Вера Полозкова - Стихи Веры Полозковой разных лет
Беспомощная, теснящая любовь: что ему сделать? Подойти сказать - это я, мы даже когда-то виделись на квартирнике, такой вы прекрасный, живите долго, вы Боженьку собой доказываете, не подумайте, я знаю что говорю?
Лене Бучч после концерта могу позвонить и излиться, Нино могу написать и исповедаться, про Сережу могу только губы грызть.
Вот, грызу.
14/01/07
@@@
Знакомилась с лошадью Рыжей, Горынычем. Зашла в денник, глажу, шерстку ворошу, а животное пятится и глазом косится недоверчиво.
Рыжая, изумленно: Вер, она тебя боится. Ты ее выше.
Вот так, еду я в машине и ржу, была маленькая - ужасно боялась лошадей. А теперь выросла - и ЛОШАДИ БОЯТСЯ МЕНЯ.
18/01/07
@@@
Ну вот так и сиди, из пальца тоску высасывая, чтоб оправдывать лень, апатией зарастать. И такая клокочет непримиримость классовая между тем, кто ты есть и тем, кем могла бы стать. Ну сиди так, сквозь зубы зло матерясь да всхлипывая, словно глина, что не нашла себе гончара, чтоб крутилась в башке цветная нарезка клиповая, как чудесно все было в жизни еще вчера. Приключилась опять подстава, любовь внеплановая, тектонический сдвиг по фазе – ну глупо ведь: эта жизнь по тебе катается, переламывая, а ты только и можешь дергаться и реветь.
Вера-Вера, ты не такая уж и особенная, это тоже отмазка, чтоб не пахать как все; а война внутри происходит междоусобная, потому что висишь на чертовом колесе, и повсюду такое поле лежит оранжевое, и дорог сотня тысяч, и золотая рожь, и зрелище это так тебя завораживает, что не слезешь никак, не выберешь, не допрёшь; тот кусок тебе мал и этот вот не хорош.
Да, ты девочка с интеллектом да с горизонтом, с атласной лентой, с косой резьбой; и такой у тебя под сердцем любовный склеп там, весь гарнизон там, и все так счастливы не с тобой; потому что ты, Вера, жерло, ты, Вера, пекло, и все бегут от тебя с ожогами в пол-лица; ты читаешь по пальцам смугло, ресницам бегло, но не видишь, где в этот раз подложить сенца.
Выдыхай, Вера, хватит плакать, кося на зрителя, это дешево; встань, умойся, заправь кровать. Все ответы на все вопросы лежат внутри тебя, наберись же отваги взять и пооткрывать. Бог не требует от тебя становленья быстрого, но пугается, когда видит через стекло – что ты навзничь лежишь полгода и, как от выстрела, под затылком пятно волос с тебя натекло.
Ты же славно соображаешь, ты вихрь, ты гонщица, только нужен внутри контакт проводков нехитрых.
Просто помни, что вот когда этот мир закончится – твое имя смешное тоже должно быть в титрах.
20 января 2007 года.
@@@
Рыжая, в дикой розовой косынке с черепами, за рулем своего гигантского джипа: Я считаю, Вера, что мужчина, который один раз отказал тебе в близости - должен содержать тебя до конца жизни. Ну, чтобы ты не дай Бог не подумала, что дело в тебе.
***
Она же, и Настя Чужая, едем обсуждаем самых больших мудаков, встреченных нами по жизни; Рыжая, бешено жестикулируя:
- Ну вот где, где делают таких мужиков? Я хочу найти свиноматку. Я хочу поджечь им гнездо!
25/01/07
@@@
Серёжа бомбой на сцену валится, она вскипает под ним, дымя. Она трясется под ним, страдалица, а он, знай, скалится в микрофон тридцатью двумя. Ритм отбивает ногами босыми, чеканит черной своей башкой - и мир идет золотыми осами, алмазной стружкой, цветной мошкой. Сергеич - это такое отчество, что испаряет во мне печаль; мне ничего от него не хочется, вот только длился б и не молчал; чтоб сипло он выдыхал спасибо нам - нам, взмокшей тысяче медвежат, чтоб к звездам, по потолку рассыпанным, кулак был брошен - и вдруг разжат; вот он стоит, и дрожат басы под ним, грохочут, ропщут и дребезжат.
А это Лена, ехидный светоч мой, арабский мальчик, глумливый черт; татуировка цветущей веточкой течет по шее ей на плечо. Она тщеславна, ей страшно хочется звучать из каждого утюга; она едва ли первопроходчица, о нет, - но хватка ее туга. И всяк любуется ею, ахая, догадки строит, как муравей - что за лукавство блестит в глазах ее, поет в рисунке ее бровей; зачем внутри закипает олово, дышать становится тяжелей, когда она, запрокинув голову, смеется хищно, как Бармалей; жестикулирует лапкой птичьею, благоухает за полверсты - и никогда тебе не постичь ее, не уместить ее красоты, - путем совместного ли распития, гулянья, хохота о былом; тебе придется всегда любить ее и быть не в силах объять умом.
