Генрик Ибсен - Драмы. Стихотворения
Нора. Значит…
Крогстад. По личному делу, фру Хельмер. Ничего больше.
Нора. Так будьте добры пройти к нему в кабинет. (Равнодушно кланяется, затворяет дверь в прихожую, затем подходит к печке посмотреть, хорошо ли она топится.)
Фру Линне. Нора… кто это был?
Нора. Частный поверенный Крогстад.
Фру Линне. Значит, действительно он.
Нора. Ты знаешь этого человека?
Фру Линне. Знавала… Несколько лет тому назад. Он ведь одно время вел дела в наших краях.
Нора. Да, правда.
Фру Линне. Как он изменился!
Нора. Он, кажется, был очень неудачно женат.
Фру Линне. Теперь ведь он вдовец?
Нора. С кучей детей… Ну вот, разгорелось. (Закрывает дверцу печки и слегка отодвигает в сторону качалку.)
Фру Линне. Он, говорят, занимается самыми разными делами?
Нора. Да. Очень возможно. Я совсем не знаю. Но довольно нам думать о делах. Это скучно.
Из кабинета Хельмера выходит доктор Ранк.
Доктор Ранк (еще в дверях). Нет, нет, я не хочу мешать. Я лучше загляну к твоей жене. (Затворяет за собою дверь и замечает фру Линне.) Ах, извините! Я и тут, кажется, помешал.
Нора. Ничуть. (Представляет их друг другу.) Доктор Ранк — фру Линне.
Ранк. Вот как. Это имя я частенько слышал здесь в доме. Кажется, я обогнал вас на лестнице, когда шел сюда.
Фру Линне. Да!.. Я поднимаюсь очень медленно. Мне трудно…
Ранк. Ага… Маленькая порча внутреннего механизма?
Фру Линне. Скорее простое переутомление.
Ранк. Только-то? Так, верно, приехали в город отдохнуть… походить по гостям?
Фру Линне. Я приехала сюда искать работы.
Ранк. Что же, это особенно верное средство от переутомления?
Фру Линне. Жить ведь надо, доктор.
Ранк. Да, как-то принято думать, будто это необходимо.
Нора. Ну, знаете, доктор!.. И вы ведь тоже не прочь пожить.
Ранк. Ну да, положим. Как мне ни плохо, я все-таки готов жить и мучиться как можно дольше. И все мои пациенты тоже. И все нравственные калеки то же самое. Сейчас вот один такой сидит у Хельмера…
Фру Линне (тихо). А!..
Нора. Кого вы имеете в виду?
Ранк. Частного поверенного Крогстада, человека, о котором вы ничего не знаете. У него самые корни характера с гнильцой, сударыня. Но и он там начал твердить, как нечто непреложное, что и ему надо жить.
Нора. Да? О чем же он пришел говорить с Торвальдом?
Ранк. Право, не знаю. Слышал только что-то насчет Акционерного банка.
Нора. Я не знала, что Крог… что этот частный поверенный Крогстад причастен к банку.
Ранк. Да, он занимает там какую-то должность. (Фру Линне.) Не знаю, водятся ли и в ваших краях такого сорта люди, которые, точно в горячке, шныряют повсюду, разнюхивая, не пахнет ли где нравственною гнилью, чтобы затем быть на виду для определения на какую-нибудь выгодную должность. Здоровым же приходится смиренно оставаться за флагом.
Фру Линне. Да ведь больные-то больше всего и нуждаются в попечении.
Ранк (пожимая плечами). Вот то-то и оно-то. Благодаря таким взглядам общество и превращается в больницу.
Нора, занятая собственными мыслями, вдруг заливается негромким смехом и хлопает в ладоши.
А вы что смеетесь над этим? Знаете ли вы, в сущности, что такое общество?
Нора. Очень мне нужно ваше скучное общество! Я совсем другому смеюсь… Ужасно забавно! Скажите, доктор, теперь все служащие в этом банке подчинены Торвальду?
Ранк. Так это-то вас так ужасно забавляет?
Нора (улыбаясь и напевая). Это уж мое дело. Мое дело. (Прохаживается по комнате.) Да, в самом деле, ужасно приятно подумать, что мы… то есть Торвальд приобрел такое влияние на многих, многих людей. (Вынимает из кармана мешочек.) Не хотите ли, доктор, печенья?
Ранк. Вот как?! Миндальное печенье! Я думал, это у вас запретный плод.
Нора. Да, но это Кристина мне принесла немножко.
Фру Линне. Что?.. Я?..
