Вячеслав Иванов - Cor ardens
Солнце — в путь; но заклятое
То колечко золотое
Зорьке поздней выдает;
Зорька рыбке отдает;
Рыба влагою проточной
Мчит его к заре восточной;
А придверница Заря
Спросит перстень у царя,
Без того не помирится:
Так с начала дней творится,
Рыбьим ведовством заклят,
Солнца пленного возврат.
Слушай, кто умеет слушать!
Коль умыслил чары рушить,
Милой жизни не щади:
Каленою угоди
Рыбе в глаз! Орел бессонный
Из глазницы прободенной,
Молнией разрезав мглу,
Вырвет с яблоком стрелу.
Взмоет ввысь, но долу канет,
Смирный сядет, в очи глянет;
В остром клюве у орла
Каплет кровию стрела.
Рыба тут по-человечьи
Об обиде, об увечьи
Востомится, возгрустит
И всю правду возвестит:
«Глаз мой жаркий, глаз единый!
Вынул клюв тебя орлиный!
Вспыхнув, ясный свет истлел,
Красной кровью изомлел!
Кровь-руда! Куда ты таешь?
Где ты оком возблистаешь?
Кто тебя, мой свет, сберет,
Мне темницу отопрет?,.
Кто б ты ни был, меткий лучник,
С милым светом мой разлучник,
Глаз ты выткнул мой, один:
Ты мне ныне господин.
Что велишь, тебе содею,
Кознодею, чародею:
На роду судьбина зла
Мне написана была.
Вещей рыбы помни слово:
Что прошло, зачнется ль снова?
Три лежат тебе пути:
Выбирай, каким идти.
Если Солнцев перстень выдам,
Два пути ко двум обидам;
Если перстня не отдам,
К Солнцу путь отыщешь сам.
Путь один: коль перстень вынешь,
В глубь живою рыбу кинешь,-
Залетишь ты на орле
К порубежной той земле,
Где ключи зари восточной
Перед Солнцем в час урочный
Размыкают створы врат.
Будешь ей жених и брат,
Ненавистный, неизбежный;
Но красавицей мятежной
Овладеешь, и тебе
Покорится, как судьбе,
Самовластная царица,
И царева колесница,
И царева четверня
С мощью света и огня -
Все пойдет тебе в добычу
Так владыку возвеличу.
Солнце в темный склеп замкнешь;
Солнцем новый бег зачнешь.
Путь другой: как перстень вынешь,
Если мертвой рыбу кинешь -
Возвратишься на орле
К обитаемой земле.
Тень и мрак легли по долам;
Плач и стон стоят по селам:
Не минует ночи срок,
Не прояснится восток,
Солнцев перстень ты покажешь,
Чары темные развяжешь,
Мир собою озаришь
И под ноги покоришь.
Прослывешь в молве народа
Солнцем, гостем с небосвода
Будешь с перстнем царевать,
Свет давать и отымать,
Поклоняясь, будут люди
Мощь твою молить о чуде;
Солнцу, сшедшему царить,
Ладан сладостный курить.
Если мне кольцо оставишь,
Царской славой не прославишь
Темной участи своей;
Но лишь третий из путей
Жало чар моих потушит,
Волхвование разрушит:
Лишь тогда явит свой лик
Солнца зримого двойник -
На кого с притина Солнце
Сквозь срединное оконце
Глянув — слепнет, и темно,
Словно черное пятно.
Чтобы власть его восставить
И пути пред ним исправить,
Ты, доверившись орлу,
В светлый скит неси стрелу.
Есть двенадцать душ в пустыне;
О невидимой святыне
День и ночь подъемля труд,
Храм невидимый кладут.
Там, где быти мнят престолу,
Ты стрелу зелену долу,
Кровь мою земле предай
И росточка поджидай.
Процветет цветистой славой
Куст душистый, куст кровавый;
Всех цветней единый цвет,
Краше цвета в мире нет.
Цвет пылает, цвет алеет,
Ветерок его лелеет,-
Вдруг повеет — и легка,
Отделясь от стебелька,
Роза, сладостною тенью
По воздушному теченью,
Как дыханье сна, плывет,
За собой тебя зовет.
