Василий Жуковский - Том 3. Орлеанская дева. Эпические произведения

    Смотри, смотри,
Кто там идет?

   Здесь хижина, Иоанна;
Иди за мной, мы здесь найдем приют;
Ты выбилась из сил; уж третий день,
Как по лесу безлюдному ты бродишь,
Лишь дикими кореньями питаясь.

Здесь угольщик живет; поди сюда,
Иоанна.

  Вы устали; отдохните
У нас; чем бог послал, мы тем охотно
Вас угостим.

   На ней военный панцирь:
К чему это?.. Но, правда, в наше время
И женщине всего приличней латы;
Я слышала, что королева-мать
Явилася опять у англичан,
Надела шлем и панцирь и живет
В их лагере, как ратник; и давно ли
Пастушка, дочь крестьянина простого,
За короля сражалась?..

    Замолчи;
Поди из хижины ей принеси
Напиться.

  Видишь ли, Иоанна? Люди
Не все безжалостны, и в диком лесе
Есть добрые сердца; развеселись;
Гроза прошла, на небе ясно, солнце
В безоблачном сиянии заходит.

Конечно, вы идете к нашим войскам;
Остерегитеся: здесь недалеко
Поставили свой лагерь англичане,
И по лесу ежеминутно бродят
Отряды их.

   Беда нам; как от них
Спастись?

  Останьтесь здесь; мой мальчик скоро
Воротится из города; он вас
Оврагами лесными проведет
В французский лагерь; нам тропинки все
Знакомы здесь.

   Сними свой шлем и панцирь;
Они тебя не защитят, лишь только
Врагам откроют.

   Отчего она
Такая грустная?.. Но тише, кто там?

Наш мальчик; он из Реймса воротился.
Пей с богом.

  Что ты скажешь? Что там слышно?

Прочь! что ты делаешь? Кому напиться
Ты принесла?.. Ведь это чародейка.

Помилуй нас небесный царь.

     Ты видишь!
Проклятие за мною по следам;
Все от меня бежит; беги и ты;
Спасайся, друг; покинь меня.

     Тебя
Покинуть! мне! теперь!.. но кто же будет
Твоим проводником?

    Я не одна;
Есть проводник; ты слышал гром небесный;
Моя судьба ведет меня; я к цели
Моей, и не искав ее, дойду.

Но этот лес опасен: англичане
Толпятся здесь; они клялись тебе
Отмстить. А там французы; и они
Против тебя… Куда же ты пойдешь?

Чему не должно быть, того со мной
Не будет.

  Кто ж тебе здесь пищи станет
Искать? Кто здесь тебя оборонит
От зверя дикого, от злых людей?
Кто будет за тобой ходить в болезни
И нищете?

   Я знаю все коренья
И травы — от овец я научилась
Целебные от вредных отличать;
Я знаю ход светил и облаков;
Мне внятен шум потоков сокровенных…
Для человека здесь не много нужно;
Природа жизнию богата.

     Правда;
Но должно бы тебе войти в себя,
Покаяться, и примириться с богом,
И возвратиться в недра церкви…

     Друг,
И ты меня винишь?

    Я принужден;
Твое безмолвное признанье…

     Как?
Ты, не покинувший меня в беде,
Единое мне верное творенье,
Ты, мне отдавшийся, когда весь свет
Отрекся от меня, и ты считаешь
Меня отступницей, забывшей бога!..

Ах! это тяжело.

    Как, в самом деле,
Ты не волшебница, Иоанна?

     Я
Волшебница!

    А эти чудеса,
Ты с помощью небесной их свершила?

С какою же иной?

    Но для чего же
Молчала ты пред страшным обвиненьем?
Теперь ты говоришь; а при народе,
При короле, где ты должна была
Ответствовать, была ты как немая.

Я той судьбе в молчанье покорилась,
Которую мой бог, мой повелитель,
Назначил мне.

   Но разве дать ответа
Ты не могла отцу?

    От бога было,
Что было от отца; и испытанье
Отеческое будет.

    Голос неба
Твою вину свидетельствовал им.

И потому, что небо говорило,
Молчала я.

   Как? Ты единым словом
Могла очиститься — и ты решилась
Оставить свет в погибельном обмане?

То не обман; то было испытанье.

И этот стыд стерпела ты безвинно,
С покорностью, без ропотного слова?
О! я тебе дивлюсь; мой ум мутится;
В моей груди поворотилось сердце;
Я сам твоей вины не постигал,
И сладко мне словам твоим поверить…
Но кто б вообразил, что сердце в силах
Безмолвствовать пред ужасом таким?

Была ли б я посланницею бога,
Когда б его не чтила слепо власти?
И я не так несчастна, как ты мыслишь;
Я в нищете — но в низкой нашей доле
Несчастье ль нищета? Меня изгнали,
Нет места, где мне голову склонить —
Но знать себя в степи я научилась;
Лишь там была борьба в моей душе,
Где вкруг меня сияла честь; весь свет
Моей судьбе завидовал, а я
Была несчастней всех… Но все прошло;
И я исцелена; и эта буря,
Грозившая природе разрушеньем,
Была мне друг; с землею и меня
Она очистила; во мне спокойно;
Пусть будет то, чему быть должно, — я
Уж слабости не ведаю в себе.

Пойдем, пойдем, изобличим неправду,
Пускай твою невинность свет узнает.

Кто ослепил их очи, тот один
И просветит их; не дозревши, плод
Судьбы не упадет; наступит день —
И буду я оправдана пред ними;
И кто теперь меня клянет и гонит,
Тот свой обман признает, и в слезах
Моей судьбе отказано не будет.