Нора. Ну-ну-ну, не пугайся. Ты же не могла знать, что Торвальд запретил. Надо тебе сказать, он боится, что я испорчу себе зубы. Но что за беда — разочек! Правда, доктор? Извольте! (Сует ему в рот печенье.) Вот и тебе, Кристина. И мне можно одну штучку, маленькую, или уж две, так и быть. (Прохаживается опять.) Да, я, право, бесконечно счастлива. Одного только мне бы ужасно хотелось еще…
Ранк. Ну? Чего же это?
Нора. Ужасно бы хотелось сказать при Торвальде одну вещь.
Ранк. Так что же вы не скажете?
Нора. Не смею. Это гадко.
Фру Линне. Гадко?
Ранк. В таком случае не советую. Но при нас можно смело… Ну, что же это вам так ужасно хотелось бы сказать при Хельмере?
Нора. Ужасно хотелось бы сказать: черт подери!
Ранк. Что вы, что вы!
Фру Линне. Помилуй, Нора!
Ранк. Скажите. Вот он идет.
Нора (пряча мешочек с печеньем). Тсс-тсс-тсс!
Хельмер с перекинутым через руку пальто и держа в другой руке шляпу выходит из кабинета.
(Идя к нему.) Ну, милый, спровадил его?
Хельмер. Да, ушел.
Нора. Позволь тебя познакомить. Это Кристина, приехала сюда в город…
Хельмер. Кристина?.. Извините, но я не знаю…
Нора. Фру Линне, милый, фру Кристина Линне!
Хельмер. Ах, вот что! По-видимому, подруга детства моей жены?
Фру Линне. Да, мы старые знакомые.
Нора. И представь себе, она пустилась в такой дальний путь, чтобы поговорить с тобой.
Хельмер. То есть как это?
Фру Линне. Не то чтобы, собственно…
Нора. Кристина как раз отличная конторщица, и ей страшно хочется попасть на службу к дельному человеку, чтобы еще поучиться побольше…
Хельмер. Весьма разумно, сударыня.
Нора. И когда она узнала, что ты назначен директором банка, — об этом было в газетах, — она сию же минуту полетела сюда… Правда, Торвальд, ради меня ведь ты сделаешь что-нибудь для Кристины? А?
Хельмер. Да, возможно. Вы, вероятно, вдова?
Фру Линне. Да.
Хельмер. И опытны в конторском деле?
Фру Линне. Да, порядочно.
Хельмер. Так весьма вероятно, что я могу доставить вам место…
Нора (хлопая в ладоши). Видишь, видишь!
Хельмер. Вы явились как раз в удачную минуту, сударыня.
Фру Линне. О, как мне вас благодарить!
Хельмер. Не за что. (Надевает пальто.) Но сегодня вы уж извините меня…
Ранк. Погоди, и я с тобой. (Приносит из передней свою шубу и греет ее перед печкой.)
Нора. Только не замешкайся, милый Торвальд!
Хельмер. С час, не больше.
Нора. И ты уходишь, Кристина?
Фру Линне (надевая пальто). Да, надо пойти приискать себе комнату.
Хельмер. Так, может быть, выйдем вместе?
Нора (помогает фру Линне). Какая досада, что у нас так тесно, нет никакой возможности…
Фру Линне. Что ты! Мне это и в голову не приходило! До свиданья, дорогая Нора, и спасибо тебе за все.
Нора. До свиданья. Вечером ты, конечно, будешь у нас. И вы, доктор. Что? Если будете хорошо себя чувствовать? Ну, конечно, будете. Только закутайтесь хорошенько.
Все выходят, прощаясь и болтая, в переднюю. С лестницы доносятся детские голоса.
Это они! Они! (Бежит и открывает наружную дверь.)
Входит нянька Анна Мария с детьми.
Входите! Входите! (Наклоняется и целует детей.) Ах вы, милые мои, славные! Погляди на них, Кристина! Ну не милашки ли?
Ранк. Болтать на сквозняке воспрещается!
Хельмер. Идемте, фру Линне. Теперь тут впору оставаться одним мамашам.
Доктор Ранк, Хельмер и фру Линне уходят; Анна Мария входит с детьми в комнату; Нора тоже входит в комнату, затворяя дверь в переднюю.
Нора. Какие вы свеженькие и веселые. И какие румяненькие щечки! Прямо словно яблочки, розанчики!.. Так весело было? Вот и отлично. Да? Ты катал на салазках и Боба и Эмми? Обоих вместе? Подумать только! Молодец мой Ивар!.. Нет, дай ее подержать, Анна Мария! Дорогая моя, милая куколка! (Берет у няньки младшую девочку и кружится с нею.) Да, да, мама потанцует и с Бобом! Что? В снежки играли? Ах, жаль, что меня с вами не было… Нет, оставь, я сама их раздену, Анна Мария. Дай, пожалуйста, мне самой, — это так весело. Там тебе кофе оставлен на печке.
