Константин Батюшков - Полное собрание стихотворений под ред. Фридмана
Первая половина марта 1813
Певец в Беседе любителей русского слова. Впервые — «Современник», 1856, № 5, Смесь, стр. 10—18, с заглавием «Певец в беседе славянороссов». Н. И. Греч в «Северной пчеле», 1857, 20 мая, дал ряд поправок к тексту «Современника». Печ. по изд. 1934, стр. 255—262, где воспроизведен список произведения с принятым нами заглавием, сделанный кн. А. М. Горчаковым на бумаге с водяным знаком 1814 г. (ЦГАОР), с исправлением явных описок. В сочинении «Певца» принимал некоторое участие писатель и журналист, автор известных басен А. Е. Измайлов (1779—1831), на что впервые указал Н. В. Сушков («Московский университетский благородный пансион». M., 1858, стр. 75). В рукописном сборнике Измайлова (ГПБ) есть «Пародия некоторых куплетов из „Певца во стане русских воинов“» с датой: 1813 г. В эту «Пародию» входят с вариантами строки из «Певца в Беседе любителей русского слова» (стихи 125—148). В вариантах особенно интересна характеристика Хвостова (стихи 129—132):
Наскучил людям и чертям,
И день и ночь он пишет,
А похвалы своим трудам
Ни от кого не слышит.
Эти стихи — явный перепев 3—4-й строк из сатиры И. И. Дмитриева «Чужой толк» (1794):
Со всеусердием всё оды пишем, пишем,
А ни себе, ни им похвал нигде не слышим!
В «Пародию входит также строфа, не включенная в известные нам списки стихотворения:
Хвала отважным рифмачам!
Шихматов в юны лета,
Коль верить Балдуса речам, —
Осьмое чудо света.
Потемкин, слава наших дней,
И Бунина девица!
В Беседе говорят о ней:
«Стихи плесть мастерица».
Театра нашего хвала,
Грузинцев, Висковатов!
Их Мельпомена родила
На гибель сопостатов.
Батюшков пародийно использовал жанр, композиционную схему, стихотворный размер (чередование четырехстопных и трехстопных ямбов), эпизоды, образы и даже отдельные выражения «Певца...» Жуковского («О родина святая!» — у Батюшкова: «О, лавка дорогая!»; «Тот наш, кто первый в бой летит» — у Батюшкова: «Тот наш, кто каждый день кадит» и др.). Некоторые строки стихотворения Жуковского воспроизводятся у Батюшкова дословно: «Сей кубок чадам древних лет», «Но дух отцов воскрес в сынах» и т. п. «Певец» вызвал живой интерес в среде карамзинистов. В первой половине апреля 1813 г. Вяземский писал А. И. Тургеневу: «Нет ли у тебя пародии «Певца», сделанной Батюшковым? Мне очень хочется ее прочесть. Не можешь ли мне ее прислать?» («Остафьевский архив», т. 1. СПб., 1899, стр. 15). Написавший «Певца» перед своим отправлением в армию, Батюшков после возвращения из заграничного похода обнаружил, что он получил большое распространение и вызвал гнев шишковистов. Это произвело на Батюшкова, вернувшегося на родину в подавленном моральном состоянии, тягостное впечатление. 10 января 1815 г. он писал Вяземскому: «В отсутствие мое здесь разошлись мои стихи: «Певец». Глупая шутка, которую я писал для себя. Вот все славяне поднялись на меня. Хотят за‹щища›ться... Это скучно и начинает меня огорчать» (ЦГАЛИ). К числу этих «славян», очевидно, не принадлежал А. С. Шишков: услышав «Певца» в чтении С. Т. Аксакова, он нашел его «забавным» и попросил список произведения (см.: С. Т. Аксаков. Сочинения, т. 3. СПб., 1886, стр. 212—213). Образы «Певца» были широко использованы в речах и письмах арзамасцев. Так, А. И. Тургенев называл Анастасевича «холуем» («Остафьевский архив», т. 1. СПб., 1899, стр. 89), а Д. Н. Блудов упоминал о «грязном Хвостове» «Певца» Батюшкова («„Арзамас“ и арзамасские протоколы». Л., 1933, стр. 127). Стих Батюшкова, направленный против Шаховского: «Холодных шуб родитель!» — дал повод к шутливой игре на 9-м заседании «Арзамаса». В. Л. Пушкин был укрыт тяжелыми шубами, а Жуковский говорил, обращаясь к нему: «Се лежит он под страшным сугробом шуб прохладительных» (там же, стр. 142—143). Вслед за Батюшковым, утверждавшим, что шишковисты пишут «как Тредьяковский», многие арзамасцы стали называть последнего «пророком Беседы» и «патриархом славенофилов» (там же, стр. 146 и 213). Напротив, Пушкин, позднее отметивший значительные заслуги Тредиаковского, в 1814 г. советовал Батюшкову прекратить нападки на него (см. его послание «К Батюшкову»: «Но Тредьяковского оставь в столь часто рушимом покое»), хотя пока еще основывался только на том, что нападки на Тредиаковского, которого он относил к числу «бессмысленных поэтов», стали банальными.
