Рафаил Синцов - Созвучие

Снаряды рвутся метров за сто.
Во ржи склонился головой
Он, неумытый и вихрастый,
На пашне дымной фронтовой.
Здесь час назад земля кипела,
Атака за атакой шла,
Над головой шрапнель свистела,
И солнце поглотила мгла.
И в этом грохоте и вое,
Тельняшки гордо обнажив,
Шли грудью по двое, по трое
На вражеские блиндажи.
Враг отбивался озверело.
Солдаты гибли не зазря,
Слетали каски ошалело,
И кровью харкала земля.
Измученных, полуголодных,
Их поднимали снова в бой
За счастье мирное народов,
За свет над нашей головой.
И погибали в 45-ом –
На самом краешке войны, –
Советской армии солдаты,
Отчизны верные сыны.
И в День Победы, маем вешним,
Страна зовет их на парад:
Солдат, безвременно ушедших,
В бессмертье брошенных солдат.

С каждым днем все меньше ветеранов
Тех сороковых-пороховых.
С нами говорит с телеэкрана
Боевая молодость живых.
В нас живут и Сталинград, и Киев,
И Одесса, и Новороссийск…
Ветераны, Вы для нас – святые,
Не считaясь с жизнью, шли на риск.
Потому врага и победили,
Потому и Родину спасли.
Многих Вас посмертно наградили,
Многих же награды не нашли…

В нас – Ваши помыслы и подвиги,
И я, колени преклоня,
Всех Вас перебираю подолгу,
Застыв у Вечного огня.
Клянусь, что делаем все так мы,
Как меж боев мечталось Вам…
(Хвалиться было бы бестактно,
И хода не даю словам)…
Клянусь, безмолвно – клятвой сына,
ВЫ – в нашей жизни и сейчас…
И пусть века неслышно минут:
Планета будет помнить Вас!

Солнце хлещет по-весеннему,
Март к нам заглянул в окно.
Настроенье по Есенину
Мною определено.

И так хочется влюбиться
Во все женские глаза
И во взглядах раствориться,
Как весенняя слеза,

Что стекает музыкально
Вдоль сосулек на балкон.
Гимн рожденья гениальный –
Нам весной подарен он.

Улыбнись со мной, прохожий,
Солнцу, ветру и ручью.
Всех нас делает похожими
Слово емкое «люблю».

Солнце хлещет по-весеннему,
Март к нам заглянул в окно.
Настроенье по Есенину
Мною определено.

Малиновый закат –
В малиновый ковер.
Пал кумачевый взгляд
На огненный простор.
Как киноварь зари,
Как островки коралл,
Уходит от земли
Рубиновый корабль.
И красные моря –
Куда ни глянь – окрест.
…Не молнии разряд –
Тюльпаны – до небес!

В таинственную силу слова
Я верю, значит, я живу:
С сознанья сброшены оковы,
Летят сомненья в трын-траву.
Твое сознанье – не за гранью,
Шараханье – еще не крен.
Свободы свежее дыханье
Приносит ветер перемен.
Подспудно нас коварный Каин
Роднить предательски спешит.
Тот – незаслуженно охаян,
Тот – непростительно забыт.
Я много и не раз был ранен,
Едва бы выжить – где тут жить!..
…Так будь, поэзия, Госхраном
Моей взволнованной души.
Смелей бери первооснову:
Дурак не выдаст, Бог воздаст…
Охранной грамотою слово
Пусть будет каждому из нас.

Весна приносит обновленье,
Природы красочный расцвет.
И ощущаешь вдохновенье,
Вдыхая над рекой рассвет.
Весенний ветерок крепчает.
В бокалах пенится кумыс,
Страна торжественно встречает
Народный праздник Наурыз

Россия – зарево и синь,
Нежней росы, гранита тверже.
Я твой, Россия, верный сын –
На миллион тобой помноженный.
Твои рассветы пью рябиновые,
Блуждая в утреннем лесу.
Россию – женщину любимую –
В душе отзывчивой несу.
… Случится – упаду, но встану,
Приду к началу из начал.
Ни годы и ни расстоянья
Меня с тобой не разлучат.

Во мне, как призрак, гриб разрыва…
В слезах Японии лицо.
Встает над черной Хиросимой
Рассвет расплавленным свинцом.
Тебя я чувствую, Россия,
Ты, словно мать, напряжена,
Что ночью у кроватки сына
Тревожится: а вдруг война?
Я верю: на земле России
Не будет больше канонад…
Вторые слезы Хиросимы
Планета видеть не должна!

