Эльдар Рязанов - Музыка жизни (стихотворения)

Он был хороший человек
и знал, что он хороший!
И с этим знаньем прожил век,
хорошестью обросший.
Совсем не глуп, но не умен
и как-то неталантлив…
Но все же что-то было в нем —
воспитан и галантен.
Был в меру лыс и в меру тощ,
и в меру толст, пожалуй.
А в общем, просто был хорош,
отменный, право, малый.
С узбеком он всегда узбек,
с татарином – татарин.
Он очень славный человек
и компанейский парень.
В охотку пил, со смаком ел,
коль в гости приглашали…
И барышни в свою постель
его душевно звали.
Он в основном не делал зла,
был, значит, положителен.
Судьба его так берегла,
что стал он долгожителем.
Менялось всё в стране: момент,
эпохи и формации,
а он застыл, как монумент
с «хорошей» репутацией.
Стал изрекать и излучать
хорошесть то и дело.
И мне о нем стихи писать,
пожалуй, надоело.

Если вce-всe-все железные дороги
взять и вытянуть в одну,
а потом, собрав всё-всё здоровье,
эту лестницу поставить в вышину —
так, что в черной звездной тишине
прислонить верхушку лестницы к луне,
за перила-рельсины держаться
и по шпалам-перекладинам подняться…
Вот откуда здорово плеваться!

Есть в кино рабочий термин – уходящая натура.
Мол, кончается цветенье, осень или половодье…
Значит, надо эпизоды, что пришлись об эту пору,
фильм спасая от закрытья, обязательно отснять.

Уходящая натура всем диктует график съемок,
задержать времен движенья не под силу никому.
Так сезоны отлетают, уступая новой смене,
умирают, чтоб воскреснуть и вернуться через год.

Но хитер я, старый съемщик: географию меняя,
я спешу на юг скорее, чтобы лето удлинить.
Мне случалось настигать за полярным кругом
                                          зиму,
догонять весну и осень, листопад и снегопад.

Но однажды наступает очень грустное
                                          прозренье:
уходящею натурой вдруг себя осознаешь…
Только тут уж не поможет изменение
                                          пространства —
север, юг, восток и запад мне спасенья не дадут.

Хотелось бы тихо и мирно стареть,
журналы листать, в телевизор глазеть,
сидеть на завалинке,
обутым быть в валенки
и старые кости на солнышке греть.

Но вместо того, чтоб спокойно сидеть,
я должен, потея, куда-то лететь,
забыв о завалинке,
что я уже старенький
и что меня запросто могут огреть.

С годами пора бы уже присмиреть,
вздыхать и кряхтеть, вспоминать и пердеть,
сидеть на завалинке,
обутым быть в валенки
и перед природою благоговеть…

Жить бы мне
в такой стране,
чтобы ей гордиться!..
Только мне
в большом говне
довелось родиться.

Не помог
России Бог,
царь или республика.
Наш народ
ворует, пьет,
гадит из-за рублика.

Обмануть,
предать, надуть,
обокрасть – как славно-то!
Страшен путь
во мрак и жуть,
Родина державная.

Сколько лет
все нет и нет
жизни человеческой.
Мчат года.
Всегда беда
над тобой, Отечество.

О, это греческое имя – Леонид!
И зарубежная фамилия – Филатов!
Чудесен ты, красив и мозговит,
и очень обаятелен к тому же.

Любимец муз-сестер, которых девять штук!
К тебе неравнодушна Мельпомена.
Она – трагедия – коленопреклоненна
перед тобой. Легла – не заносись! – Не
                                      Муза, нет,
перед тобой легла Таганки сцена.

А муза Талия! (Я талии лишен)
известна как комедии куратор.
Федот-стрелец был вместе с ней рожден.
Ты с этой музой согрешил, Филатов.

Прекрасен твой герой Федот-стрелец.
Не Скорпион какой-нибудь, не Водолей, не
                                         Рыба…
И пусть сложеньем ты не удалец,
зато в искусстве, несомненно, глыба!

Такие музы, как Эрато и Евтерпа,
не говоря уже о Каллиопе,
тебе вручили лиру стихотворца…
Тут лучше обойтись вообще без рифмы.

А муза дорогого нам кино!?
О ней и не догадывались греки.
Она-то втюрилась в тебя давным-давно
и свое сердце отдала тебе навеки.

