Давид Бурлюк - Стихотворения

Весна пришла приперла
Отбила все замки
Опухло речек горло
И облака легки
  Весна как конокрадка
  Лошадок всех свела
  Пастись в лугах помадках
  За клетями села
Слезает нонче с печки
Кряхтящий мшистый дед
Глядит он как овечки
Свой кушают обед
  По-прежнему слободка
  Ярится в хоровод
  Беременна молодка
  Дитя она зовет!
Но в храмах ныне клубы
И поп свистит в кулак
Былое время зубы
Теряет по углам!
  Он опий для народа
  Растил в не добрый час
  Теперь пришла свобода
  И колокол угас
Над сочными полями
Над озером зеркал
Разносит вечерами
Ветр
Интернационал.

Нет не извозчик не трамвай
Авто рычащий диким вепрем
Под зеленью бульварных вай
Громополете улиц терпим
  СЕДАМА мчит окорока
  Заградноблестким ресторанам
  Вези не час вези века
  Царица трепетных дурманов
Электрзеркалоресторан
Продажночеляди улыбкожабы
Бубукцион различных стран
Жирафы бегемоты крабы
  И еженочь сюда столам
  Мы сливки общества упорно
  Стремятся толпы муже дам
  Под танец похоти волторны
Вознесся столп официант
Белафрикон своей манишки
Утонченапетитатлант
Тошноты мутной и отрыжки
  При входе взгляд и возглас липкий
  Не посетитель общезал
  Корсетебутшампаноскрипки
  Я сердце музы заказал
Нет мне не общий Тенибак
И не селедку череп пуля
О отрицательной сюжет
Самоубийцохоля

Снимать корсет, порвать подтяжки,
Пружиной резать старотик,
Китами тикают по ляжкам.
Невыразимый клопотик!
  Но лип пилон корсет курсистке,
  Отринув панталонный стыд;
  Се не огонь, что вызвал виски —
  Мещанством пораженный быт!.
Клопотиканье на тике,
Египтовека глазотик
И путешественники по Эротике —
Ничтожнейшие математик.

Иероглифы весеннего забора
Оттаявших причин не прочитать
Помимо скрепы разговора
Грядущему всегда подстать.
  Не только это но науки
  Вскрыть сокровеннейший курьез
  Отсутствием чему нет веры — смеховнуки
  Дыханье слово кукуроз.
Земле покажется условно
Он не растраченный пятак
И погружаясь сусло нов
О видит знаменитый зрак
На талом снеге хладнокровном
Двух сбрачившихся собак.

Не в силу боли и не от смущения
Что лопнули штаны выше голени
Во время падения
Во сне закричал авиатор.

Огромный труд — устроить пруд
И тину превратить в плотину.
Затеешь с бором бодрый матч ты,
Стволы дерев вдруг будут мачты
А камень, что лежал горой,
Героя станет головой.

Я не ищу ни с кем соревнованья,
Соперничества не ищу,
Не лыцуся герб надеть наименованья
Ни богача, ни нищего.
Я независимость на первый ставлю план,
Самостоятельность и деле, и словах.
Мой ум — аэроплан,
Ему неведом страх…
Проснувшись, не хожу без дела —
До вечера меняю труд на труд;
Энергия моя грызет удила,
Выпячивая кругло грудь.
Закатница, рассветница супруга,
Веселых глаз живой аквамарин;
Как бюста радости твои упруги,
Бедро бело — сколь стеарин.
Другиня и жена! согласья крылья
Твои соседни вдоль бульвара дня
И солнце золотою пылью
Ярча тебя, бодрит меня…
Стих за стихом, картина за картиной
Я создаю, чтоб осчастливить мир,
День творческий
Так Волга осмысляется путиной,
Так люд прояснится созвучьем лир…

Посмотрел на лес ядреный:
«Бревна ладить на острог;
Клепка, уголь, дров вагоны…
Знатна прибыль, крупный торг»!
Стал на брег реки широкой:
«Вот так сплав — фарватер знатный!
Здесь построю дом высокий;
Сколько силушки бесплатной»!
По степи табун пронесся,
Храп ноздрей и пыль копыт:
«Пелион свезу на Оссу,
Лишь бы диких приручить…»
Приспособить мудрой лямке,
Чтоб тянули день и ночь,
Косогор, высоты, ямки
Научились превозмочь!
Сила вся в повиновеньи!
Прилежанье чтите, труд!
Пусть вступает в управленье
Министерством мистер Кнут…

По степи снегонедужной
Пусть затерянной лежит
И костлявость вьюг жемчужно
Стелет пьяно бельма лжи.
Тенькать, звякать бубенцами
Тройка мчится дребезжа —
Лиха горького гонцами
Пребывая и служа.
А от тропочки в сторонке
Дым коромыслом встает:
Пузом вздутый, брюхом тонкий,
Сыт, голодный — пьяный слет.
Здесь сугробная харчевня,
Злой метелицы приют,
Прилетев хрипя с кочевья,
Здесь бураны зелье пьют.
У обмерзло льдистой стойки
Целовальник взвихрен — мраз;
Джин и виски и настойки
По порядку иль зараз?
«Ну, хвати смелей с дороги!..
Сердце в пламень утопи…
Ты не тропик — недотрога,
Вы не трусы воробьи!..»
И восторгом песни бранной
Огласилася зима,
Пированьице буранов —
Злых кочевников корчма.

Громыхая поле пробегает мимо.
Жаждою сгорает? хочет лимонада?
Поле не подобно царственному Риму:
Полю обладанья, властности не надо!..
И ему не надо — знаний, громкой славы
Пышнорослым сором поле предовольно;
Нежит, любит травы;
Им, «ему» не больно!..
«Поле» быстро мчится… все себя покажет
(Римская волчица,
Сердце нежно, даже…)
Травкою муравкой,
Блатною водицей,
Кочкой — бородавкой,
Рощицей — девицей —
Поле всем довольно.
И ему не надо
Лето — зной — кефира
Или лимонада;
Не взыскует мира,
Где сознанью больно!..

Чье имя ведомо и веки не забыто,
Кто навсегда от тленья убежит,
Кому, минувшему забвения обиду,
Бессмертия заветный редюит?

Младенец малый молчалив
Мосты мигают моментально
Мелькает мельпоменмотив
Местами мрачные ментально.
Мороз мигрени мракобес
Мертворожденный муки мраком
Меняет мимик мировес
Мавая миррой мягкиммаком.

Слова тебе — лишь побрякушки;
Не речь — а кваканье лягушки…
Но где же тот глагола пламень
Что жечь способен даже камень,
Народов массы всколыхнуть,
К свободе указуя путь?