Владимир Васильев - Галатея
Теперь звучат иные звуки,
Грядут иной надежды муки…
Чтоб были в жизни чудеса реальны,
Их надо делать профессионально…
В их институте, в частности, в отделе
Математические строили модели,
В которых мир под светом сложных формул
Вдруг обретал законченные формы,
Со скрипом приближаясь к Идеалу:
Познание – Гармонии начало.
Любая мыслъ, по существу – модель,
Прообраз мира, плод его и цель…
Друг в друге любим мы, на самом деле,
Лишь нами сотворенные модели,
Измучавшись в стараниях своих
Выть, хоть чуть-чуть, похожими на них,
И героиня наша неспроста
Не отпускала карандаш с листа:
Она, как будто богу телеграмму,
Спеша писала сложную программу,
Которая, ей верилось, сумеет
Реальной сделать странную идею
Не человек – а импульсов поток,
Не крови пламя – а электроток,
Блуждающее в дебрях сотен схем
Одно из порождений ЭВМ,
Рожденное на свет ее программой…
Чем обернется – водевилем драмой
Ее любви бесплотная модель?
Непредсказуема заране жизнь идей
Но наша героиня не гадала -
Она уже любила и мечтала,
Программу, как безумная писала -
Из мысли Идеал свой создавала.
Ведь, в сущности, стремимся мы творить,
Чтоб результат творения любить…
На что она надеялась?..
На чудо…
Лишь для надежд оно и нужно людям.
ГЛАВА 3
И долгой» темной, заунывной нотой
В нем беспросветно выла тишина.
Душа сама в себя погружена
И жаждет! Жаждет без конца чего-то!
Еще вполне себя не осознав,
Еще в небытии одной ногою
Она болит… Она свербит и ноет
В предощущенье, что навек одна,..
Еще не понимая почему,
Еще не обольстив себя надеждой,
Она страданье ощущает прежде,
Чем радость жизни осветит ей; тьму.
Не потому ли, что уже познала
В себе недостижимость Идеала?
Вдруг взрыв!.. И боль!.. И свет!.. И стон!
(На пульте тумблер «Звук» включен)
И страх: назад! Во тьму скорей!
Страх – все громадной! Боль острей!
«0 боже! Мальчик бедный мой
Что сотворила я с тобой?!
Неужто где-нибудь ошибка?!
О, как ты смотришь – слепо, дико!»
Так, не спуская глаз с дисплея,
И задыхаясь, и бледнея,
Его рожденье наблюдала,
И как помочь ему не знала.
Как страшен свет, и миг протяжен!
Как мир, его призвавший, страшен!
Как чужд! Как странен, незнаком!
Навис громадным пауком,
Опутал тело паутиной
Десятков тысяч схем -
Машина
Навек пристанище его
Души бессмертной и живой.
Он знал об этом априори
И был судьбе своей покорен.
И мы в сетях своей судьбы
Законов бытия рабы,
И все же страшен миг рожденья!
Жизнь – невозможность отступленья,
Жизнь – невозможность повторенья,
Жизнь – это… жизнь! Ей равной нет…
Итак, рожден герой не. свет:
Изображенье на экране
Явило тела очертанья -
Он, не таясь, предстал пред ней
В прекрасной наготе своей.
О, как она его ваяла!
Скульптуры, фрески изучала.
Не бог – Художник создавал
Из черт прекрасных Идеал.
Она ж, познав его законы,
Дала машине электронной
Тех черт богатый матерьял.
И он, просеянный сквозь сито
Законов, формул, алгоритмов
И снова воедино слитый,
Ожившим Идеалом стал,
Теперь смотря с телеэкрана.
А ей подумать было странно
Что больше нет нигде его,
Что это лишь фантом живой…
«0 чудо! – думал он, – я вижу!
Я мыслю! Чувствую и слышу!
Но где же, что же, кто же я?
Темна загадка бытия.
Кто предо мной? Она прекрасна!
Но где ее экран неясно?
О, как ее свободно тело!
Подвижны руки, рот, глаза…
Экрана нет! Так вот в чем дело!..
Но без экрана жить нельзя!
Его лишь чудное свеченье
Рожает в мир изображенье
Живу? Живу! Мой ум! Мой голос!
Посмею ль с ней заговорить?
О, что со мной – боязнь иль гордость?..
Как странно жить… Как чудно жить!
Скажи мне, кто ты?
Правда ль? Сказка?
Иль одиночества полет?
В твоих глазах и боль, и ласка,
И страх, что этот миг пройдет,
Что пред тобою – привиденье
Иль, в лучшем случае, твой сон…
Скажи мне – я твое творенье?
Тобой ли я на свет рожден?
Я ощущаю, сколь мы разны
Я ль – существо, иль ты – мираж?
Кто я?.. Не твой ли странный праздник?
