Андрей Дементьев - Стихотворения

В Ашкелоне убили солдата,
Просто так, «за здорово живешь».
Видно, юность была виновата
В том, что кто-то схватился за нож.

А еще виновата Россия,
Потому что был русским солдат.
И не очень иврит он осилил,
И друзьям из Сибири был рад.

Не понравилось это соседям —
Речь его и веселая прыть.

…По России везут на лафете
Сына двух государств хоронить.

Уезжал он в Израиль не за смертью,
Не затем, чтобы лечь под гранит.
Не успел в жизнь чужую всмотреться,
Речь родную сменить на иврит.

Мы постепенно покидаем
Сей край библейский…
Но, когда
Нас позовет земля Святая,
Мы возвратимся вновь сюда.

Нам есть что вспомнить…
Это время
Прошло недаром и не зря.
Смешалось всё – успех и бремя,
На чем и держится Земля.

Дай Бог здоровья всем и счастья,
Удач нервущуюся нить.
Спасибо, что пришлось общаться
И так восторженно дружить.

Тебе бы жить в иные годы,
Иные помыслы иметь,
Носить шелка, а не погоны,
И в двух шагах не видеть смерть.

Тебе бы жить в иной столице,
Где не стреляют по ночам
И где пришла б пора влюбиться,
И обустраивать очаг.

Тебе бы…
Но уж так сложилось…
И, доли радуясь своей,
Ты приняла ее, как милость,
Как принимают здесь друзей.

А мать тревожится в Париже…
Порой всплакнет наедине.
О, как ей хочется быть ближе
К Святой земле,
К твоей стране.

…На остановке с автоматом
Стоит девчонка, цедит сок
И улыбается ребятам,
Забыв, что под боком Восток.

Но, видно, всё во власти Божьей.
И ненасытная война
Тебя настигла в день погожий…
И множит траур имена.

Когда они бежали из Содома,
Бог запретил оглядываться им.
Но женщина, прощавшаяся с домом,
Не справилась с волнением своим
И оглянулась… камнем соляным.

С тех пор в неволе дух ее томится
И вырваться из камня норовит,
Чтоб запоздало Небу помолиться,
За давний грех испытывая стыд.

В апрельской синеве орлы парили,
Пылало солнце, накалялся день.
Набрав воды, спускалась вниз Мария…
И вдруг ее накрыла чья-то тень.

Она взглянула вверх и обомлела.
Остановилась, сняв с плеча кувшин…

Прошли века.
Но не уходит Дева.
И Ангел возвращаться не спешит.

И так они стоят под сенью Храма,
Воздвигнутого в память встречи той.
И кажется, что оживает мрамор,
Навеки породнившись с красотой.

В тот чудный миг Она еще не знала,
Кем станет Сын Ее между людьми.
Еще над Вифлеемом не пылала
Звезда Ее надежды и любви.

Она не знала, как потом всё будет,
Что Иисуса ждет неправый суд,
Что вознесут Его в почете люди
И сами же потом и предадут.

Но в этот миг, когда явился Ангел
И передал душе Благую весть,
Она омыла родниковой влагой
Свое лицо…
Да и осталась здесь.

В Пасхальную ночь
Небеса зажигают
Все свечи свои,
Чтобы ближе быть к нам.
Под праздничный звон
Крестный ход завершает
Свой круг.
И вливается медленно в Храм.

Вдруг гаснет свеча от внезапного ветра.
И ты суеверно глядишь на меня,
Как будто душа вдруг осталась без света…
Но вспыхнул фитиль от чужого огня.

Свеча от свечи…
И еще одно пламя,
Еще один маленький факел любви.
И стало светлее и радостней в Храме,
И слышу я сердцем молитвы твои.

А люди, что с нами огнем поделились,
Уже не чужие – ни мне, ни тебе.
Как будто мы с ними душой породнились.
И лица их словно, лампады светились.
И свет их останется в нашей судьбе.

В стране, что любим мы по-разному,
Где начиналось всё с нуля,
Весну в такое время праздную,
Когда в снегу
Российская земля.

И вновь среди цветов ухоженных
Грущу по нашим холодам.
Дай Бог, чтоб мы с тобою дожили
До прошлых дней,
Не изменивших нам.

Но я не вправе осуждать сограждан,
Покинувших гнездо свое.
И землю Иудейскую избравших,
Поскольку Бог им завещал ее.