Аллу, Галину, Наташу,
Женю я тоже люблю.
«Любвеобильный» – мне скажут,
Но этого я не терплю.
Утром ли, в полдень, под вечер
Глаз не могу отвести,
Любимым, идущим навстречу,
Просто не дам я пройти.
Как Бальмонт, целую им груди.
И теплых не прячу я слов.
Вряд ли кто пыл мой остудит
И остановит любовь.
В женщине – нежность и сила,
Гордость, особая стать.
Красивых люблю, некрасивых, –
Нельзя никого обижать.
Пусть говорят, что всеядный.
Людская молва здесь причем?
Одаривать лаской приятно
И ночью, и утром, и днем.

Февраль ушел под гимн капели,
Под срыв сосульчатой шрапнели.
Ушел, метелью отбуянив,
Собрав сугробы табунами.

Под окнами, на тротуарах,
Закрывши выезды с дорог,
Сугробы, словно будуары,
Лежат – и вдоль, и поперек.

Ушел зимы холодный злыдень,
Аккорд последней вьюги выдав,
Морозный выдох испустил,
Ошпарив инеем кусты.

И утром солнце, без печали,
Степной простор озолотив,
Растопит снежные вуали,
Подснежники освободив.

Весна ведет меня со старта
К любимым – на восьмое марта.
И я, всех любящий так нежно,
Несу им первые подснежники.

Я люблю вас, нежных, очень нежно
И дарю вам счастье всей земли,
Первую голубизну подснежников,
Песни, что приносят журавли.

Я любуюсь: как идете мимо вы
Моего открытого окна…
Ласковые, женственные, милые, –
Вы – моя НАДЕЖДА и ВЕСНА!

Прощай, Андрей, прощай, мессия,
Твой мир поэзии нетлен.
Сквозь чащи прут скрипя, лосихи,
Как улей – метрополитен.
Луна тускнеет круглой грушей.
И в треугольнике – вампир,
И Ангелы летят послушать
Уже твой новый Антимир.
И в сердце боль моем занозой,
Горит пунцовое лицо,
У Озы – скорбь, замерзли слезы
Твоей девчонки в пальтецо.
Ушел поэт – «невольник чести»,
Не оклеветанный молвой.
И стих твой голос – правды вестник –
Став ахиллесовой пятой.

Приезжайте ко мне, Евтушенко!
Я живу в легендарном краю.
Здесь с любовью про Разина Стеньку
Казаки-старожилы поют.
По ночам ходит в старом соборе
Пугачевской Устиньи двойник.
Бьется колокол в бликах багровых,
О любви обреченной звонит.
Здесь есенинской страсти дыханье
В грустных волнах запрятал Чаган,
И листвой тополей, как стихами,
Шепчут ночью его берега.
Приезжайте в наш город казачий.
Яик многих великих встречал.
Здесь за город в атаке горячей
Отдал жизнь, став легендой, Чапай.
Пушкин, Даль и Жуковский здесь были,
Короленко, Шаляпин, Толстой…
Осетровой ухой их кормили,
А на завтраки – черной икрой.
Здесь глаза атаманш обжигают,
Словно молнии светят во мгле.
Над Уралом рассветы взлетают,
И сверкают по влажной траве
Лучи солнца искристо, алмазно.
Новый день начинается здесь.
И предутренним пеньем прекрасным
Всех встречает разбуженный лес.

Поиздержался, поистрепался,
Мне вновь со старта держать разбег.
И для кого же я так старался,
Что стал я нищим, почти раздет?
Где ж ты, любовь моя золотая?
Осталась молодость позади.
Ромашка светлая, полевая,
Я верю, счастье ждет впереди.
Ко мне вернешься зарею ясной,
И в чистом поле я все ж найду
Мою царевну, тебя, прекрасную,
И к ножкам беленьким вновь припаду.
Достоинств много во мне отыщешь –
Иван-Царевичем к тебе явлюсь,
Умчу, как вихрь, я в свое жилище,
На лик прекрасный твой помолюсь.

Весенний взмах зари, – и даль открылась.
Лучами на оплавленных снегах
Сверкая, снова к нам весна явилась
С улыбкою, расцветшей на губах.
От робкого дыхания проталин
Вновь пробудилась степь.
Уже едва
Под кленами, что над рекою встали,
Наметила проклюнуться трава.
Стал звонче говор Батюшки-Урала,
Взгляд прорубей рыбацких потемнел.
Настанет день, и на рассвете алом
Взорвутся льды салютами весне.
Еще быстрей, чем кадры киноленты,
Обломки льдин под яром промелькнут.
В апрельских снах – опять картины лета,
Которого все с нетерпеньем ждут.
А в мае…
Изумрудною каймою
Украсит лес цветущие поля.
Здесь для меня все милое, родное, –
Все, чем богата Матушка-Земля.
…Встречайте: с бирюзовыми глазами
И крапинками рыжими в зрачках
Весна-девчонка на свиданье с нами
Летит над степью на семи ветрах!