Роман Сеф - Стихи для взрослых

Умер я,
Одиночества
Так и не преодолев,
И остались
Лишь имя да отчество,
Да фамилия странная -
Сеф.

Что это значит
Быть поэтом?
А это значит
Быть отпетым,
А это значит,
Что в купели
Тебя крестили
И отпели.

Пошлое танго,
Шаг-шажок,
Что ты горюешь, дружок?
Годы еще не ушли
И кларнет
Поет и поет так тонко,
Но как объяснить
Тем, кому по двадцать,
Как это больно -
Танго.
Тридцать седьмой,
Сорок второй,
Горе, холод и паника,
Как объяснить
Тем, кому по двадцать,
Как это трудно -
Танго?
Что ж станцуем,
Походим в такт,
В сорок пятом победа -
Шажок-шаг,
В сорок девятом - космополиты,
День рождения Сталина,
Что же ты, глупая,
Плачешь навзрыд?
Это же только танго.

Положили в папку бумажки
И отправили строить канал,
А до этого на Сивцевом-Вражке,
Дом пятнадцать я проживал.

Нет обиды, и нет упрека,
Это все нынче очень далеко,
Только странно представить мне,
Что когда-то худой мальчишка,
Не мальчишка, а воробьишка,
Сидел стриженый на скамье.

Рядом - мальчики - одногодки,
Дорогие мои друзья.
Вагонзак. На окне решетки.
Так вот кончилась юность моя.

Слава мамам и папам
Нашей славной страны
По далеким этапам
Их помянут сыны.
Будет песня стучаться
В подголовник косой,
Нас поднимет начальство
С самой первой росой,
Плюхнут каши на донце,
Соберут на развод,
И увидим мы солнце,
Выходя из ворот,
И обнявшись с друзьями,
Я скажу им: Ну что ж
Мир устроен не нами,
Но чертовски хорош!

Холмов Айолы чувственная плоть
Перетекает к внеземным пределам,
Наверное когда-то здесь Господь
Соединил живую душу с телом,

Качаются деревья вразнобой,
Но сто оттенков зелени в согласье,
И верится, что даже мы с тобой
Еще увидим и покой и счастье.

Работал парень, стал солдатом,
Судьба играет на трубе,
И комсомольским аппаратом
Он был направлен в МГБ.

Все стало четко так и ясно,
И озарился небосклон,
И в небе звездочка погасла,
К нему упала на погон.

Друг давний привскочил со стула,
И было закричал: - Иван!
Но на него судьба взглянула
И посадила на диван.

Пред ним стояло Государство -
Зеленый китель, сапоги,
Его списало Государство
В свои заклятые враги,

И самолетов эскадрильи
Уже неслись в ночную тьму,
И шли полки, и пушки били
Прямой наводкой по нему,

А он, сообразив едва лишь,
Что он-то против них - один,
Хотел было сказать : - Товарищ,
А получилось: - Гражданин!
И вот уж протоколов строчки
Завились нитью неживой,
И друг в лубянской одиночке
О стены бился головой.

Мелькают остановки лет,
Стучат, стучат сердца,
Кондуктор, где же мой билет,
Мне ехать до конца?

Окно и надпись "Для детей",
Дают мне рыбий жир,
- Кондуктор, мой билет скорей!
Я тоже пассажир,

Ах, место есть? Позвольте сесть,
Садитесь, я прошу.
При чем здесь лесть?
Не бойтесь влезть,
И я не укушу.

И вот трясемся мы вдвоем
На рытвинах судьбы,
За спуском следует подъем,
Бегут, бегут столбы.

Но что болит и где болит? -
В груди кордебалет,
- Садитесь, коли инвалид,
- Кондуктор, мой билет!

- Последний в парк. Притушен свет,
- Ох чертова трясца!
- Кондуктор, где же мой билет,
Мне ехать до конца?

Кошка пролезла в калитку,
Почтальон бросил в ящик открытку,
Что наверху
Включила электроплитку.
Я их зарифмовал,
Воедино связал их куплетом,
А они продолжали жить,
Ничего не знаю
Об этом.

Ночью вся земля переговаривается,
Перезванивается,
Перестукивается,
Взяв сачок,
Я иду на речку,
На плотину иду за раками,
Ночь шумит,
Тишина переругивается,
Перелаивается собаками,
Перегуживается буксирами,
И над плесом и над обрывами,
Тишина гремит над оврагами,
Тишина грохочет над ивами.

Действительности параллельны,
Пересекаются оне,
Лишь там, где мысли своевольны
И безрассудочны вполне,

Но в точке их пересеченья
И есть действительность сама -
Такое яркое свеченье,
Что не нужны ни свет, ни тьма.

Уклон, подъем и свежих срубов брусы,
А дальше - нескончаемый сквозняк
Возле предместий города Тарусы
Качает серебристый березняк,

Потом - к скамейке над рекой уснувшей,
Где поздняя моторка дребезжит,
Где темнота, где мальчик утонувший
На каменном надгробье возлежит.

Угадывается вода во мраке,
Там, за Окой, еще костры горят,
И редко лают по дворам собаки,
По своему о нашем говорят.

"Добро должно быть с кулаками",
Так некогда сказал поэт,
А мы, должно быть, дураками
Умрем, дожив до старых лет,
По нас добро
Должно быть добрым
/Пусть на войне, как на войне/
Быть верным, нежным и хоробрым,
И в потаенной тишине
Души возвышенным
Движеньем
Пытаться
"Сопрягать миры" -
Быть - сущностью,
Не отраженьем,
И красоты приумноженьем
Знать,
Что мы истинно добры.

Хотелось мне неторопливо
Спуститься улочкой косой,
Дойти до волжского обрыва,
Шагнуть - и воздух под ногой.

А там, неспешно озираясь,
Нет, не парить, идти пешком
На плотный воздух опираясь
То пяткою, то посошком,

Не возмущать поток воздушный,
Не суетиться, на бежать,
Улыбкой нежной и радушной
След самолетный провожать.

Брести неслышно, словно призрак,
И бросить взгляд из-под руки
В слиянье рек, венозный игрек -
Сгиб локтя Волги и Оки...

Моя соседка шьет пальто
И тихо дружит со Всевышним,
Пускай неграмотна, зато,
Ей лет за девяносто
С лишним.
Проста, разумна и добра,
Тоскует
В мире окаянном;
Ей пишет иногда сестра,
Живущая за океаном.