Юрий Щеглов - Проза. Поэзия. Поэтика. Избранные работы
Они сочли бы более уместным, если бы великий комбинатор распространился о благодеяниях, оказанных покойным обществу, о помощи его бедным, о чуткой душе покойного, о его любви к детям, а также обо всем том, что приписывается любому покойнику (ЗТ, 25).
Вспоминая Паниковского, ОБ предлагает почтить память покойного вставанием (ОБ – Балаганову; ЗТ, 32). Он размышляет: Купить пятьдесят тысяч серебряных ложечек, отлить из них конную статую Паниковского и установить на могиле? (ЗТ, 35). Памятник – еще один знак посмертной респектабельности, причем характерно, что ОБ намерен отлить его из серебряных ложек (символ связываемой с образом Паниковского семейственной, «самоварной» респектабельности, см. выше).
Совмещенный мотив «Смерть, окруженная атрибутами Респектабельности» применен, как уже было сказано, и в разбираемой остроте. Параллельно с этим подвергнута комическому «возвышению» и другая, эксплицитная часть исходной ситуации – «физическая расправа, в результате которой Паниковский оказывается лежащим на земле» (вышвыривание). Мотивом, в терминах которого она описывается, становится «оказание неких почестей, включающих несение на руках и землю в качестве кульминационного пункта». Этот мотив получается путем согласования «высокого» антипода «физической расправы» с самой этой расправой как по тождественным элементам Е («несение на руках», «земля»), так и по признаку Q1 ([поругание] – [почести]) в соответствии с рис. 3 и 462. Совмещение мотивов «оказание почестей с несением на руках и землей в качестве кульминации» и «Смерть, окруженная атрибутами Респектабельности» дает мотив «респектабельные похороны, вынос тела на руках, предание земле». Этот мотив становится вторым членом остроты; первым членом служит исходная ситуация («физическая расправа, выбрасывание Паниковского»). Оба члена конкретизируются, превращаясь в ряд деталей, которые попарно совмещаются («выволакивание из помещения» = «вынос тела»; «раскачивание» = «гражданская панихида»; выбрасывание и падение на землю» = «предание тела земле»; на рис. 6 эти совмещения не показаны). Благодаря тому, что СОВМЕЩЕНИЮ предшествует КОНКРЕТИЗАЦИЯ, оно оказывается достаточно полным и детальным.
Третий пример (см. рис. 7):
Балаганову я куплю матросский костюмчик и определю его в школу первой ступени. Там он научится читать и писать, что в его возрасте совершенно необходимо (ЗТ, 25).
Построение архиостроты АС 10 / АМ 5 (Жулики-компаньоны ОБ, изображаемые в виде детей) продемонстрировано на рис. 2. Эта АО представлена многочисленными конкретными остротами как в речи ОБ, так и в авторском тексте.
Со мною еще мальчик, ассистент, – говорит ОБ о Воробьянинове, садясь на пароход под видом художника. Мальчишка у меня шустрый. Привык к спартанской обстановке (ДС, 31). Жулики, ссорясь, размазывают на своих щетинистых мордасах детские слезы (ЗТ, 12). Ах, дети, милые дети лейтенанта Шмидта, почему вы не читаете газет? (ЗТ, 6). Мои маленькие друзья, – обращается ОБ к компаньонам (ЗТ, 14). Вам пора на постоялый двор, бай-бай (ЗТ, 24). Что с вами, дитя мое? Вас кто-нибудь обидел? (ОБ – Балаганову; ЗТ, 18). Паша Эмильевич и другие нахлебники в доме призрения – фигуры, по всем существенным признакам близкие к жуликам, – характеризуются ОБ как дети Поволжья (ДС, 8; совмещение AM 5 с AM 15). К той же архиостроте относится и разбираемое нами высказывание ОБ.
Рис. 7
В ходе порождения АО «жулик-ребенок» было произведено согласование второго члена остроты с первым по признаку Q1 [испорченность, хитрость] – [наивность, простота] (см. рис. 2 и соответствующую ему часть п. 6). В разбираемой КО произведено еще одно СОГЛАСОВАНИЕ этого типа: «жулик» и «ребенок» согласованы по признаку Q2 [большой, неуклюжий] – [миниатюрный, нежный]. КОНТРАСТ по Q2, в отличие от контраста по Ql, носит не внутренний (этический), а внешний (зрительный, живописный) характер. Жулик сделан нарочито «большим», а ребенок – нарочито «маленьким».
Далее оба этих члена – «большой, неуклюжий жулик» и «миниатюрный, нежный ребенок» подвергаются конкретизации, обогащаясь новыми свойствами; точнее говоря, конкретизируется первый член, а второй переписывается без изменений (на рис. 7 эта «нулевая» конкретизация обозначена пунктирной стрелкой). Конкретизация первого члена состоит в том, что к нему добавляется свойство «невежество, малограмотность». Получается фигура жулика, наделенная, помимо свойств, присущих всем жуликам (см. построение архиостроты), двумя индивидуальными свойствами: (а) «большой, неуклюжий», (б) «невежественный, малограмотный». Этому описанию удовлетворяет – в известном приближении – образ Шуры Балаганова.