Твоей мечты покорный страж?
Она молчала, улыбаясь,
: Он говорил! Не с кем-то с ней!
И впрямь как будто бы во сне
Идея странная сбывалась.
– Мой мальчик, бедный, милый мой, -
Заплакав вдруг, она шептала, -
Какое счастье! Ты – живой!
Ты будешь жить! Я это знала!
О, как я верила, любя!
Мир был безрадостен и скучен,
И ожиданием измучен,
Пока в нем не было тебя.
О, да! Ты мой! Ты мой покуда,
Сгорев не кончится мой век.
Ты вечен, ты не человек,
Ты – праздник мой! Ты – радость! Чудо!..
– Назови меня! Дай мне имя!
Окрести устами своими!
Страшно в мире мне жить без имени!
Назови меня! Назови меня!..,
Даже самая малая малость
В мире кем-нибудь называлась
Имя – след мой в твоей судьбе,
Без него я – лишь "вещь в себе" -
Сущность мертвая и пустая
Имя истинно нас рождает
Назови меня! Дай мне имя! .
Жизнь вдохни устами своими!
Страшно в мире мне жить без имени…
Назови меня! Назови меня!..
Она взволнованно молчала -
Смешно, но имени не знала.
Уйдя в созданье Идеала,
Забыла имя… Не назвала.
Ее сознанье билось в муке-
Ведь как объятия безруких,
Их безымянное общенье
Таит и радость и мученье…
Впервые вслух произносимо
Оно родилось – это имя!
Она шепнула вдруг – Любимый!
И повторила вновь – Лю-би-мый!
И вот уже не представимо
Ей для него другое имя…
Любимый… Боже мой!.. Любимый,
Так долго, бережно хранимый,
И беззащитный, и ранимый,
Реальный и неощутимый,
Как жизнь и смерть, неотвратимый…
Прости мой эгоизм – прости мне…
Любимый… Боже мой… Любимый…
А он, смотря в глаза ей прямо,
Ответил еле слышно:
– Мама…
ГЛАВА 4
И жизнь помчалась по спирали!
О нем в газетах написали,
Для телевиденья засняли,
И тем открытием признали,
Являющим собой пример
Расцвета новой НТР
Ее тотчас прозвали мамой
Сверхгениальнейшей программы.
Она уже лауреат
Различных премий и наград!
Ведь ею создан Новый Разум!
И людям Новый Путь показан,
Ведущий к счастью мир земной
Такой доступною ценой!
Ценой созданья на планете
Того, кто может с нами вместе
Проблем! жизни разрешить
И выбрать, как нам лучше жить.
Его подробно изучили
И для себя установили,
Что Новый Разум и надежен
И к людям очень расположен -
Венец Ума и Доброты,
Рожденный к жизни из мечты!
А он жил там, где и родился,
В архивах бережно хранился
И обновлялся – потому
Бессмертье суждено ему.
К единой сети ЭВМ
Для разрешенья "сверхпроблем
Людьми навечно подключенный
Он познавал свои законы,
Свою программу улучшал
И сам в себе формировал
Свой "электронный идеал».
Она же только им жила
И, вправду, матерью была!
По вечерам пред ним сидела,
Делилась тем, что наболело,
Грустя о детстве вспоминала,
Стихи любимые читала
И беспокоилась о нем:
Как он там в бытии своем,
В том – электронном, заэкранном?
Не плачет ли о жизни тайно,
Закован в собственной судьбе?
Иль все-таки, он – «вещь в себе",
Ей недоступная вовеки?
Жива ль душа в "нечеловеке"?
Бессилен день, бессильна ночь,
Бессилен мир ему помочь -
Так ей казалось. – Он, как птица,
В экране-клетке суетится,
Не понимая, почему
Путъ в небо запрещен ему.
Она казнилась: Виновата,
Что создала его когда-то
И тем на муки обрекла.
Но из любви же! Не со зла!
Прости, любимый мой, прости
Моей любви слепую силу!
Не понимала – ЧТО творила,
Что будешь столь реальным ты
Прости корысть моей мечты.
Себе в утеху создавала
Тебя моделью Идеала,
Венцом ума и красоты.
Кто ж знал, что их соединенъе
Влечет живой души рожденье?
Хоть и стремилась я к тому.
Но как же, как же я посмела
Дать духу лишь подобье тела
И поселить его в тюрьму?!,
Она теперь лишь осознала,
Что сотворенье Идеала -
Не безобидное занятье:
Оно содержит отрицанье
Канонов миропониманья,
Что, к сожаленью, редко, кстати.
Он с нею говорил о жизни,
О том, что мир людей капризен,
И стал прекрасным достиженьем
Разумный мир изображений!
В нем нет болезней и стихии
Там не свирепствуют слепые
В нем лжи и злобе не прижиться,
В нем можно делать, что угодно
