Игорь Соколов - Между женой и секретаршей. Круг 2-й

Прекрасно секретарша задышала
И солнце засияло вдруг в окно,
И встрепенувшись своим жарким жалом
Я весь как есть, вошел в нее!

Как дела идут? – спросил знакомый,
Я ответил: Хорошо!
Ведь с секретаршей мы долбились снова,
А что мне надобно еще!

Обломали стол и сук ветлы,
Уж за день мы устали с секретаршей,
Везде долбились, страшно злы,
Но на кого, – мы даже пальцем не покажем!

Что послужило основанием для вспышки
Дикой страсти чудной секретарши?
Теперь спросите у малышки,
Что нам ручкой из кроватки машет!

Ни жизнь, ни баб познать, увы, нельзя,
Пусть я долблюсь, счастливый, с секретаршей,
Она же стонет, закатив глаза,
О нашей сладости в мгновение пропавшей!

Один колдун мне предложил все виды знаний
О человечестве и мире вообще,
Но в секретарше мне одной хватало тайны,
Ведь сколько лет долблю ее уже!

Как идеальна в своей позе секретарша,
Вся рвется в небо, но сидит на мне,
И почему ее не знал я раньше,
Глядишь, проспал бы на ней жизнь, как на жене!

Как представитель рода человеков,
Я с секретаршей только на одно гожусь, —
Долбиться страстно до скончанья века,
Пока душа полна безумных чувств!

Как пример из области секса,
О своей секретарше скажу, —
Не имей она доброго сердца,
Я б с женой проспал век на боку!

Что сказать о знаниях жены
И о пониманье секретарши,
Все в себя мы влюблены,
От того и долбимся так страшно!

Факты говорят все за себя,
Я с секретаршей жизнь кладу за страсть,
Уже давно идет безумная борьба,
Мы ж насыщаемся друг другом, чтоб пропасть!

Удержать одно, не упустив другого,
Не каждый может, если поглядеть,
Но с секретаршею долбясь, даю я слово,
Что разлучит нас с нею только смерть!

Конфликт быть должен разрешен! —
Кричат в тоске несчастные созданья,
Но я, вот, с секретаршей нагишом
Спасаюсь в области иного подсознанья!

Долбиться мы никак не устаем,
Мы с секретаршей долбимся как звери,
Один лишь человеческий закон
Побуждает нас безумствовать за дверью!

Я пальчиком провел по нежной спинке,
Секретарша промурлыкала в ответ,
Потом стихи прочел ей без запинки
И овладев ей, ощутил вдруг в ямке свет!

По какому пути я иду,
Днем за днем с секретаршей долбясь,
Водки выпив, я чую в бреду, —
На тот свет нас ведет эта связь!

Социально адаптированная личность,
Не стремлюсь я в жизни ни к чему,
Но в секретарше ее зверскую первичность
Расширяю всею сутью в глубину!

Выпив водки, огурцов съев банку,
Покупавшись с секретаршею в реке,
Целовался с нею очень сладко
И долбился, раскачавшись, на ветле!

Молчали люди в конторе,
Царила вокруг тишина,
А мы с секретаршей в дозоре
Парили над крышкой стола!

Секретарша мне сказала: Нет бумаги!
Я с ней собрался и поехал в магазин,
В дороге сауну нашли, и были наги,
Долбились, парились, смешав десятки вин!

Ввиду того, что нет бумаги и мы наги,
Я секретарша, поднимаю этот тост
За силу той волшебной тяги,
С какой в бассейне я к тебе прирос!

Однако, с секретаршей в бане,
Простите, в сауне, мы парились полдня,
Долбясь, голубка мне шептала: Не устанем
Мы с тобой долбиться никогда!

Под вечер только сауну покинув,
Машину бросив, вызвали такси,
В конторе снова ноженьки раздвинул, —
О, как же, солнышко, с тобою мы близки!

