М. Ножкин - Будь Человеком
Что мне оставалось делать? Согласился. Но только на первое время.
И всё-таки главный вопрос для Фонда кто возглавит попечительский совет. Валентин Иванович попросил патриарха назначить кого-то из иерархов РПЦ. И тут Алексей Михайлович нас всех удивил. Он сказал:
— Это дело всероссийское, верно? А я, между прочим, Патриарх всея Руси. Вот я и возглавлю попечительский совет!
Планы у нас были большие, и первым реальным делом было строительство храма в Москве, в Черёмушках. Церковная община во главе со старостой Д. Ивановым уже много лет обивала пороги разных инстанций с просьбой утвердить отвод земельного участка под храм. Мы тут же взяли это дело под своё крыло и определили окончательное название храма: «Во славу всех российских святых и всех воинов, погибших за Россию». Я предложил добавить фразу «Во все времена»… Патриарху это название понравилось, и он тут же благословил это название. И ещё я предложил на стенах будущего храма прикрепить бронзовые пластины с названиями всех известных нам русских битв и всех горячих точек на планете, где наши воины отстаивали интересы нашей великой Родины. И это тоже патриарх сразу благословил.
Работа по храму буквально закипела! Патриарх подписал множество писем в самые высокие инстанции. В.И. Варенников не раз ходил на приём к мэру Ю.М. Лужкову, звонил по прямому проводу высшему начальству, главному архитектору Москвы. Помогали делу В.И. Долгих, В.Н. Чернавин и другие учредители. Дело сдвинулось с мёртвой точки. И в 2009 году, после многих лет бумажной волокиты, было получено официальное разрешение на строительство храма с закреплением земельного участка за ним. На месте будущего храма уже давно шли церковные службы, и проект храма был уже давно готов. Он был выполнен в лучших традициях старого русского зодчества архитектором А.А. Анисимовым.
Закончить свои воспоминания об Алексее Михайловиче я хочу последней нашей встречей в храме Христа Спасителя.
Это было в конце апреля 2008 года (?) накануне Пасхи в Страстную пятницу. Я пришёл с Д. Ивановым подписать очередное письмо по храму в Черёмушках, а главное, договориться о будущих мероприятиях Фонда и, прежде всего, о предстоящем праздновании 65-летия нашей Победы. Мы зашли в алтарную часть и ждали, когда патриарх во время службы выйдет передохнуть. Я поступал так крайне редко, в особых случаях, потому что записываться на приём и ждать очереди дело долгое и неопределённое. Патриарх всегда был очень занят.
На этот раз он вышел на несколько минут и сразу сел в кресло. Видно было, что очень устал. Я не стал его беспокоить, решил подождать следующего перерыва. В следующий перерыв он вышел ещё более усталый. У меня язык не повернулся обратиться к нему с чем бы то ни было. Решил ждать окончания службы. Вышел в зал и простоял до конца службы. Стоял и думал: Господи, как хорошо, хоть в такой день отстою почти всю службу, очищу душу, отдохну от суеты, приду в себя. Так и стоял до конца часа полтора. Ноги загудели. А патриарх служит по 2-3 часа! И всё на ногах. Да ещё читает молитвы, совершает обряды и т.д., и т.п. И всё это на виду у тысяч людей! И не дай бог ошибиться в молитве! Забыть что-то из обязательных церковных обрядов, не обратиться с живым словом проповеди к верующим. А это каждый раз импровизация! И всё это под пристальным оком прихожан, под объективами фото- и кинокамер. И так десятки лет и многие сотни и тысячи раз, и по всей стране, и по всему миру! Это даже представить невозможно! А он всё это выдерживал, работал неустанно, истово, с верой в правду и справедливость нашего грешного мира!
Служба закончилась, патриарх вышел в алтарь. Иванов протянул мне бумаги. Я сказал:
— Не надо, сегодня не будем его напрягать. Просто поздороваемся.
Мы встали в стороне. Напротив стояли его помощники, образовался этакий небольшой коридор. В огромном пустом затемнённом пространстве воцарилась полная тишина.
Патриарх облачился в свою скромную рабочую одежду и медленно пошёл в нашу сторону. Я решил не останавливать его, но он сам вскинул голову, улыбнулся и как обычно сказал.
— Рад видеть вас, Михаил Иванович. Какая во мне нужда?
— Сегодня никакой. Вы и так устали чрезмерно.
— Нет, нет, говорите. Я вас слушаю, — он сразу оживился, в глазах зажёгся знакомый огонёк.
Я попросил подписать какую-то бумагу по храму, а главное определить программу действий Фонда по подготовке 65-летия нашей Победы. И особенно его финальной части — встречи героев страны с патриархом. Так же, как в 2005 году.