Действительно, свойства (а) и (б) являются постоянными атрибутами Балаганова (подобно четырем постоянным свойствам фигуры Паниковского в предыдущем примере). Рассмотрим их по отдельности.
(а) «Большой и неуклюжий» Балаганов.
Первое свойство Балаганова конкретизируется в ряде зрительных деталей: у него лопатообразная ладонь (ЗТ, 1), огненный кулак (ЗТ, 17), молодецкая внешность (ЗТ, 15); он гвардейски размахивает ручищами (ЗТ, 16).
Конкретизацией данного свойства можно считать и частые сравнения Балаганова с матросом. У него штаны с матросским клапаном (ЗТ, 1). Ругая Шуру за неряшливость, ОБ говорит, что тот похож на уволенного за пьянство матроса торгового флота и иронически называет его адмирал Балаганов (ЗТ, 7). В эпизоде автопробега имеется место, где антилоповцы <…> шли посреди улицы, держась за руки и раскачиваясь, словно матросы в чужеземном порту. Рыжий Балаганов, и впрямь похожий на молодого боцмана, затянул морскую песню (ЗТ, 7). Влево по борту деревня! – по-флотски рапортует он (ЗТ, 6). Из его рта вылетел плевок, быстрый и длинный, как торпеда (ЗТ, 18).
(б) «Невежественный и малограмотный» Балаганов.
Не менее часто подчеркиваются темнота и невежество Балаганова. Из мировых очагов культуры он, кроме Москвы, знал только Киев, Мелитополь и Жмеринку. И вообще он был убежден, что земля плоская (ЗТ, 2).
Не случайно, что из всех своих компаньонов именно Балаганова ОБ чаще всего засыпает иностранными словами (нередко пользуясь при этом архиостротой AC 10 / AM 7, 10–13: «поведение серых, невежественных, нечистоплотных компаньонов ОБ, изображаемое в терминах науки, мировой цивилизации, классических образов и т. п».). Как ваша фамилия, мыслитель? Спиноза? Жан-Жак Руссо? Марк Аврелий? (ЗТ, 1). О профессии не спрашиваю, но догадываюсь. Вероятно, что-нибудь интеллектуальное? (Там же). Я с детства хочу в Рио-де-Жанейро. Вы, конечно, не знаете о существовании этого города? (ЗТ, 2). Если уж вы окончательно перешли на французский язык, то называйте меня не мосье, а ситуайен… (Там же). Шура, голубчик, восстановите, пожалуйста, статус-кво (ЗТ, 6).
Известно, что ОБ резко возвышается над своими компаньонами интеллектом и культурой; вопроса о том, какие тематические или выразительные функции выполняет этот контраст поставленных рядом фигур ОБ и прочих жуликов, мы сейчас касаться не будем, беря «мотив превосходства ОБ» как нечто данное. Совмещение этого мотива с «невежеством, малограмотностью Балаганова» дает ситуацию «учеба, воспитание»: ОБ не раз поучает Балаганова, советует ему повышать свою культуру, вообще так или иначе связывает его фигуру с мотивом школы и учебы.
…Воровать грешно, – мама, наверно, познакомила вас в детстве с такой доктриной… (ЗТ, 1). Вам я оставлю жизнь только потому, что надеюсь вас перевоспитать (ЗТ, 3). ОБ мечтает о том, как Балаганов приобретет вид студента, занимающегося физкультурой (ЗТ, 7). В рассматриваемой нами остроте мотив «невежество Балаганова» также представлен ситуацией учебы и школы.
Образ «миниатюрного, нежного ребенка» подвергается согласованию с образом Балаганова по двум свойствам: E1 («матросские черты внешности») и Е2 («ученичество»), полученным указанным выше путем из свойств «большой, неуклюжий» и «невежественный, малограмотный». Результатом согласования является образ ребенка, наряженного в матросский костюмчик и посещающего школу первой ступени. Совмещение образа Балаганова с образом такого ребенка и дает нашу остроту.
II
«ГАРМОНИЧЕСКАЯ ТОЧНОСТЬ» И «ПОЭЗИЯ ГРАММАТИКИ»
В СТИХОТВОРЕНИИ ПУШКИНА
«Я ПОМНЮ ЧУДНОЕ МГНОВЕНЬЕ…»
Знаменитое стихотворение «К***» («Я помню чудное мгновенье…»; далее обозначается просто как К*** – без кавычек) написано в середине 1820‐х годов – в период, когда лирический стиль Пушкина все еще прочно находился в русле «школы гармонической точности», восходящей к К. Н. Батюшкову и В. А. Жуковскому. Главным признаком этой школы в русской романтической поэзии был – согласно Л. Я. Гинзбург – «предрешенный стиль авторского сознания», в связи с которым оказывались «предрешены основные соотнесенные между собой элементы произведения: его лексика, семантические связи» (Гинзбург 1974: 25). Лирическое произведение было пронизано разветвленной системой поэтических мотивов, образов и формул, предназначенных для широкого спектра оттенков и фаз чувства, для различных мыслей и душевных состояний лирического «я».
