Леонид Кременцов - Русские поэты XIX века: Хрестоматия

Тимпан, и звуки флейт, и плески вакханалий
Молчанье дальних гор и рощей потрясали.
Движеньем утомлён, я скрылся в мрак дерев;
А там, раскинувшись на мягкий бархат мхов,
У грота тёмного, вакханка молодая
Покоилась, к руке склонясь, полунагая.
По жаркому лицу, по мраморной груди
Луч солнца, тень листов скользили, трепетали;
С аканфом и плющом власы её спадали
На кожу тигрову, как резвые струи;
Там тирс изломанный, там чаша золотая…
Как дышит виноград на персях у нея,
Как алые уста, улыбкою играя,
Лепечут, полные томленья и огня!
Как тихо всё вокруг! Лишь слышны из-за дали
Тимпан, и звуки флейт, и плески вакханалий…

Гармонии стиха божественные тайны
Не думай разгадать по книгам мудрецов:
У брега сонных вод, один бродя, случайно,
Прислушайся душой к шептанью тростников,

Дубравы говору; их звук необычайный
Прочувствуй и пойми… В созвучии стихов
Невольно с уст твоих размерные октавы
Польются звучные, как музыка дубравы.

Зачем средь общего волнения и шума
Меня гнетёт одна мучительная дума?
Зачем не радуюсь при общих кликах я?
Иль мира торжество не праздник для меня?
Блажен, кто сохранил ещё знаменованье
Обычаев отцов, их тёмного преданья,
Ответствовал слезой на пение псалма;
Кто, волей оторвав сомнения ума,
Святую Библию читает с умиленьем,
И вняв церковный звон, в ночи, с благоговеньем
С молитвою зажёг пред образом святым
Свечу заветную, и плакал перед ним.

На дальнем Севере моём
Я этот вечер не забуду.
Смотрели молча мы вдвоём
На ветви ив, прилегших к пруду;
Вдали синел лавровый лес
И олеандр блестел цветами;
Густого мирта был над нами
Непроницаемый навес;
Синели горные вершины;
Тумана в золотой пыли
Как будто плавали вдали
И акведуки, и руины…
При этом солнце огневом,
При шуме водного паденья,
Ты мне сказала в упоенье:
«Здесь можно умереть вдвоём…»

Уйди от нас! Язык твой нас пугает!
У нас сердец восторженный порыв
Перед твоим бездушьем замирает —
Ты желчен, зол, самолюбив…
Меж тем как мы из жизненного мрака,
Стряхнувши прах вседневной суеты,
Вступаем в царство света – сзади ты
За икры нас кусаешь, как собака.

Боже мой! Вчера – ненастье,
А сегодня – что за день!
Солнце, птицы! Блеск и счастье!
Луг росист, цветёт сирень…

А ещё ты в сладкой лени
Спишь малютка!.. О, постой!
Я пойду нарву сирени
Да холодною росой

Вдруг на сонную-то брызну…
То-то сладко будет мне
Победить в ней укоризну
Свежей вестью о весне!

Помнишь: мы не ждали ни дождя, ни грома,
Вдруг застал нас ливень далеко от дома;
Мы спешили скрыться под мохнатой елью…
Не было конца тут страху и веселью!
Дождик лил сквозь солнце, и под елью мшистой
Мы стояли точно в клетке золотистой;
На земле вокруг нас точно жемчуг прыгал;
Капли дождевые, скатываясь с игол,
Падали, блистая, на твою головку,
Или с плеч катились прямо под снуровку…
Помнишь – как всё тише смех наш становился…
Вдруг над нами прямо гром перекатился —
Ты ко мне прижалась, в страхе очи жмуря…
Благодатный дождик! золотая буря!

Голубенький, чистый
Подснежник-цветок!
И подле сквозистый,
Последний снежок…

Последние слёзы
О горе былом,
И первые грёзы
О счастье ином…

Когда, гоним тоской неутолимой,
Войдёшь во храм и станешь там в тиши,
Потерянный в толпе необозримой,
Как часть одной страдающей души, —

Невольно в ней твоё потонет горе,
И чувствуешь, что дух твой вдруг влился
Таинственно в своё родное море
И заодно с ним рвётся в небеса…

Дорог мне, перед иконой
В светлой ризе золотой,
Этот ярый воск, возжжённый
Чьей неведомо рукой.
Знаю я: свеча пылает,
Клир торжественно поёт —
Чьё-то горе утихает,
Кто-то слёзы тихо льёт,
Светлый ангел упованья
Пролетает над толпой…
Этих свеч знаменованье
Чую трепетной душой:
Это – медный грош вдовицы,
Это – лепта бедняка,
Это… может быть… убийцы
Покаянная тоска…
Это – светлое мгновенье
В диком мраке и глуши,
Память слёз и умиленья
В вечность глянувшей души…

Снилось мне: по всей России
Светлый праздник – древний храм,
Звон, служенье литургии,
Блеск свечей и фимиам, —

На амвоне ж в фимиаме
Точно в облаке стоит
Старцев сонм и нам, во храме
Преклоненным, говорит:

«Труден в мире, Русь родная,
Был твой путь; но дни пришли —
И, в свой новый век вступая,
Ты у Господа моли,

Чтоб в сынах твоих свободных
Коренилось и росло
То, что в годы бед народных,
Осенив тебя, спасло;

Чтобы ты была готова —
Сердце чисто, дух велик —
Стать на судище Христово
Всем народом каждый миг;

Чтоб в вождях твоих сияя
Сил духовных полнотой,
Богоносица святая,
Мир вела ты за собой.

В свет – к свободе бесконечной
Из-под рабства суеты,
На исканье правды, вечной
И душевной красоты…»

Смотри, смотри на небеса,
Какая тайна в них святая
Проходит молча и сияя
И лишь настолько раскрывая
Свои ночные чудеса,
Чтобы наш дух рвался из плена,
Чтоб в сердце врезывалось нам,
Что здесь лишь зло, обман, измена,
Добыча смерти, праха, тлена,
Блаженство ж вечное – лишь там.

Не говори, что нет спасенья,
Что ты в печалях изнемог:
Чем ночь темней, тем ярче звёзды,
Чем глубже скорбь, тем ближе Бог…

Вдохновенье – дуновенье
Духа Божья!.. Пронеслось —
И бессмертного творенья
Семя бросило в хаос.

Вмиг поэт душой воспрянет
И подхватит на лету,
Отольёт и отчеканит
В медном образе – мечту!

«Не отставай от века» – лозунг лживый,
Коран толпы. Нет: выше века будь!
Зигзагами он свой свершает путь,
И вкривь и вкось стремя свои разливы.
Нет! мысль твоя пусть зреет и растёт,
Лишь в вечное корнями углубляясь,
И горизонт свой ширит, возвышаясь
Над уровнем мимобегущих вод/
Пусть их напор неровности в ней сгладит,
Порой волна счастливый даст толчок, —
А золота крупинку мчит поток —
Оно само в стихе твоём осядет.

В чём счастье?…
– В жизненном пути,
Куда твой долг велит, – идти,
Врагов не знать, преград не мерить,
Любить, надеяться и верить.

Повсюду благовест гудит,
Из всех церквей народ валит.
Заря глядит уже с небес.
Христос воскрес! Христос воскрес!

С полей уж снят покров снегов,
И реки рвутся из оков,
И зеленеет ближний лес…
Христос воскрес! Христос воскрес!

И просыпается земля,
И одеваются поля,
Весна идёт, полна чудес!..
Христос воскрес! Христос воскрес!