Константин Бальмонт - Том 3. Стихотворения

Свита моя – альбатросы морей,
  Волны – дорога моя.
Солнце, родимого сына согрей,
  Солнечный я.

Низко летит альбатрос и глядит,
  Чертит могучим крылом.
Весь его четкий, захватистый вид –
  Резкий излом.

Это крыло – не крыло, ятаган,
  Клюв его силен, как меч.
Птицу такую родил – Океан.
  Хочешь с ней встреч?

Хочешь ли, хочешь ли, мир будет твой?
  Грезу в себе затаи.
Крылья хотенья дружат с синевой,
  Зори – твои.

Цветная раковина, на сушу брошенная,
    В песках молчит.
Но вверх приподнятая, но Ветром спрошенная,
    Светясь, звучит.

И сердцу слышащему, лишь ей рассказанные,
    Жужжанья струн
Сквозят глубинностями, тобой связанные
    В напевы рун.

Я спускаю стрелу, закатилась луна,
Я спускаю стрелу, чаша солнца темна,
Я спускаю стрелу, звезды дымно горят,
Задрожали, глядят, меж собой говорят.
Я не звезды стрелой поразил, поразил,
И не солнце с луной я стрелою пронзил.
Все в цветок мои стрелы вонзились, горят,
Я сердечный цветок поразил через взгляд.
Я стрелу за стрелою до сердца продлю,
Выходи же, душа той, кого я люблю,
Приходи и приляг на подушку мою,
Я стрелою, душа, я стрелой достаю.

Черная ягода – имя твое,
Птица багряная – имя мое.
«Майя!» – пропел я. Внемли,
Мысли ко мне все пошли.
Мною пребудь зажжена,
Любишь и будь влюблена.
Будь как потеряна ночью и днем,
Будь вся затеряна в сердце моем.
Днем семикратно смутись,
В ночь семикратно проснись.
Быстро домой воротись.
Я говорю: «Ты моя!»
В месяц ли глянь, – это я.

Мир с тобою, Дух Земли,
Мир с тобой, и мне внемли,
Дух Земли, ты с виду Бык,
Земный Демон, Дух-старик.
Бык, кем движется весь мир,
Приходи сюда на пир.
Угощение прими,
Мною разум обними.
Разум ворога смути,
Замани и обольсти.
Поселись в его крови,
Навались и задави.

Го! Ирупи, Теневой,
Дай Царице быть со мной.
Потревожь ее во сне,
Укажи бежать ко мне.
Потряси и встать заставь,
Обрати дремоту в явь.
Душу вынув из нея,
Душу в сердце вдунь мое.
Так чтоб к левой стороне
Прилегла она ко мне.
Го! Ирупи, Теневой,
Заговор исполни мой!

– Среди примет ты видел след?
– Ступня ее. Сомненья нет.
– Из прахавырежь ту ступню,
И дай ее обнять огню.
Ее лизнет язык огня,
И станет слушаться ступня.
– А что потом? А как потом?
Ступню куда мы поведем?
– Возьмешь ты бережно тот прах,
И в трех его яви цветах.
Оденешь в красный лоскуток,
И подожди, да минет срок.
Оденешь в черный, завяжи,
Ступню в том черном подержи.
И после в желтый лоскуток
Замкни, и выдержи зарок.
– А что потом? Горит ступня.
И пляшет, мучает меня.
– Потом цветную нить скрути,
К подушке ближе помести.
Ступню на занавесь повесь,
И в жаркой мысли медли весь.
Зеленый прутик отыщи,
Хлещи, семь раз ее хлещи.
При смене зорь, в полночный час,
Хлещи, хоть спи, хлещи семь раз.
И припевай: Любви ищу.
Не землю, сердце я хлещу.
– Смотри, дрожит, идет ступня,
Люби меня! Люби меня!

Черная ягода – имя твое,
Птица багряная – имя мое.
«Майя!» пропел я. Внемли,
Мысли ко мне все пошли.
Мною пребудь зажжена,
Любишь, и будь влюблена.
Будь как потеряна ночью и днем,
Будь вся затеряна в сердце моем.
Днем семикратно смутись,
В ночь семикратно проснись.
Быстро домой воротись.
Я говорю: «Ты моя!»
В Месяц ли глянь, – это я.

Я принес тебе вкрадчивый лист,
Я принес тебе пряный бетель,
Положи его в рот, насладись,
Полюбив меня, помни меня!
Солнце встанет ли, помни меня,
Солнце ляжет ли, помни меня!
Как ты помнишь отца или мать,
Как ты помнишь родимый свой дом,
Помнишь двери и лестницу в нем,
Днем ли, ночью ли, помни меня!
Если гром загремел, вспомяни,
Если ветер свистит, вспомяни,
Если в небе сверкают огни,
Вспомяни, вспомяни, вспомяни!
Если звонко петух пропоет,
Если слышишь как время идет,
Если час убегает за час,
И бежит и ведет свой рассказ,
Если Солнце идет за Луной,
Будь всей памятью вместе со мной.
Стук, стук, стук. Это я прихожу.
Стук, стук, стук. Я в окошко гляжу.
Слышишь сердце? В нем сколько огня!
Душу чувствуешь? Помни меня!

Бросил клетку
Пламень, Апи.
Держит ветку
В красной лапе.

В изумруде
Цвет сметает.
В алом чуде
Зелень тает.

Когти красны,
Ветки смяты.
Будь, прекрасный,
Жив трикраты.

Вы Малайки, вы Малаечки,
  Любы ваши мне вуали.
Я на Русской балалаечке
  Вам спою свои печали.

Ты, в вуали нежно-розовой,
  Мысль вернула в утро Мая:
С милой в роще я березовой
  Был, любил, ее сжимая.

Ты, мерцаньями зелеными,
  Говоришь мне о рассвете: –
Шел пастух вдали за склонами,
  На свирели пел о лете.

Ты, что светами златистыми
  Так сияешь мне напрасно,
Знай, что днями серо-мглистыми
  Я любил другую страстно.

Ты, огнями ярко-красными
  Мне горящая напевно,
Верь, что ласками согласными
  Отвечала мне царевна.

Что ж вы, что вы мне, Малаечки,
  Пусть и нежны вы и юны?
Я на звонкой балалаечке
  Сосчитал давно все струны.

Ртом, от бетеля красным,
Ртом, от любви заалевшим,
Ртом, в страстях полновластным,
Ртом, как плодом созревшим, –

Она меня напоила,
Она меня заласкала,
И весь я – горящая сила,
И весь я – «Еще! Мне мало!»

Гамеланг – как море – без начала,
Гамеланг – как ветер – без конца.
Стройная яванка танцевала,
Не меняя бледного лица.

Гибкая, как эта вот лиана,
Пряная, как губы орхидей,
Нежная, как лотос средь тумана,
Что чуть-чуть раскрылся для страстей.

В пляске повторяющейся – руки,
Сеть прядет движением руки,
Гамеланга жалуются звуки,
В зыбком лёте вьются светляки.

Над водой, где лотос закачался,
Обвенчался с светляком светляк,
Разошелся, снова повстречался,
Свет и мрак, и свет, и свет, и мрак.

Ход созвездий к полночи откинут,
В полночь засвечается вулкан.
Неужели звуки эти минут?
В этой пляске сказка вещих стран.

За горой звенит металл певучий,
Срыв глухой и тонкая струна.
Гамеланг – как смерть сама – тягучий,
Гамеланг – колодец снов, без дна.