Ник Кейв - Король Чернило. Том 2

Я видел сон
Я видел сон
Я видел сон, Джо
Я видел сон, Джо

Темной ночью на дороге ты один стоял
Я видел сон, Джо
Сверкая пеной на губах
Проклятьями ты небо осыпал
Я видел сон, Джо
Тень Иисуса заслонила белый свет
Я видел сон, Джо
Шайка мерзких шлюх втыкала иглы в мой портрет
Я видел сон, Джо
Был осенний день, и падала с ветвей листва
И в этом сне, Джо
Какой-то щеголь с зубочисткой стоял
И тыкал пальцем прямо в меня

Я видел сон
Я видел сон
Я видел сон, Джо

Глаза открыл я, Джо
Ночь страшным великаном ходила, половицами скрипя
Глаза открыл я, Джо
И прямо под дверями лежала груда писем от тебя
Глаза открыл я, Джо
Свет утренний струился в щель меж занавеской и окном
А за окном, Джо
Висел как дым твой призрак, и я вспомнил
Что тебя на свете нет давным-давно

Я видел сон
Я видел сон
Я видел сон, Джо

Куда бредешь ты, Джо?
Пуста дорога, темна дорога, у нее нет конца
Куда бредешь ты, Джо?
Лесами страха, полями смерти, как тень без лица
Куда бредешь ты, Джо
Одетый в глупый и неуместный
Щегольской наряд игрока?
Куда бредешь ты, Джо?
Листок осенний пристал навечно
К подошве твоего башмака

Я видел сон
Я видел сон
Я видел сон, Джо
Я видел сон
Я видел сон
Я видел сон, Джо

Пали башни из слоновой кости
Превратились в грифов соловьи
И пробил час тяжких испытаний
И пробил час полночи любви
Я спешу
В твои объятья
Я спешу
В твои объятья
Я спешу

Пусть свеча за окном догорает
Пусть трепещет пламя на ветру
Пусть тревога в сердце вползает
Пусть надежда из рук ускользает
Я спешу
В твои объятья
Я спешу
В твои объятья
Я спешу

Нет больше радуги в небе
Нет больше звезд, что светили нам во тьме
Нет вершин — их поглотило море
Дождь идет и горизонт в огне
Я спешу
В твои объятья
Я спешу
В твои объятья
Я спешу

Нет пути нам в небесное царство
Все святые пьют и воют на луну
И упал, сломав крыла, архангел
И вступил сам Бог с землей в войну
Но я спешу
В твои объятья
Я спешу
В твои объятья
Я спешу

Брат, в моей кружке пусто
И за душой ни пенни
Чтоб взять немного виски
Пора идти домой

Я капитан своей беды, ее палач и поводырь
Сочится соль из-под узды, мой мозг — пустыня без воды
О, брат, возьми еще стакан, пускай я буду пьяным в дым
И я еще раз повторю: я капитан своей беды

Брат, в моей кружке пусто
И за душой ни пенни
Чтоб взять немного виски
Пора идти домой

Я не виню ее во всем, ее грехи судить не нам
Но я не спал и ждал, когда она провалится к чертям
Когда проглотит свой язык, в грязи согнется пополам
Когда, разжав стальной кулак, ослепнет, превратится в хлам
О, брат, возьми еще стакан, еще один и по домам
О, брат, поверь моим словам, иначе я концы отдам

Брат, в моей кружке пусто
И за душой ни пенни
Чтоб взять немного виски
Пора идти домой

И я по радугам ходил и звезды задевал рукой
Но вот теперь я в кабаке, голодный, нищий и босой
Прости меня, любезный брат, что я тревожу твой покой
Там, где вчера пылал костер, лишь пепел, черный и сырой
Итак, прости меня, мой друг, смотри же: мой стакан пустой
Я больше не хочу вина, купи мне виски, братец мой

Брат, в моей кружке пусто
И за душой ни пенни
Чтоб взять немного виски
Пора идти домой

Я попытался вспомнить, брат, везло ли мне когда-нибудь
И понял: лишь сегодня я могу благодарить судьбу
Итак, купи мне выпить, брат, а после я отправлюсь в путь
И я уйду отсюда прочь, уйду под снег, под ливень — пусть
О, брат, не порти праздник мне, бросай-ка доллары на стол
Плати по счету, а теперь пошел ты в задницу, козел

Брат, в моей кружке пусто
И за душой ни пенни
Чтоб взять немного виски
Пора идти домой

