Юрий Горюнов - В том краю небес

Если на душе твоей, мрак.

Ну а ночь тебе уже друг.

Если ты уже поймал такт,

Той тиши ночной свой звук.

Если мысли гонят прочь сон.

И терпенья нет уже ждать.

Если слышишь ты души стон

И не знаешь, как его снять

Может просто твоя грусть.

Задержалась дольше, чем нужна

Пусть с тобою посидит, пусть

Она долго так была одна

Если на душе твоей свет

Открываешь для себя день.

Если всех сомнений твой бред

Оставляет лишь одну тень.

Если видишь впереди путь

И желанье есть идти вновь.

Если прошлых дней твоя муть

Оседает, очищая кровь

Значит ты, еще пока жив.

Даже если грусть в тебе спит

Значит хватит и твоих сил

Растрясти окружающий мир.

Зачем залезть хотите ко мне в душу?

Что в ней узнать хотите для себя?

Остыть, вдруг окунувшись в стужу

Или погреться у любви огня?

И любопытство, как дитя Порока

Вам принесет ли радость бытия?

В моей душе уж точно нет Пророка,

Что б показать Вам в будущем себя!

Огонь души порой горит, не тлеет.

И жаром вся охвачена душа.

Он опалит, но только не согреет

Чужие руки, в этом вся беда.

А если странствий моих вольный ветер

Все выстудил и разогнал тепло?

И эхо прошлого лишь коротает вечер

Одно осталось, вот не повезло!

Душа чужая, все равно потемки!

А в сумерках, ну что же разглядишь?

В любой душе такие есть задворки

В них ценное лишь для себя хранишь.

Тогда зачем Вы лезете мне в душу?

Там все мое и ничего для Вас

А что храню в себе огонь иль стужу

Я не открою, вот и весь мой сказ!

Умом порою не понять

Теней истории зловещей,

Которые нас тянут вспять

И памятью цепляют вещей.

Как видно просто все решать,

Когда без толики сомнений

В грязь нацию лицом бросать,

А миллионы на колени.

Им было некуда бежать.

Они познали вкус лишений.

А сердцу больно было ждать,

Ждать мига, стать живой мишенью.

И что за жизнь, когда лишь смерть,

Порой была им, как награда.

За то, что им пришлось терпеть

Сатрапа вставшего из ада!

Кто выпускает их на свет

Зловещих гениев природы,

Что б натворили столько бед

И гибли целые народы.

Что кровь загубленных людей

Земля впитать не усевала.

И сколько на костях полей

Распахано рукой вандала!

Кому молится, тем, кто жив?

Когда палач кровавый ада

Не признает ни чьих молитв

Кроме своей. В ней много яда.

А время движется вперед

Вершителем всех наших судеб.

Рождается и мрет народ,

Ропща порою: «Будь, что будет»

Куда история ведет?

С дороги, уводя на тропы.

Стараемся идти веред

На круг сворачивают стопы.

Не рвется больше

Сердце из груди.

И не кричит душа

Унывным стоном.

К чему смотреть

На время позади.

Я схороню его

Прощальным звоном.

Вот, кажется, что выжат,

Как лимон.

Ни капли сока

Жизни не осталось.

И как поверить,

Что все это сон.

И жизнь моя пока

Не начиналась.

Безумная Кассандра

Мне твердит:

«Ну почему ты глух

Я так кричала,

Когда ушел

Со своего пути.

Но что о прошлом

Нет еще финала»

Не будем делать

В прошлое бросок.

Тебя Кассандра

Может быть, услышу,

Когда граблей

Коснется мой носок.

Остановлюсь,

Чтоб не ударить душу.

Куда идешь ты, Правда? И к кому?

И что несешь с собою в одиночку?

И людям твой приход не по нутру.

В тебе же падчерицу видят, а не дочку.

А ты идешь по жизни, как Вдова.

Среди людей, но все, же одинока.

Увы, молва, обычная молва

Все исказить пытается до срока.

Который временем тебе отмерян был,

Что б рассказать успела, что хотела

Но только кто-то смысл твой убил.

А ты же в одночасье поседела.

Немного сгорбилась и стало тяжело,

Что перед тобою закрывают двери.

Порой в твоем приходе видят зло.

Не радость ты не несешь, но и потери.

Одета слишком просто не к столу.

И взгляд порой упрямый, даже резкий.

А человек он слаб, зачем ему?

С тобой беседа, то не лепет детский.

У лжи же согласись другой наряд.

Слова учтивы и манеры светски.

Ее слова из уст в уста твердят.

И взгляд ее пронзительный и меткий.

И не бывает одинокою она.

За нею добровольно толпы ходят.

А в общем это не ее вина.

