Владимир Станцо - Годы отсебятины
А ей всё кажется — рано.
Уж несколько месяцев каждую ночь
Она сюда приплывает
И крану нескладному — я точь-в-точь —
Кокетничая, мигает.
А он, заприметив ее, нахал,
Ей улыбался, стоя,
Здесь, на земле, и легонько махал
Длинной стрелы рукою.
А сам был готов для нее сплести
Венки цветов и сонетов
И очень хотел до неё дорасти,
Но только молчал об этом.
Не спал ночей, поджидая её,
Но стройка кончилась вскоре,
И ему сказали: место твоё
В городке, что на Карском море.
— Есть, — ответил он, — завтра пойду, —
А ночью, дождавшись подруги,
С собою стал звать ее, но она —
Скрылась за тучку в испуге.
Он огляделся: вставал рассвет, —
Сбил, досадуя, хвост кометы
И понял, что ей был нужен сосед —
Столичный театр оперетты.
РЕАКТИВНЫЕ СИЗАРИ
Почти баллада
Подымаются до зари
И уходят в ночной полёт
Реактивные сизари —
Популярный в Москве народ.
И в извечный птичий порыв,
С жаром, будто бы на пари,
Устремляются, в небо взмыв,
Реактивные сизари.
По-над площадью полный круг
В небесах прочерчен, и вдруг —
Петля Нестерова, пике,
И на бреющем вниз к реке,
Вниз и заново в синь небес!..
Неземные, как молний всплеск.
А потом в полуденный жар
Где-то спустятся на бульвар,
Воплотятся сизой толпой,
Непонятливой и тупой,
И пойдут летуны зари,
Реактивные сизари
Наставлять друг другу рога,
Набивать зобы и рыгать,
А за чью-то сдобную корку
Окровавят у друга холку.
И в лучах вечерней зари,
Целя в мраморную плиту,
Реактивные сизари
Шляпы пачкают на лету.
ИЗ ЦЕЛИННОГО БЛОКНОТА 1957 ГОДА
1.Стихи о Москве
Ветром сибирским, несущим снег,
Мой рюкзачок обвыт.
Долгих сто восемнадцать дней
Мы не видали Москвы.
Грязной стерней без дорог шагал
Тучи смыкали цепь,
Здесь только понял, как дорога
Эта, без края, степь.
Ветер и зной закаляли кровь,
К бурым степным — привык,
Лишь иногда всплывают из снов
Виды моей Москвы.
Встанет, окутанная дождем,
В мачтах антеннок — песнь,
Как вдохновенья порыва ждем
Города-песни весть.
Вьются снежинки, на горный склон
Падают в тишине.
Город мой спит, во тьму погружен
В воспоминанья, в снег.
2.Фрагмент
В.Легасову
Для чего мы катили с тобою, Валера,
В этот Богом забытый, заброшенный край
С фестиваля московского — символа веры,
Что на этой Земле можно выстроить рай?!
Не за блага, что кем-то кому-то обещаны,
А за то, что природы характер нелеп:
Пересохшие земли, метровые трещины,
Мёртвый хлеб.
Взять его для нетопленных наших пекарен
Мы обязаны... Нынче же песни звучат,
Ты сидишь у костра, и бушлат твой шикарен,
Между нами — три года и двое девчат...
3. Шутливое поздравление-пародия поэту Юрию Панкратову
в день его рожденья в Тергеше
Коньяк, французы и кометы
Затмили небо.
Стоит поэт полураздетый
И овцы — с требованием.
Сюда придите в умиленьи
Вы в час заката...
Стоит Панкратов среди блеянья,
Стоит Панкратов.
Разносит ветер голосище: —
Поддайте жару!
Мы заработаем — на пищу
Сложив кошару.
И на питье, возможно, тоже!
Копайте ж землю!
Но литераторские рожи
Ему — не внемлют.
Стишки, насмешки, тары-бары...
Да ну их к ляду!
И только верный Харабаров —
Как друг в награду.
4.Только телеграммы
Мне было дано —
Отправлять из Джирима
Твои телеграммы —
Четыре слова:
«Люблю. Целую. Скучаю. Белла».
И в этом
Ты
Оставалась
Поэтом.
5.Зарифмоваанные слоги. Разговор
—Шофер,
на кой
на кон-
завод
попер?
—За вод-
кой!
ПЬЯНКА
Я слышу надсадное: «Лгун ты!» —
Той песенке лет уже пять...
А я пью сегодня с Пер-Гюнтом
И мне на других наплевать!
Навязчиво шепчешь: «Опомнись!
Горячки возможны в мозгу!»
А я ненавижу любовниц
За то, что без них не могу.
Отстала. Спокойно и кротко.
Повторно не скоро придешь...
Подружка прелестная водка,
Когда собеседник хорош!
Расплывчаты мысли и шутки,
Заносчивы пляски Анитр.
Но мрачно и муторно: «Шут ты!»
Орут мне пустоты поллитр, —
«Что смыслишь ты в этом предмете,
И Пер — не разумней тебя!
Нелепые взрослые дети!
Подобие же-ре-бя...»
Вот так — одиноко и серо
Бравадствую, душу губя,
И зло изливаю на Пера
Всю жёлчь, что копил на себя.
Но снова призывное: «Лгун ты!»
Попрёки опять и опять...
Я ссорюсь по мелкой с Пер-Гюнтом
И мне на других наплевать.
СТИХИ, НАПИСАННЫЕ ПОД ВЛИЯНИЕМ НАЗЫМА ХИКМЕТА
1.После спектакля
Горечь ломает воображенье,
Лошади-мысли до крови забиты.
Это, прощаясь, свое шлет прощенье
Всеми забытый.
Был незлобив он и всё же — несносен,
Редко весёлый и часто небритый,
Он возвращается в прошлую осень,
Вами забытый.
2.Нине
За стеною читают детские вирши,
Просыпаются, будят друг друга,
Любят друг друга.
Я один в полосатой комнате
С душой полосатой, как твое платьице:
Полоса веры — полоса неверия,
Полоса нежности — полоса злобы...
Полосы пляшут дикие танцы:
Перемешались, перемежались, сжались.
Я просил тебя:
Выбери, что тебе надо,
Вместе разорвём, взорвём остальное.
Ты — не захотела. Ну и не надо!
Буду ходить полосатым, как тигра,
Или — как зебра, как твое платьице,
Как твоя ложь, подобная правде.
3. Просвет
Я хочу написать для тебя стихи,
Такие же простые, как ты,
Такие же сильные, как ты,
Такие же женственные, как ты.
Я хочу написать для тебя стихи,
Такие же сбивчивые, как я,
Такие же сумрачные, как я,
Такие же любящие, как я.
Я хочу, чтоб бесхитростная строка
Донесла до тебя, что ты — это я,
Я — это ты, мой огонь — это ты,
Мои стихи — это тоже ты!
Чтобы ты не была так далека.
Понимаешь меня? Понимаешь? Нет.
Значит, я еще не поэт.