Я выхожу, новый день приветствую, январь, на улице минус семь, слюнявит солнышко Павелецкую, как будто хочет сожрать совсем; стою, как масленичное чучело, луч лижет влажно, лицо корежа, и не сказать, чтоб меня не мучило, что я не Лена и не Серёжа. И я хочу говорить репризами, кивать со сцены орущим гущам - надоедает ходить непризнанным, невсесоюзным, невсемогущим; и я бы, эх, собирала клубики, и все б толпились в моей гримерке; но подбираю слова, как кубики, пока не выпадут три семерки. Пока не включит Бог светофора мне; а нет - зайду под своим логином на форум к Богу, а там на форуме все пишут "Господи, помоги нам".
Он помогает, Он ведь не врет же, таких приходит нас полный зал - допустим, Леной или Серёжей Он мне вполне себя доказал. И я гляжу вокруг завороженно, и мое сердце не знает тлена, пока тихонько поет Серёжа мне, пока мне в трубку хохочет Лена; пока они мне со сцены-палубы круги спасательные швыряют, без них я не перезимовала бы, а тут почти конец января ведь.
Один как скрежет морского гравия, другая будто глинтвейн лимонный.
А я так - просто листок за здравие, где надо
каждого
поименно.
26, 28 января 2007 года.
@@@
Не то чтобы меня лучше воспитали - нет, я просто смертельно ленива; мне в голову не придет идти куда не позвали и говорить, если не спросили; возможно, дело еще в том, что меня всерьез интересуют очень, очень немногие. Человека три если наберется, уже будет удивительно.
Население Внутренней Монголии состоит большей частью из разнообразной и многочисленной меня, и мне, слава богу, хватает экшена по самое нифигасебе.
Людей вокруг начинаешь замечать исключительно в пмс, и то потому, что они изрядно выбешивают.
Через пару дней в мире снова воцаряется вожделенная тишина, и никто уже не нарушает композиции кадра, даже если лезет в него всем своим круглым лицом.
31/01/07
@@@
Морозно, и наглухо заперты двери.
В колонках тихонько играет Стэн Гетц.
В начале восьмого, по пятницам, к Вере,
Безмолвный и полный, приходит пиздец.
Друзья оседают по барам и скверам
И греются крепким, поскольку зима.
И только пиздец остается ей верным.
И в целом, она это ценит весьма.
Особо рассчитывать не на что, лежа
В кровати с чугунной башкою, и здесь
Похоже, все честно: у Оли Сережа,
У Кати Виталик, у Веры пиздец.
У Веры характер и профиль повстанца.
И пламенный взор, и большой аппетит.
Он ждет, что она ему скажет «Останься»,
Обнимет и даже чайку вскипятит.
Но Вера лежит, не встает и не режет
На кухне желанной колбаски ему.
Зубами скрипит. Он приходит на скрежет.
По пятницам. Полный. И сразу всему.
2 февраля 2007 года.
@@@
Да, я верю, что ты ее должен драть, а еще ее должен греть и хранить от бед.
И не должен особо врать, чтоб она и впредь сочиняла тебе обед.
И не должен ходить сюда, открывать тетрадь и сидеть смотреть, как хрустит у меня хребет.
Да, я вижу, что ей написано на роду, что стройна она как лоза, что и омут в ней, и приют.
Ни дурного словца, ни в трезвости, ни в бреду, я ведь даже за, я не идиот, на таких клюют.
Так какого ты черта в первом сидишь ряду, наблюдаешь во все глаза, как во мне тут демоны вопиют.
Да, я чувствую, ее гладить - идти по льну, у нее золотой живот, тебе надо знать, что она таит.
И тебе уютно в ее плену, тебе нужен кров и громоотвод, она интуит.
Если хочется слышать, как я вас тут кляну, то пожалуй вот: на чем свет стоит.
Да, я знаю, что ты там счастлив, а я тут пью, что ты победил, я усталый псих.
Передай привет паре мелочей, например, тряпью, или no big deal, лучше выбрось их.
Ай спасибо Тому, Кто смыть мою колею тебя отрядил, всю ее расквасить от сих до сих.
Это честно - пусть Он мне бьет по губам указкой, тупой железкой, она стрекочет тебе стрекозкой.
Подсекает тебя то лаской, блестящей леской, а то сугубой такой серьезкой,
Тончайшей вязкой, своей рукой.
Ты молись, чтобы ей не ведать вот этой адской, пустынной, резкой, аж стариковской,
Аж королевской - смертельной ненависти такой.
Дорогой мой, славный, такой-сякой.
