Владимир Маяковский - Сочинения

Небывалей не было у истории в аннале
факта:
вчера,
сквозь иней,
звеня в «Интернационале»,
Смольный
ринулся
к рабочим в Берлине.
И вдруг
увидели
деятели сыска,
все эти завсегдатаи баров и опер,
триэтажный
призрак
со стороны российской
Поднялся.
Шагает по Европе.
Обедающие не успели окончить обед —
в место это
грохнулся,
и над Аллеей Побед —
знамя
«Власть Советов».
Напрасно пухлые руки взмолены, —
не остановить в его неслышном карьере.
Раздавил
и дальше ринулся Смольный,
республик и царств беря барьеры.
И уже
из лоска
тротуарного глянца
Брюсселя,
натягивая нерв,
росла легенда
про Летучего голландца —
голландца революционеров.
А он —
по полям Бельгии,
по рыжим от крови полям,
туда,
где гудит союзное ржанье,
метнулся.
Красный встал над Парижем.
Смолкли парижане.
Стоишь и сладостным маршем манишь.
И вот,
восстанию в лапы отдана,
рухнула республика,
а он – за Ла-Манш.
На площадь выводит подвалы Лондона.
А после
пароходы
низко-низко
над океаном Атлантическим видели —
пронесся.
К шахтерам калифорнийским.
Говорят —
огонь из зева выделил.
Сих фактов оценки различна мерка.
Не верили многие,
Ловчились в спорах.
А в пятницу
утром
вспыхнула Америка,
землей казавшаяся, оказалась порох.
И если
скулит
обывательская моль нам:
– не увлекайтесь Россией, восторженные дети, —
я
указываю
на эту историю со Смольным.
А этому
я,
Маяковский,
свидетель.

Кто вы?
Мы
разносчики новой веры,
красоте задающей железный тон.
Чтоб природами хилыми не сквернили скверы,
в небеса шарахаем железобетон.
Победители,
шествуем по свету
сквозь рев стариков злючий.
И всем,
кто против,
советуем
следующий вспомнить случай.
Раз
на радугу
кулаком
замахнулся городовой:
– чего, мол, меня нарядней и чище! – а радуга
вырвалась
и давай
опять сиять на полицейском кулачище.
Коммунисту ль
распластываться
перед тем, кто старей?
Беречь сохранность насиженных мест?
Это революция
и на Страстном монастыре
начертила:
«Не трудящийся не ест».
Революция
отшвырнула
тех, кто
рушащееся
оплакивал тысячью родов,
ибо знает:
новый грядет архитектор —
это мы,
иллюминаторы завтрашних городов.
Мы идем
нерушимо,
бодро.
Эй, двадцатилетние!
Взываем к вам.
Барабаня,
тащите красок ведра.
Заново обкрасимся.
Сияй, Москва!
И пускай
с газеты
какой-нибудь выродок
сражается с нами
(не на смерть, а на живот).
Всех младенцев перебили по приказу Ирода;
а молодость,
ничего —
живет.

Антисемит Антанте мил.
Антанта – сборище громил.

Большевики буржуев ищут.
Буржуи мчатся верст за тыщу.

Вильсон важнее прочей птицы.
Воткнуть перо бы в ягодицы.

Гольц фон-дер прет на Ригу. Храбрый!
Гуляй, пока не взят за жабры!

Деникин было взял Воронеж.
Дяденька, брось, а то уронишь.

Европой правит Лига наций.
Есть где воришкам разогнаться!

Железо куй, пока горячее.
Жалеть о прошлом – дело рачье.

Земля собой шарообразная,
За Милюкова – сволочь разная.

Интеллигент не любит риска.
И красен в меру, как редиска.

Корове трудно бегать быстро.
Керенский был премьер-министром.

Лакеи подают на блюде.
Ллойд-Джордж служил и вышел в люди.

Меньшевики такие люди —
Мамашу могут проиудить.

На смену вам пора бы. Носке!
Носки мараются от носки.

Ох, спекулянту хоть повеситься!
Октябрь идет. Не любит месяца.

Попы занялись делом хлебным —
Погромщиков встречать молебном.

Рим – город и стоит на Тибре.
Румыны смотрят, что бы стибрить.

Сазонов послан вновь Деникиным.
Сиди послом, пока не выкинем!