Что от нее хотят, то и находят.

А ты же одинока и горда.

Идти все время будешь рядом с нами.

Ну что же делать, если ты Вдова.

Вдова ты, Правда, с грустными глазами.

Может быть, все не так уж просто,

Как бы мне не хотелось и думать.

Видно был в другой жизни я волком

Кто ж такое решился придумать?

И гонялся я лесом и полем

За зверьем, соблюдая обычай.

Только сам становился не вольно

Для людей я такой же добычей.

Я же волк одиночка вне стаи.

Волки в жизни своей однолюбы.

И судьбу волк свою не гоняет

Поучиться бы этому людям.

Стая псов, их за мною гоняться

Натаскали. И мчаться по следу.

Но один на один не решаться

Страх за жизнь отодвинет победу.

Вот и мчаться они друг за другом

Громким лаем себя ободряя

И своим одуревшим забегом

Мчат, на пулю меня загоняя.

Вот охотник и ствол уже поднят

Вижу, палец застыл на курке

Неужели судьбой я не понят?

Бьется мысль в одинокой тоске.

Замер я и взглянул ему в очи.

Не увидит он страха в глазах

Что он ждет, и терпеть нет уж мочи!

И душа захлебнулась в слезах.

С дрожью в сердце он жаждет добычи

Не для жизни в утробу свою.

Словно царский холоп и опричник

Делит жизнь на свою и мою.

Я ему ухмыльнулся оскалом.

Знаю жизнь моя на волоске.

Ничего не дает жизнь задаром.

И спасу я себя лишь в броске.

Нет, не дам я ему наслажденья.

Вот и палец уже задрожал.

И ловлю по глазам я мгновенья.

Те, которые он мне отдал.

Я рванул и услышал я выстрел.

Пуля мимо и мне повезло.

Я душою своею увидел

Как упало в агонии зло.

Вот и все, жизнь свою, я как вырвал.

Мчусь к свободе, которая ждет.

Я ее за мгновение выбрал

И душа от восторга поет.

В этой жизни, кто волк, кто охотник.

Стаю псов я в расчет не беру.

И кто хочет, найдет подорожник.

Чтобы раны лечить на бегу.

Моя упавшая душа

С колен пытается подняться.

Но тщетно. Все вокруг круша

Ты продолжаешь усмехаться.

Тебя втоптали в грязь и снег

И руку не протянут в помощь

Никто и не замедлил бег,

Что б ты не видела их немощь

Цепляясь за покров земли

И ободрав колени, руки.

Не издаешь и слов мольбы

За эти не земные муки.

Наверное, дорогу в ад

Тебе с рожденья выбирали.

И даже аспидовский гад,

Не по твоей ползет спирали.

Намерений благих не счесть

Ты претворить хотела в жизни.

Желать одно, а вот уметь

Не каждому дано, ты вникни.

То, что успела не твое.

Ты раздавала, не жалела.

Дарила ты свое тепло,

Что полыхало, а не тлело.

И что хотела ты взамен?

Быть может толику вниманья?

Но поднимаешься с колен

Одна, под небом мирозданья

Жалеешь ли, что пустота

Тебя свалила в одночасье?

Что не прикрыта нагота

От холодящего ненастья?

Ну, поднимайся поскорей.

Ты не упала, поскользнулась.

И помощи не жди ни чьей.

Ну вот, ты снова улыбнулась.

Нараспашку душа, нараспашку!

Запахнуть бы ее наготу

Ненароком порвал я рубашку,

Ту, в которой явился в миру.

Шел по жизни, не зная дороги.

Продираясь сквозь чащу судеб.

И углы моей жизни тревоги

Оставляли прошедшего след.

Земля кровью души окропилась,

Пока падали капли из ран.

А судьба моя тихо молилась

Только ей лишь известным Богам.

Не заметил, как душу изранил,

Исхлестал, как до крови ее

Распахнул свою душу, подставил

Под чужое из сплетен копье.

Больно ранили, но не до смерти

Пересуды о голой душе.

Что же там вы увидели черти?

Или ищите, что о себе?

Ты не бойся душа, успокойся.

Залечу я все раны твои.

Хоть лохмотьями, ты, но укройся,

Пока буду рубашку я шить.

Я сотку ткань из доброго слова,

Ну а нити из воли скручу.

Подожди, тебе будет обнова

А для света зажгу я свечу.

От капризов погоды укрою.

И от взглядов косых и прямых.

Ну а если невзгоды накроют,

Их не буду делить на двоих.

По дороге в никуда

Я иду из ниоткуда

Вместе с жизнью, не спеша.

Прекращаю верить в чудо.

От наивности смешной

И от глупости упрямой.

Я иду в мороз и зной