Алексей Михайлович задумался и стал вслух рассуждать о своих планах на ближайшее время.
Во-первых, в конце апреля он должен был уехать в Германию на лечение.
— Вы больны? — спросил я.
— Да нет вроде бы, Бог милует. Просто я обязан дважды в год проходить профилактику у вылечивших меня врачей. Потом праздничные дни Победы. После них ещё какие-то встречи… А потом важнейшее событие — подписание документов о сотрудничестве с Зарубежной православной церковью. Важнейшее событие! Помните, мы об этом говорили ещё в 70-х годах? Наконец-то! И на следующий день большой приём, который даёт президент России. 21-го — праздник Иоанна Богослова, 22-го — Николая Чудотворца, 23-го — поездка в Троице-Сергиеву лавру, 24-го — праздник Кирилла и Мефодия, 25-го и 26-го — работа в Патриархии и текущие дела… Давайте наметим условно 28-е мая…
— А это День пограничника, — напомнил я полушутя.
— Ну что ж, хороший праздник. Пограничники всегда на посту и днём и ночью. Не работают, а служат Родине. Как и мы в храме служим. В общем, созвонимся в конце мая.
Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. В конце мая у патриарха появились неотложные дела, потом пастырские поездки, потом у всех начались летние отпуска…
А потом… Потом ЕГО не стало…
Это случилось 5 декабря 2008 года. В этот памятный день в храме Христа Спасителя — опять этот храм! — было торжественное заседание по случаю 50-летия нашего Союза писателей России. Было множество народу: писатели, поэты, священники… Союз писателей России один из учредителей Всемирного русского собора, и патриарх был бессменным его главой. А заместителями его были митрополит Кирилл и председатель Союза писателей В.Н. Ганичев.
Около 11 утра, перед началом, в комнате президиума появился владыка Кирилл и объявил, что патриарх неважно себя чувствует. К сожалению, приехать не смог, но приветствие его Кирилл огласит в начале съезда. Мы спросили, как серьёзно он болен. Владыка сказал, что говорил с ним накануне поздно вечером по телефону целых 46 минут, и по голосу патриарх был довольно бодр.
Съезд открылся ровно в 11 утра. Прозвучал гимн России, В.Н. Ганичев только собрался предоставить слово владыке, как к Кириллу подошёл его помощник и что-то сообщил ему на ухо. Кирилл застыл на мгновение, потом резко поднялся, сказал что-то Ганичеву и быстро ушёл со сцены. Валерий Николаевич объявил, что владыку срочно вызвали, а послание патриарха нашему съезду огласит архиепископ Верейский Евгений.
Священник подошёл к трибуне, прочитал послание. Оно было каким-то особенно трогательным, душевным, светлым и гораздо длиннее обычного. После приветствия Ганичев собрался объявить первого выступающего. Но из-за кулис вышел другой служитель церкви и что-то ему сообщил. Валерий Николаевич на минуту замер, потом слегка пошатываясь, подошёл к микрофону и объявил:
Скончался патриарх Алексий II…
Зал был буквально ошеломлён! Люди долго приходили в себя, пытаясь осмыслить сказанное. Потом отовсюду послышался шёпот и нарастающий гул. Все просто растерялись. Что делать? Отменять встречу? Переносить? Продолжать? Объявили перерыв на 15 минут. Президиум собрался за кулисами. Подумали и решили: надо продолжать! Патриарх наверняка поступил бы так же!
Алексей Михайлович часто вспоминал библейскую заповедь. «По делам их узнаете их»… Не по словам, а по реальным делам ценил он людей, и сам был в вышей степени человеком реальных дел. Мягким, добрым, терпеливым, прощал людские слабости. Но в принципиальных вопросах не уступал ни в чём.
Достаточно вспомнить его историческое выступление на сессии Европарламента в Страсбурге. Он открыто заявил, что парламентарии ни в одном своём документе последних лет не вспомнили о христианских ценностях, о человеколюбии, о морали! Зато активно отстаивали права сексуальных меньшинств…
А вспомните историю перезахоронения царских останков в Питере! Ведь как только его не напрягали и сверху, и со всех сторон, он так и не поехал. Не поехал, потому что в тот момент не был уверен в абсолютной достоверности результатов независимых комиссий, проводивших генетические экспертизы. Так же, как, впрочем, и в независимости самих комиссий…
Православная церковь при патриархе вышла за ограду Храма к народу, к России. А ведь многие мечтали загнать её, как индейцев, в резервацию! Мол, сидите там, молитесь, креститесь, а в жизнь не вмешивайтесь! Это не ваше дело! Патриарх ответил им со свойственной ему прямотой: «Церковь отделена от Государства, но мы не можем, не имеем права отделяться от проблем народа, ибо Народ — это и есть наша Церковь!»