В кабинете ночью на столе,
После утомительного дня,
Шепнул я секретарше, озверев, —
Ты задолбишь до смерти меня!

Сказала секретарша: Нету скрепок!
И мы с ней опять рванули в магазин,
И та же сауна, в окошке то же небо
Соединили нас в волнующий трамплин!

Уже под вечер выходя из сауны,
На двух дрожащих и трясущихся ногах,
Я секретарше вдруг напомнил дауна,
А в конторе вновь котяру в сапогах!

В ночь на столе лежали с секретаршей,
Не в силах двинуть ни ногой и ни рукой,
Шепнула ягодка моя: Вот, настоящий
Чудесный день, а с ним столь сладостный покой!

Под утро разбудила нас жена,
Свалила дверь, избила секретаршу,
Меня раз стукнула, но дивная луна,
Капнув кровью, улыбалась в настоящем!

Я с секретарши, задыхаясь, снял трусы,
Трусы – веревочкой, увы, ей трут промежность,
Зато всегда в рабочие часы
В глазах ее сияет только нежность!

В последний раз раздав работникам зарплату,
Я понял, что баланс весь свел к нулю,
Но поперхнувшись, даже не заплакал,
Я секретаршу вновь отчаянно долблю!

Нет денег, но целую секретаршу
И воду сладко вместо водки пью,
И очень счастлив тем, что в настоящем
На столе ее неистово люблю!

Мы с секретаршей так отчаянно долбились,
Что контора стала расцветать,
И денежки опять рекой полились,
Теперь долблюсь и чую благодать!

Мы с секретаршею слетали на Суматру,
От нашей страсти пробудился вдруг вулкан,
Мы память вмиг обрисовали вспышкой кадра,
Долбясь и страстно обнимая дельтаплан!

Оторвалась от катера веревка
И дельтаплан летит неведомо куда,
Но я долблюсь с отчаянной сноровкой,
Блажен я с секретаршей, как всегда!

Мы с секретаршей в спасжилетах в океане
Проболтались только два часа,
О. как переплетались нежно длани,
И как сливались сладко губки и глаза!

Крепка, могуча плоть у мужика,
У секретарши тоже цепкая рука, —
Погладит, схватит, – весь в нее ворвусь
И враз осеменив, развею грусть!

В контору врывается масса народу,
Про нас с секретаршей снимают кино,
Но мы убегаем, ныряя в природу
И долбимся нежно в лесу под сосной!

Сам себе я с секретаршей сделал отпуск,
Взял месяц и прибавил еще год,
Вместо стола теперь кладу ее на доску,
Плыву по морю и пыхчу как пароход!

Наш кругосветный лайнер «Еврипид»
Был назван в честь философа из Греции,
Секретарша в качке сладостно дрожит,
А я долблю ее, дрожа над ней трапецией!

В каюте с секретаршей мы дрожим
И выпив водки, долбимся, конечно,
Над морем стелется туман как будто дым,
А наши тени в море долбятся потешно!

На палубе уж собралась толпа,
Все смотрят в море на долбящиеся тени,
Мы странно долбимся уже не для себя,
А чтобы ярче в море выразить мгновенья!

Народ стал расходиться, тени скрылись,
Над морем воцарилась мгла,
Мы с секретаршею со стоном уж долбились,
Покинув тени и придя уже в себя!

В иллюминатор к нам влетел большой баклан,
Мы с секретаршей так неистово долбились,
Что взяв за хвост его, я бросил в океан,
Я б сделал все сейчас, что б только ни случилось!

К нам постучал официант, потом швейцар,
Нас приглашали в ресторан на посиделки,
Но к секретарше присосавшись как комар,
Глаза закрыл, как на часы, так и на стрелки!

Кто-то ночью носом к нам стучался в дверь,
Мы не открыли, мы опять долбились,
Стонала секретарша точно зверь
И я как зверь рычал богам на милость!

