Влада Воронова - Щепки. Сборник стихов

Как странно плачешь ты —
Так, словно пьёшь вино…
И радость от беды
Берёшь уже давно…
Совсем не хочешь знать
Как силы вновь найти,
Но любишь ты гадать,
Что может быть в пути.
Нет, не идти — сидеть,
Пугаться новых дней,
И о себе скорбеть
Тебе куда милей.
И за руки держать:
«Останься!», — мне твердить.
Удачу стоном гнать,
О жалости молить.
Жалеть я не могу —
Мертва игра твоя,
Такую и врагу
Желать не стану я.
Всё. Мне идти пора,
Давно дорога ждёт,
А гнёт тебя хандра —
Пусть кто другой спасёт.
Кому не жаль терять
На слёзы дни свои,
Кому ты сможешь лгать
Словами о любви.
Чьи силы можешь пить,
Свои не тратя зря,
И светлых дней лишить
Одну лишь скорбь творя.
Захочешь — так порвёшь
Печали серый круг,
Меня в пути найдёшь, —
Догнать сумеешь вдруг.
Но ждать тебя, учти,
Не буду даже миг.
Сумей себя спасти
И сил не трать на крик.

Неспешно время в мире шло,
Меняло тихо мир оно.
Ускорил времени ты бег,
Ты бог и дьявол, человек!

Ты можешь сад в песках взрастить,
Болото в сушу обратить,
Наполнить кровью русла рек.
Ты бог и дьявол, человек!

Ты успеваешь разрушать,
Ты успеваешь мир создать
За твой короткий, жалкий век.
Ты бог и дьявол, человек!

Тебе так нравится город и ночь,
Что не могу я их зов превозмочь,
И безразличен над морем рассвет —
Ярче, чем в городе, красок ведь нет.
Города шум и обвальная тишь
Манят тебя, ты на зов их летишь.
Меня же пугают тьма и огни,
Обманом и смертью дышат они.
Но для тебя город — преданный раб,
С тобою бороться он слишком слаб,
Песни твои для него как дурман,
Город связали как будто аркан.
Улицы тёмные, площадь в огнях,
Силу берёшь ты в неверных тенях.
Ночь или день, почти разницы нет,
И потому незаметен рассвет.
Ночь я другую тебе покажу,
Я и о песнях Луны расскажу,
Ты только город оставь хоть на час,
Словно стена разделяет он нас.
Слушаешь ты о Луне мой рассказ,
Хочешь со мною пойти в первый раз.
К морю вплотную мы встали с тобой,
Ласковым ты называешь прибой…
Но улыбнулась Луна как сестра.
Щедро плеснула тебе серебра,
Манит на небо, где тёмная высь,
Там ваши песни в одну вдруг слились.
Ты к звёздам по лунной дорожке спешишь,
«Ну же, давай догоняй!» — мне кричишь.
Вслед за тобой я бежать не могу,
Пью одиночество на берегу.

В каждом из нас пополам
Золота смесь и дерьма,
И каждый решает сам
Чем станет последний грамм.

Время устало бежать,
Требует время решать,
Что можем миру отдать,
Что нам у мира забрать.

Выбор — проклятие, боль,
Выбор — награда наград,
Жизни он самая соль,
Жизни он главный парад.

Выбери ношу свою,
Выбери собственный путь, —
В самом далёком краю
Путь не позволит свернуть.

Выбери, что ты несёшь,
Всем — людям, миру, себе,
Правда бессильна и ложь:
Делать их явью тебе.

Выбор — проклятие, боль,
Выбор — награда наград,
Жизни он самая соль,
Жизни он главный парад.

Я писем твоих не храню,
Не отмечаю встреч в календаре,
Лишь только изредка звоню —
На сердце лёд, как в январе.
О нет, любовь не умерла
(хотя и так бывает иногда),
Она ведь попросту ушла,
Едва её коснулись холода.
Не выдержала трудностей, невзгод, —
Как это пережить не каждый знает.
А может, длинным показался год,
Любви любить надоедает.
И не стена меж нами — пустота,
Она куда надёжней разделяет.
И не любовь у нас, а маята,
И как с ней быть, никто не понимает.
Мы произносим механически слова —
Когда-то они нежностью дышали,
Теперь скрывают лишь едва,
Что мы любовь не удержали.