Лишь Терпсихора не заметила тебя…
Она ушла – к кому!? – к Плисецкой
                                         Майе.
Ошибку сделала ужасную она
И до сих пор очухаться не может.

О, это греческое имя – Леонид!
Что в переводе означает: милый Леня!
Хочу тебя поздравить от души
и пожелать тебе, бесценному, здоровья!

P. S.

Еще одну ты, кстати, музу оседлал…
Ее зовут в простонародье – телик.
И здесь ты всех умыл! И причесал!
Тебя люблю! Твой друг Рязанов Элик.

Все раньше темнеет, все позже светает,
день ночи с обоих концов уступает…
Вот так же и жизнь отступает пред смертью,
и в душу вползают унылые черти.

Все больше усилий, все меньше отдача…
И горько сознанье – не станет иначе.
Болезни – хреновая штука, поверьте,
а в душу вползают унылые черти.

Усталость все больше, а радость все глуше.
Пожившее тело становится суше…
Засыпали сердце печальные смерчи,
заполнили душу унылые черти.

Я тщетно пытаюсь поставить заслоны,
но, видно, судьба ко мне неблагосклонна…
Вползают… И мчатся в сплошной круговерти
в душе моей бедной унылые черти.

И вот победили унылые черти…
Ты, словно письмо, запечатан в конверте.
Конверт деревянный и нет на нем марки,
и адреса нет… Догорают огарки.

Жизнь прожить – нехитрая наука:
отыщи любовь да сбереги…
Место жизни – ближняя округа,
далью не прельщайся, не беги.

Даже если жизнь обыкновенна,
делай все, что можешь, от души,
понимай всему живому цену
и судить чужого не спеши.

Трать себя, живи неосторожно,
выгод не считай, не мелочись…
Пусть с людьми и сложно, и тревожно,
ты пойми их суетную жизнь.

Жизнь, коль вдуматься, простая штука.
Главное, ни разу не предать.
Жизнь – совсем не сука и не скука,
если станешь дальним сострадать.

И живи! В любую непогоду!
Сочиняй свой собственный мотив.
А любить жену, друзей, природу —
не такой уж, право, примитив.

Ностальгия – это значит
неизбывная тоска,
когда сердце горько плачет
от любого пустяка.

Ностальгия, как дорожка —
очень трепетная нить —
в то, что больше невозможно
ни вернуть, ни воскресить.

Что такое ностальгия?
Это боль, и это крик,
и разлука с дорогими,
и со всем, к чему привык.

Ностальгия – это пламя,
не зальют его года,
это раненая память
об ушедших навсегда.

Голову сжимает обруч,
жизнь на медленном огне.
Ностальгия – это горечь
по потерянной стране.

По утраченному детству,
куда путь заказан вновь,
и не существует средства,
чтобы оживить любовь.

Ностальгия, как дорожка —
очень трепетная нить —
в то, что больше невозможно
ни вернуть, ни воскресить.

Если утром где-то заболело,
радуйся тому, что ты живой.
Значит вялое, потасканное тело
как-то реагирует порой.
Вот ты пробудился спозаранок,
организм твой ноет и свербит.
Не скорби о том, что ты подранок,
а проверь-ка лучше аппетит.
Если и со стулом все в порядке,
смело челюсть с полки доставай,
приступай к заутренней зарядке,
на ходу протезов не теряй.
И, сложив себя из всех кусочков,
наводи фасон и марафет,
нацепи и галстук, и носочки,
распуши свой тощий перманент.
Главное – под ветром не качаться,
чтобы не рассыпаться трухой…
А вообще ты выглядишь красавцем,
на молодку бросил взгляд лихой.
Силы подкрепив свои кефиром,
ты готов сражаться с целым миром,
показать всем кузькину мамашу,
чтобы, елки-палки, знали наших.

Если ж нету спазмов спозаранок,
коль кефир не пьешь, не ешь баранок,
может, час неровен, тебя нет?
Коль пусты и душ, и рукомойник,
может, ты уже… того… покойник?..
Сослуживцы вешают портрет!
Так привет вам, утренние боли,
вы – благая весть, что я – живой!
Что еще я порезвлюсь на воле
с этой вот молодкой озорной.
Раз продрал глаза… Всего ломает!
Чую, рвется жизненная нить!
А молодка позы принимает…
Дура! Надо в «Скорую» звонить!