Кристина Невероятная
Легенда стародавних времен
На двадцать втором году жизни
Она впала в летаргический сон
Тело в гробу внесли в церковь
И начали отпевать
Но сразу же после заупокойной
Кристина воскресла опять
Она воспарила к своду собора,
Пристроилась там на карниз
И вскричала: «От вас воняет грехом
И я не спущусь к вам вниз»
Кристина Невероятная
Вытворяла невероятные вещи
Она молилась, свернувшись в клубок,
И не сгорала даже в огненной пещи.
Она летала везде, где хотела,
Ее видели на башнях и на макушках дубов
И презирая всем сердцем людскую низость
Предпочитала общество облаков.
Кристина Невероятная
Вела себя непристойно и странно
Промчавшись над городом на бреющем полете
Принимала в реке ледяные ванны
Кристина Невероятная
Вела себя непристойно и странно
И скончалась на семьдесят четвертом году
В монастыре Святой Анны

Когда в город я пришел
Будто люд с ума сошел
Наливали до краев мне
Быстро стали бить отбой

Когда в город я пришел
Люд за мною брел из одного конца в другой
Так разве только друг идет с тобой
Быстро стали бить отбой

Темный слух, подозренья меня окружали
Где б я ни был — повсюду меня настигали
Как будто бы кровь на руках моих
Все в округе вдруг увидали

О, всемогущий Боже
Нет мне дороги домой
Найдется еще один город
Вот-вот преградит путь мой

А за окошком, вдоль путей
Реют столбы чужих огней
И в свете их
Видны косые взгляды
Я, видно, не дождусь от них пощады

Когда в город я пришел
Щедры были мне дары
Ныне даже в притон
Местных шлюх мне путь закрыт

Я, в зеркало смотря
Пытаюсь разглядеть
Как люди об меня
Грязь с рук могли стереть

О, всемогущий Боже
Нет мне дороги домой
Найдется еще один город
Вот-вот преградит путь мой

Господь, куда б я не пришел
Страшна петля мне, страшен кол
По косточке меня
Всего перемололи
Некуда скрыться было мне от боли

Кто грешен, будет погребен
Мною самим в возмездье за меня
Я проклял эту землю с того дня,
Как был рожден, из чрева вынут ночью
Будь проклят этот город
Покину же его я
Но вернусь однажды
И люди здесь когда-нибудь узнают
Как их оружием их время побеждает

О, всемогущий Боже
Вот и добрел я домой
Найдется ли еще один город
Что преградит путь мой?

Ночь была глубокой и темной, ночь
Я вошел в танц-холл, знакомый всем нам
Что-то важное происходило там
Извиваясь, танцоры играли в любовь
Отходили, и извивались вновь
Словно мухи трепещут на игле
В этом шуме и жаре
Да, в этом шуме и жаре
И я подумал о новой жене сумасшедшего Джона Финна

Полночь пробила, затрясся пол
И жена Джона Финна вошла в танц-холл
Ноги — как ножницы и тесаки
Груди в тату, а в глазах огоньки
На зубах был малиново-бурый налет
По танцплощадке она идет
Я у эстрады стоял, но не пел
Всяк на жену Джона Финна глазел
Да, всяк на жену Джона Финна глазел

Жена Джона Финна была чем-то загадочным
У нас, где чужую тайну сболтнуть было делом порядочным
У меня был нож и латунный кастет
Близ нее я стоял, и меня слепил свет
Пахли духами ее волосы, грудь
Конфетти на ней блеск источали
Местные урки косились, аж жуть
А в руках их мачете сверкали
А ночь за окном была полной огней
И ночь наблюдала, мерцая, за ней
И ночь наблюдала, мерцая, за ней

Затем пришли копы, их было штук сто
Но не беспокоило нас там ничто
Они к бару прошли в своей форме тупой
Я залез между ляжек жены Джона Финна рукой
И она их раздвинула, вот я какой!
Ночь пылала огнем и была полной зла
И луна вся в крови и вся в свете была
И моя душа прямо в сон поплыла
И я что-то шептал прямо в ухо жене Джона Финна

В севшем костюме Джон Финн вошел
Чернотой он смотрел, черноту он курил
Ему зубы ботинками кто-то чинил
И в карманах полным-полно было стволов
Взял на мушку жену, взял на мушку меня
А оркестр замолчал, о пощаде моля
Как бечевка опутали страх, шок и дрожь
Потому что кастет у меня был и нож
И жена Джона Финна — вот так
И втроем из танц-холла мы вышли во мрак

Из кустов доносилось стрекотанье сверчка
Ночь достала всех, нас объяла тоска
Пистолет возопил, была смерть так близка
Я вонзил прямо в горло ему свой нож
Я забрал его жизнь — ей цена была грош
Я стою над эстрадой, я скоро усну
Всякий перст указует на Джона Финна жену
Всякий перст указует на Джона Финна жену

И его жена
сорвала цветы с волос
И к ногам
Их швырнула — кипу роз
И рой мух жужжал
И рой мух гудел во мгле
Бедный Финн
Он валялся на земле
Валялся на земле