А мне навек завещана Россия.
И как бы ни любил Иерусалим,
Я боль и грусть, наверно, пересилю,
Чтоб и в Москве не расставаться с ним.

От Российской Голгофы
Голгофе Господней
Поклонюсь…
И пройду этим Скорбным путем.
Всё, что было когда-то,
Вершится сегодня,
Повторяется памятью в сердце моем.

Но Голгофой не кончилась эта дорога.
Через души и судьбы она пролегла.
И, когда отлучали нас силой от Бога,
Скольким людям в те годы она помогла.

Повторяется жизнь, продолжается время.
И страдальчески смотрит с иконы Христос.
Наши вечные беды, как общее бремя,
Принял Он на себя и со всеми их нес.

Потому, может быть, мы сумели осилить
И тюрьму, и войну, и разруху, и страх,
Что хранила в душе свою веру Россия,
Как хранили Россию мы в наших сердцах.

Сквозь гул проклятий и молчанье слез
Дорогой Скорби шел на казнь Христос.

Тяжел был Крест… Изнемогала плоть.
И, обессилив, наземь пал Господь.

Но кто-то поспешил Его поднять…
И вдруг в толпе Христос увидел Мать.

Он с Ней глазами встретился на миг.
Был взгляд Ее – как молчаливый крик.

И с этого мгновенья, не судим,
Он чувствовал, что Мать идет за Ним.

И на Голгофе во кровавой тьме,
Когда Христос был поднят и распят,
Она ловила ускользавший взгляд
И с Сыном умирала на Кресте.

И с той поры, чтоб жизнь была чиста,
Мы все проходим Скорбный Путь Христа.

До чего же мы устали
От московской суеты.
От писательских баталий
И от светской пустоты.

И, забыв про всё на свете,
Мы летим в Иерусалим,
Чтобы Новый год там встретить
Рядом с небом голубым.

На Святой земле, как прежде,
В декабре цветут цветы.
Жаль, бываем мы всё реже
В этом царстве красоты.

Жаль, что жизнь здесь стала круче —
Со взрывчаткой и стрельбой.
И страданием измучен,
Стал Израиль моей судьбой.

И, хотя еврейской крови
Нет ни в предках, ни во мне,
Я горжусь своей любовью
К этой избранной стране.

Приехавших в Израиль из России
Легко узнать…
У русских свой престиж.
Не в том, что наши женщины красивы, —
Израиль красотой не удивишь, —
А в том, что души их всегда открыты
И что-то есть особенное в них.
Легко прощают горькие обиды
И жизнь не мыслят без любимых книг.

Приехавших в Израиль из России
Я сразу узнаю в любой толпе.
Седых мужчин – по виду в самой силе,
Но часто неуверенных в себе.

Обманчивое это впечатленье
Идет от доброты…
И потому
Поставить эту силу на колени
Вовеки не удастся никому.

Храни, Господь, на землях знаменитых
Простых людей
Из непростой страны,
Где и поныне ждут антисемиты
Прихода и победы Сатаны.

Чего мы ропщем на свои невзгоды,
Оплакивая горькие потери?
О чем мы Бога просим в суете?
Коль Сын Его родился в той пещере,
Куда овец сгоняли в непогоды,
А жизнь свою окончил на кресте.

О, как, наверно, радовался Лазарь,
Когда Христос свершил для друга чудо,
Вернув его на землю из земли.
И не бунтует перед чудом разум,
Хотя никто не вырвется оттуда,
Куда уйдем мы так же, как пришли.

Прошу у Бога ниспослать терпенье,
Которого всегда мне не хватало.
Особенно, когда душа скорбит.
Не мы от жизни – жизнь от нас устала.
Мы просим у нее надежд и денег.
И глупо умираем от обид.

Чего мы ропщем на свои невзгоды?
Ведь есть у нас спасительные щели —
Любовь, семья, азарт или уют…
Мы прячемся, как овцы в непогоды,
Когда судьба мурло свое ощерит.
Когда наотмашь по былому бьют,
И унижают нас и предают.
И каждый день, как медленная плаха,
Где душу истязает и линчует
Крутой палач по имени судьба.
И мы бежим от собственного страха.
Но в нас молитва днюет и ночует.
Она спасет нас, коль душа слаба.