер Гюнт
А ты видала
Этот Гендин-то хребет?
И конца ущельям нет,
И утесов нет острей,
Бездны, глетчеры, лавины!
Мы с оленем для начала,
Сизый воздух рассекая,
Понеслись, нельзя быстрей,
Аж до самой до вершины.
Внове скачка мне такая:
Огляделся я вокруг,
А навстречу, вижу вдруг,
Лучезарные светила,
Скопом выйдя в небеса,
Светят так, что ослепило, —
Чуть не вытекли глаза.
А огромные орлы
В непроглядной этой дали,
Как пушинки среди мглы,
Невозвратно пропадали.
Снежные крушились глыбы,
И с вершин вода лилась.
Целый ад пустился в пляс!
Право, спятить мы могли бы.
Осе
(едва держась на ногах)
Бог спаси!
Пер Гюнт
Пройти должны
Мы по краю крутизны.
Тут, сойдя с ума от страха
И вопя, — помилуй бог! —
У оленя из-под ног
Малая вспорхнула птаха.
В сторону рванулся зверь,
И несемся мы теперь
С ним в провал, пути не зная.
Осе, чтобы не упасть, прислоняется к дереву.
(Пер продолжает.)
Здесь пустыня ледяная,
А внизу-то бездна ждет!
И, смятеньем обуяны,
Мы несемся сквозь туманы,
Рассекаем птичьи стайки —
И шарахаются чайки.
Не сдержать никак полета,
Вдруг внизу блеснуло что-то —
Брюхом кверху зверь плывет.
Это наше отраженье
В озере пришло в движенье:
Совершая воспаренье,
Прямо к нам неслись они —
Ведь у нас-то шло паденье!
Осе
(чуть не задыхаясь)
Пер! Скорее! Не тяни!
Пер Гюнт
Стало быть, олень небесный
И олень, рожденный бездной,
Сшиблись, и пошла мгновенно
По воде бурлящей пена.
В воду плюхнулись мы оба.
Что рассказывать особо:
Зверь поплыл, и я за ним,
Вот и вы лез.
Осе
А олень?
Пер Гюнт
Бродит в скалах по сей день.
(Щелкнув пальцами и повернувшись на каблуке.)
Сыщешь, так считай своим.
Осе
Как же не свернул ты шею?
Как не покалечил ног?
Голова-то как цела?
Божья воля, разумею,
Сына моего спасла.
А до рваной что одежи,
Где о ней и думать, боже,
В толк-то взяв, что в скачке этой
И пропасть сыночек мог.
(Вдруг замолкает, разинув рот и уставившись на сына широко раскрытыми глазами, и, наконец, найдя слово, вскрикивает.)
Ну и мастер же ты врать!
Этаких на свете мало!
Сказкой стал морочить мать!
Да как в девках я жила,
В двадцать лет, ее слыхала —
Это Гудбранда дела,
Не твои!..
Пер Гюнт
А почему Мне не совершить такого?
Осе
(в сердцах)
Ложь чужую тащат снова,
К ней приладив бахрому,
Чтоб не виден никому
Был скелет вранья былого,
И сыночек норовит
Лжи придать нарядный вид.
Вот ты по каким причинам
О полете плел орлином,
Страхов тут нагородил,
Что уж я была без сил.
Так не сразу и поймешь,
Что твои рассказы — ложь!
Пер Гюнт
Я другому так со мной
Разговаривать не дам!
Осе
(расплакавшись)
Видит бог, в земле сырой
Стыть бы лучше мне до срока.
Сын, бесчувственный к слезам,
Из тебя не будет прока!
Пер Гюнт
Мама, ты кругом права,
Успокойся же сперва
И не плачь…
Осе
Не плакать, зная,
Что сынок — свинья такая?
До каких же это пор
Молча мне терпеть, вдовице:
Целый век пришлось трудиться,
А в награду — лишь позор.
(Продолжает плакать.)
Из богатства даже малость
Нам от деда не досталось.
Был у деда — помни, внук! —
Полный золота сундук,
Да отец твой — знай, сынок! —
Тратил деньги, как песок.
Выйти в знать имел в предмете,
Ездил в золотой карете,
Только денежки пропали
Той порой, как пировали, —
Всякий сброд винище хлопал,
А потом — стаканом об пол.
Пер Гюнт