В Розе, темной и прозрачной,
Что сквозит, как перстень брачный?-
Не гляди, не вопрошай;
За вожатой поспешай
Через долы, через горы,
Недр земных в глухие норы;
Нежной спутнице внемли;
Весть заветную земли,
Странник темный, странник верный,
Ты неси во мрак пещерный!
В преисподнем гробе — рай…
Три судьбины: выбирай».
РАЗНЫЕ ЛИРИЧЕСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
КОЛЫБЕЛЬНАЯ БАРКАРОЛА
В ладье крутолукой луна
Осенней лазурью плыла,
И трепет серебряных струн
Текучая влага влекла -
Порою… Порою, темна,
Глядела пустынная мгла
Под нашей ладьей в зеркала
Стесненных дворцами лагун.
Не руша старинного сна,
Нас гондола тихо несла
Под арками черных мостов;
И в узких каналах со дна
Глядела другая луна,
И шелестом мертвых листов
С кормою шепталась волна.
И Та, что в тебе и во мне
И розой меж нами цвела,
Сияла, как месяц, светла,
Порою в ночной вышине,
Порою в глубокой волне;
Таилась порою, и мгла,
Казалось, ее стерегла;
Порою лучилась, бела,
В небесном, воскресном огне.
АДРИАТИКА
Как встарь, Адриатика, ты
Валов белокосмые главы
Влачишь с исступленьем Агавы,
На тирсе зеленой мечты,
Несущей родную добычу,
До отмели грузно домчишь
И, ринув, победно вскричишь,
А берег ответствует кличу.
Молчанием,— кличу глубин,
Безумных извечным безумьем,
То вдруг онемелых раздумьем
Все вспомнивших, древних седин…
И хмурится меркнущий свод
Над влажною нивой змеиной,
Как прежде,— как тою годиной,
Как белый вело хоровод
Твое неизбывное горе
Пред нами… Две чайки тогда
Летели к тебе. Без следа
Одна утонула в просторе…
Другая… О Муза, молчи
О таинстве смерти и жизни,
Как свадебный факел на тризне,
Как звезды в ожившей ночи,
Как парус в дали, осветленной
Последним румянцем луча,
Что, розы небес расточа,
Скользнул над могилой зеленой…
БЕЛЬТ
С утра стучит и числит посох
Покорность верную шагов.
Уж остывает в тусклых росах
Истомный червленец лугов.
И чашу хладных вод Психея
К запекшимся несет устам;
И Веспер, слезно пламенея,
Зовет к покою и к звездам.
2Но ты все та ж, душа, что встаре!
Гляжу на эти берега,
На море в розовом пожаре,
На усыпленные луга,
На смутные косматых елей
В бессонных сумерках шатры,-
Как через облако похмелий
Мы помним яркие пиры.
3Гул ветра словно стон по елям
Протянутых воздушных струн
И белой ночью к плоским мелям
Бегущий с рокотом бурун.-
Не сбор ли дедов светлооких
Из крепкого заклепа рун,
Из волн глубоких, дней далеких -
Арконских тризн седой канун?
4Где не с лампадой рудокопа
Читаем библию времен,
Где силлурийского потопа
Ил живоносный обнажен,-
Осталось в бытии что было -
Душа благую слышит весть,-
Окаменело и застыло,
Но в вечно сущем вечно есть.
5Ни тьма, ни свет: сестры и брата
Волшебный брак… От их вины
Земля безумием объята,
Глаза небес отвращены.
Не хочет небо звездным блеском
Благословить нагих услад
И лишь цветы по перелескам
Лиловый расширяют взгляд.
6Душа, прими и Север серый,
Где древле сладкая вода
Отмыла от гранитов шкеры
Безбрежным половодьем льда,
Растопленного новолетьем
Солнц медленных; где дух ветров
С водой и камнем входит третьим,
Как свой в семье, под хвойный кров.
7До хмурых сосен, в сумрак бледный,
От светлых и сладимых струй -
Как люто змий взвился победный,
Огня летучий поцелуй!
Но глыбам обомшелым ведом
Сообщник стародавних чар,
Как родич-папоротник — дедам,