Наш «Еврипидик» плыл в неведомой воде,
Нам было все-равно, зачем и где мы,
Мы просто таяли в бессовестном труде,
Долбя столетия, часы, все наше время!

В Австралии на берег мы сошли
И секретарша в парке увлеклась коалой,
Медвежонок просто таял от любви,
Ее всю излизав до шеи алой!

Ревнивец! – вдруг сказала секретарша, —
Нашел к кому, к медведю ревновать,
К тому ж он сумчатый, вообще не настоящий,
Жрет эвкалипт, япона мать!

Отплыл наш «Еврипидик» от Австралии
И я опять долбился с секретаршей сладко,
Слегка чуть приподняв ее за талию,
Качаясь с волнами, взлетая над кроваткой!

Нас укачало море с секретаршей,
Мы то долбились, а то нас тошнило,
И вроде было плыть совсем не страшно,
Но мы устали умывать от рвоты рыло!

Над Тихим океаном сильный дождь,
Мы с секретаршею долбились и так странно
Будто в России ощущая дрожь,
Пили водку с грустью из стаканов!

Вторые сутки среди волн волненье
И дождик льет как из ведра,
Но в постели с секретаршей свое рвенье
Показывать не вредно никогда!

Смотрим на луну, дорожку в море
И долбимся в легчайшем забытьи,
Секретарша назвала меня героем
За то, что зону возбужденья смог найти!

Вдалеке, в тумане проступают
Новой Зеландии зеленые холмы,
Мы с секретаршей долбимся, взлетая,
Видя в море блеск живой мечты!

В Новой Зеландии сошли, как все, на берег,
И накупили себе масок расписных,
И в каюте с секретаршею за дверью,
Долбясь под маской, видим сказочные сны!

Опять плывем к другим островитянам,
И нежно долбимся, и водку часто пьем,
И про Россию вспомнив, как ни странно,
Мы с секретаршею долбясь, скулим вдвоем!

О, секретарша, мой прелестный друг!
Зачем мы столько долбимся в каюте,
Она в ответ насаживая сук,
Раскрывает смысл своей блаженной сути!

Наконец-то загуляли мы по палубе
И даже вместе прыгнули в бассейн,
Но в каюте снова вскрикнув жалобно,
Безвылазно долбились 8 дней!

О, Боже, мы опять долбясь, плывем
От одной страны к другой,
Всю каюту заполняет чудный сон,
Как мечта о жизни внеземной!

О, как нежны сосцы у секретарши,
Я их сосу в тени тропических дерев,
И думаю, что в этом настоящем
Мы будем жить от счастья ошалев!

На Мадагаскаре все туземки по-французки
Очень страстно и призывно говорят,
Но с секретаршей сказочной по-русски
Опять спешу в каюту… в нежный зад!

О, зад моей чудесной секретарши,
Две окружности прелестного холма,
Даже став немножечко постарше,
От него я каждый день схожу с ума!

Где на Сейшелах тень бросает Сан-Драгон,
Долблюсь я с секретаршей как дракон,
А потом уже под сладостные взмахи,
Мы долбились на гигантской черепахе!

О, задница прелестной секретарши,
Что я сейчас неистово долблю,
Что может быть в сей жизни слаще,
Когда волна морская липнет к кораблю!

Чмок-чмок! – секретарша моя
Меня чмокает сладостно в губы,
Над морем взлетает заря,
Не долбиться сейчас – просто глупо!

Мы с секретаршей замираем, глядя в небо,
Над палубой мерцает Млечный путь,
Мы пьем вино, жуем бананы вместе с хлебом
И нежно долбимся, желая в мрак шагнуть!

Уже рассвет дарил Индийский океан,
«Еврипид» слегка качался, мы качались,
Секретарша прошептала: Хулиган!
Долби немедленно, а то убью, мерзавец!

На берег Индии сойдя, мы обомлели,
Будда из золота сидел в живых цветах,
Зато потом как сладостно в постели
Нам с секретаршей удался волшебный взмах!