Тот свет – буржуям отдых сладкий
Трамваем Б без пересадки!

У «правых» лозунг «учредилка».
Ужели жив еще курилка?!

Фазан красив. Ума ни унции.
Фиуме спьяну взял д'Аннунцио.

Хотят в Москву пробраться Шкуры.
Хохочут утки, гуси, куры.

Цветы благоухают к ночи.
Царь Николай любил их очень.

Чалдон на нас шел силой ратной.
Чи не пойдете ли обратно?!!

Шумел Колчак, что пароход.
Шалишь, верховный! Задний ход!

Щетина украшает борова.
Щенки Антанты лают здорово.

Экватор мучает испарина.
Эсера смой – увидишь барина.

Юнцы охочи зря приврать.
Юденич хочет Питер брать.

Японцы, всуе белых учите!
Ярмо микадо нам не всучите.

Не хочу я быть советскай.
Батюшки!
А хочу я жизни светскай.
Матушки!
Походил я в белы страны.
Батюшки!
Мужичков встречают странно.
Матушки!
Побывал у Дутова.
Батюшки!
Отпустили вздутого.
Матушки!
Я к Краснову, у Краснова
Батюшки!
Кулачище – сук сосновый.
Матушки!
Я к Деникину, а он
Батюшки!
Бьет крестьян, как фараон.
Матушки!
Мамонтов-то генерал
Батюшки!
Матершинно наорал.
Матушки!
Я ему: «Все люди братья».
Батюшки!
А он: «И братьев буду драть я».
Матушки!
Я поддался Колчаку.
Батюшки!
Своротил со скул щеку.
Матушки!
На Украину махнул.
Батюшки!
Думаю, теперь вздохну.
Матушки!
А Петлюра с Киева
Батюшки!
Уж орет: «Секи его!»
Матушки!
Видно, белый ананас
Батюшки!
Наработан не для нас.
Матушки!
Не пойду я ни к кому,
Батюшки!
Окромя родных Коммун.
Матушки!

Оружие Антанты – деньги.
Белогвардейцев оружие – ложь.
Меньшевиков оружие – в спину нож.
Правда,
глаза открытые
и ружья
вот коммунистов оружие.

Если жить вразброд, как махновцы хотят,
буржуазия передушит нас, как котят.
Что единица?
Ерунда единица!
Надо
в партию коммунистическую объединиться.
И буржуи,
какими б ни были ярыми,
побегут
от мощи
миллионных армий.

Сья история была
в некоей республике.
Баба на базар плыла,
а у бабы бублики.

Слышит топот близ ее,
музыкою веется:
бить на фронте пановье
мчат красноармейцы.

Кушать хотца одному,
говорит ей: «Тетя,
бублик дай голодному!
Вы ж на фронт нейдете?!

Коль без дела будет рот,
буду слаб, как мощи.
Пан республику сожрет,
если будем тощи».

Баба молвила: «Ни в жисть
не отдам я бублики!
Прочь, служивый! Отвяжись!
Черта ль мне в республике?!»

Шел наш полк и худ и тощ,
паны ж все саженные.
Нас смела Панова мощь
в первом же сражении.

Мчится пан, и лют и яр,
смерть неся рабочим;
к глупой бабе на базар
влез он между прочим.

Видит пан – бела, жирна
баба между публики.
Миг – и съедена она.
И она и бублики.

Посмотри, на площадь выйдь —
ни крестьян, ни ситника.
Надо вовремя кормить
красного защитника!

Так кормите ж красных рать!
Хлеб неси без вою,
чтобы хлеб не потерять
вместе с головою!

Голой рукою нас не возьмешь.
Товарищи, – все под ружья!
Красная Армия – Красный еж
железная сила содружья.
Рабочий на фабрике, куй, как куешь,
Деникина день сосчитан!
Красная Армия – Красный еж
верная наша защита.
Крестьяне, спокойно сейте рожь,
час Колчака сосчитан!
Красная Армия – Красный еж
лучшая наша защита.
Врангель занес на Коммуну нож,
баронов срок сосчитан!
Красная Армия – Красный еж
не выдаст наша защита.
Назад, генералы, нас не возьмешь!
Наземь кидайте оружье.
Красная Армия – Красный еж
железная сила содружья.