Опять на Небесах война,
Весёлый пир в Аду.
— Что празднует бесовское отродье?
— Хоронят Сатану.
— Из-за чего воюют в Горних Высях?
— Вступает в брак Вселенская Любовь
Со Светом Вечных Истин.
— Что делать, чтоб в безумье этом
Мне в пропасть не сорваться?
— Как что? Конечно же, смеяться!

Со смертью сидим мы рядом,
То о том говорим, то о сём.
Сыта винтовка зарядом,
Согретым на сердце моём.

А выстрел так царственно точен,
Ложится он прямо в висок,
Не был ни разу просрочен
Мой смерти кровавый оброк.

И с жизнью сидим мы рядом,
То вражду, то войну кляня,
А кто-то — прицельным взглядом —
Уж ловит для смерти меня.

Но выстрел мой был скорее,
Пришёлся он точно в прицел.
Разбит, тёплой кровью алеет, —
Хозяин на миг не успел.

Такая моя работа —
Для смерти оброк собирать,
Такая моя забота —
Всю жизнь себя проклинать.

Мало ли что было?
Главное — что будет.
Прошлое уплыло,
Нас оно забудет.
Будущее — вспомнит,
В даль свою поманит.
Может быть, поможет,
Может быть, обманет.
Ждать его — напрасно,
Прятаться нелепо.
С ним играть опасно,
Будущее слепо.
Будущее лепят,
Мнут, как комья глины,
В будущем рисует
Всяк свои картины.
Как его напишешь,
Так оно и будет:
Ведь само себя-то
Счастье не насудит.

Свобода одиночества чарует
И манит обещаньем новых встреч.
Не тронет мысли, сердце не взволнует
Былой любви приевшаяся речь.
Изысканная прелесть расставанья
Вино напоминает южных стран:
В нём музыка последнего признанья,
Влекуще-мягкий нелюбви дурман.

Ветер играл на свирели,
Пел о путях и дорогах,
Капли дождя звенели,
Заставляли забыть о тревогах.
Прошлое в дым превращалось —
Письма в камине горели.
Заново жизнь начиналась,
Мы с ветром о том не жалели.

Стихи двадцатого века,
Вас создавала война,
Вы вымерзали из снега,
Взрастила вас целина…
Нет, это всё неправда!
Люди творили вас.
На заводе, на фронте, в ГУЛАГе
Писали они для нас.
Писали про то, как любили,
Как строили, ждали, мечтали.
И, главное, чтобы мы не забыли —
Нас ждут такие же дали.
Они проложили дороги
Для нас, в двадцать первом живущих.
Стихи к творящему строги —
Любят стихи идущих.

Читаю древний трактат
О тайных свойствах камней,
Бросаю в прошлое взгляд
Из наших космических дней.
Сплелась стародавняя вязь
В подробную повесть о том,
Как власть добывает князь
С алмазом на перстне златом.
Стремилась сердца разбивать
Красавица старых времён, —
Искусством любовь разжигать
Её наделил халцедон.
Мы знаем, что этот рассказ
Пустых суеверий туман.
Откуда стремленье у нас
Принять за правду обман?
За правду принять обман…

Безразличие — лютый огонь,
Выжигает он сердце дотла.
Только край его самый затронь, —
И от сердца одна лишь зола.
Да, наверное, стало легко:
Ни забот, ни сердечных тревог,
Отодвинулось всё далеко…
Только пепел столь горький итог!
Нет ни жизни, ни смерти теперь,
А лишь тянутся серые дни,
И друзья не звонят в мою дверь, —
Обо мне позабыли они.
И в чужое смотрю я окно,
Где сумели тепло сохранить,
Ну а мне остаётся одно:
Свою душу по пеплу влачить.