Нас йог лежащий на гвоздях, добру учил,
Но мы чуть отстранясь, вдвоем балдели,
Нам бы на все хватало в жизни сил,
Но мы навек уже прикованы к постели!

Масштаб Вселенной ощутим в буддийском храме,
Сидящий Будда создает волшебный круг,
О, секретарша, так в твоей чудесной яме
Через тебя весь мир пронизываю вдруг!

Купив фигурки Будды и слонов,
Вокруг постели их построили в шеренгу,
Так сладостно долбясь в кругу богов,
Я ощущал, как создаем мы лихо детку!

Опять Гонконг, Тайвань, потом Китай
И наконец, Япония как сказка,
Среди камней, ручьев под кленами цвел рай,
Где мы долбясь, вдруг ощутили божью ласку!

Долбясь пронзительней и ярче на Хоккайдо,
Мы обрели вдруг в жизни ремесло, —
Запечатлев любовь в волнующие слайды,
Долбиться с ними, чтобы чувство ожило!

О, безумье Японского моря,
Огни звезд и волн буруны,
Нас в бассейне на палубе двое,
И друг к другу прильнув, мы одни!

О, чудеса Галапагосских островов,
Пингвины, черепашки, игуаны,
Мы с секретаршей притронувшись к тьме веков,
На корабле долбились, от восторга пьяны!

Ниже пояса вхожу я в секретаршу
И вижу что-то странное во тьме,
Мне сладко, хорошо и даже страшно
Долбиться с ней, когда уже я не в себе!

На столе секретарша, а в кресле жена,
Что поделать, явились ведь обе,
Я долблю то одну, то другую, весна
Мощным зверем распелась в утробе!

В Эквадоре после кактусовой водки
Мы с секретаршею долбились как могли,
«Еврипид» дудел железной глоткой,
Отмечая наши радости любви!

Накупили амулеты в Эквадоре,
Их ацтекских уже умерших божков,
И долбились с секретаршей в синем море,
Нарыв в нем золота аж до 7 мешков!

Мы на корабль залезли темной ночью,
В каюту еле золото внесли
И на золоте долбились, что есть мочи,
Ощущая сердцем стоимость любви!

Нарыв сокровища, мы стали очень тихи,
Любились скромно и едва долбясь,
Зато какие сладостные миги
На золоте дарила наша связь!

Итак, на золоте и в золоте кромешном
Мы плыли в Мексику, таможенный контроль
Мог нас накрыть весьма успешно,
Увы, не завидна контрабандиста роль!

Мы капитана «Еврипида» взяли в долю
И золото перемешав с углем,
Уже довольные ужасно своей ролью,
На палубе долбились жарким днем!

И вот, мы в Мексике, и долбимся под тенью
Громадных кактусов и безобидных пальм,
О, секретарша, это яркое мгновенье
Гонит пот из нас похлеще русских бань!

Пока мы с секретаршею долбились,
Все золотишко быстро сбагрил капитан,
2 миллиона от него мы получили,
И кейсик с дном двойным служил подушкой нам!

О, Мексика, – страна былых ацтеков,
Что пирамиду возвели в горах,
На пирамиде мы долбились жарким летом,
Пока экскурсия скучала у костра!

Из Мексики рванули мы в Египет,
Сразу бросив «Еврипида» и турне,
Решили подолбиться, малость выпив
С секретаршей на Хеопсе в темноте!

На Хеопсе мы долбились беспощадно,
Звезда Полярная лучом согрела акт,
И лишь полиция, о, будь она не ладна,
За осквернение взяла с нас тыщ 50!

С секретаршею летим домой, – в Россию
И долбимся у Боинга в хвосте,
Ощущая как на небе синем
Бродят ангелы, рисуя нас во сне!

Мы с секретаршей прямо с трапа самолета
Спустились в снег России и в ее метель,
Но в лесу, в сугробе снова твердо
Друг через друга ощутили жизни цель!