Беседа любителей русского слова (1811—1816) — литературное общество, организационный центр писателей-шишковистов.
Тредьяковский (Тредиаковский) — см. о нем примеч. к «Видению на берегах Леты», стр. 275.
Роллен Шарль (1661—1741) — французский историк; его многотомные труды («Древнюю историю» и «Римскую историю») перевел Тредиаковский.
Глазунов — см. стр. 264.
Шихматов — см. о нем примеч. к «Видению на берегах Леты», стр. 276.
Николев Николай Петрович (1758—1815) — плодовитый, но бездарный поэт, член Российской академии, почитавшийся писателями архаического направления.
«Беседы» царь — А. С. Шишков; см. о нем примеч. к «Посланию к стихам моим», стр. 264. Его образ здесь пародийно соответствует образу Александра I в «Певце во стане русских воинов» Жуковского. В Тургеневской тетради (ПД) дан вариант ст. 73: «Сумбур! твоя держава!»
Славенофил — А. С. Шишков.
Потемкин Сергей Павлович, граф (1787—1858) — поэт-шишковист, внучатый племянник крупного государственного деятеля и полководца кн. Г. А. Потемкина, сотрудничал в издаваемых «Беседой» «Чтениях».
Жихарев Степан Петрович (1787—1860) — поэт-шишковист, театральный деятель, автор воспоминаний («Дневник студента» и «Дневник чиновника»); впоследствии примкнул к «Арзамасу», получив имя Громобой. Здесь упоминается его оссиановская поэма «Барды», осмеянная карамзинистами.
Пиндар — см. стр. 266.
Ошую — налево.
Шихматов безглагольный. Шихматов настаивал на полном отказе от глагольных рифм и осуществлял этот отказ в своей поэтической практике, о чем упомянул Пушкин во 2-й октаве «Домика в Коломне».
Шаховской Александр Александрович, князь (1777—1846) — известный драматург, член «Беседы», автор ирои-комической поэмы «Расхищенные шубы», осмеивавшей Карамзина и его последователей (1-я и 2-я песни поэмы появились в 1811—1812 гг.). Батюшков назвал эту поэму «холодной» не только в «Певце», но и в письме к Вяземскому от 27 февраля 1813 г., где также утверждал, что «Шубы» Шаховского «очень холодны» (Соч., т. 3, стр. 217). Появление другого антикарамзинистского произведения Шаховского — комедии «Урок кокеткам, или Липецкие воды» (1815), где под именем Фиалкина осмеивался Жуковский, вызвало негодование Батюшкова, писавшего Вяземскому 11 ноября 1815 г.: «Верь мне (я знаю поприще успехов Шутовского ‹Шаховского›), верь мне, что лучшая на него эпиграмма и сатира есть — время. Он от него не отделается. Время сгложет его желчь, а имена Озерова и Жуковского и Карамзина останутся» (ЦГАЛИ).
Ежова Екатерина Ивановна (1787—1837) — актриса, находившаяся в связи с Шаховским.
Карабанов Петр Матвеевич (1765—1829) — поэт-шишковист, переводчик «Альзиры» Вольтера; отличался толщиной и обжорством.
Хвостов Дмитрий Иванович, граф (1757—1835) — примыкавший к «Беседе» поэт-графоман, автор огромного количества совершенно бездарных произведений, зачитывавший стихами своих слушателей и лично распространявший собственную литературную продукцию. Батюшков справедливо утверждал, что он «своим бесславием славен будет в позднейшем потомстве» (Соч., т. 3, стр. 215). Образ Хвостова в «Певце» пародийно соответствует образу знаменитого казачьего атамана М. И. Платова в стихотворении Жуковского «Певец во стане русских воинов».
Захаров Иван Семенович (1754—1816) — слабый переводчик, председатель одного из разрядов «Беседы»; шишковисты высоко ценили его высокопарную декламацию.
Львов Павел Юрьевич (1770—1825) — писатель-шишковист, применявший в своих сочинениях устарелые и непонятные слова и выражения.
Палицын Александр Александрович (ум. 1816) — поэт-любитель, не входивший в «Беседу», но являвшийся поклонником Шишкова и Хвостова, стихи которого он даже сравнивал с «языком богов» («Библиографические записки», 1859, № 8, стр. 250).
Поповка — имение Палицына в Харьковской губернии, в котором он почти безвыездно жил.
Станевич Евстафий Иванович (1775—1835) — писатель-шишковист, подражавший английскому писателю Джемсу
Гервею (1714—1758), произведения которого были проникнуты мистикой и пессимизмом. Батюшков называет Станевича «обруганным», так как его в крайне грубой форме критиковали М. Т. Каченовский и А. Ф. Воейков в ВЕ.
