Виталий Каплан - Стихотворения
Мы вышли вскоре к остановке,
Приплыл автобус триста семьдесят,
И ты пропала…
Ночью снова
Проснулся я от света месяца,
Пронзительного, злого света,
И снова вспоминал ту лестницу,
Которой вовсе нет на свете.
1986 сентябрь
С у д
Был суд. Судили нас,
Всех семерых судили разом.
Наверно, помутился разум,
Но ведь куда ни падал глаз -
Везде белели стены, и толпа
Сидела на скамейках чинно.
Все в черных смокингах мужчины.
От люстры тень
На них ложилась, как печать.
Но впрочем, главное не это.
Вот вышли судьи в париках
Из внутреннего кабинета -
И потекла река.
Слова стучались о слова,
Катилось время на колесах
Несмазанных, и скрип колес
Был как гвоздем по сердцу.
Вот прокурор окончил речь
И сел, парик свой снял
И лысину утер платочком серым.
А мы, все семеро,
Сидели на скамье, отполированной
Задами грешником за тыщу лет.
За что? Мы не пролили крови,
Не вытащили грош у сироты,
Но очевидно, главное не это -
И мы подведены под монастырь.
Потом досталось слово адвокату,
И он воспользовался им
Весьма искуссно,
И трещали копья,
И стлался дым пороховой.
Но вот он кончил. Головой
Своей ог дорожил не меньше прокурора,
Ее платочком белым он утер,
И дальше покатилось время,
И скрип колес до сердца доходил,
Молчали в зале. Ведь для них
Мы были варварами на арене,
И лев уже облизывал клыки,
И пальцы опустили они вниз.
Они все ожидали приговора -
И приговор был оглашен.
Зловещий суффикс "изм"
(К нему сводились наши преступленья)
Упал на нас как черная печать.
Хотелось крикнуть: "Ложь!" -
Да не смогли кричать, сдавило горло.
А люстра вдруг качнулась в вышине,
И свет от люстры, ядовито-желтый
Обрушился плитой тяжелой
На скамью,
Где мы сидели в обрамленьи стражи.
Не стану врать – нам страшно
Стало, когда нас повели
По искривленным пыльным коридорам.
Куда? Да кто их разберет, куда…
Пора проснуться, проломить барьеры,
Чтобы над нами прежняя звезда
Зажглась. Пора напиться веры
И вылезти из-под обломков сна,
Где суд, и судят нас.
Всех семерых.
1987 март
Измеренья
А может, это мартовское небо
И талый снег – всего лишь только сон,
А явь – она, наверно, будет в том,
Что по миру иду с краюхой хлеба
И солнца белого полуденный огонь
Меня палит с усталым равнодушьем.
В пыли косые тени. Плохо, душно,
Все здесь не то. Да я и сам другой.
Иду босой, под раскаленным небом…
Дойти б до леса, лечь лицом в траву,
Забыть о всем, что было наяву,
Уснуть – и вскоре зашагать по снегу,
Набрать воды в ботинки, но дойти
До остановки пятого трамвая.
Войти в вагон. Билет не отрывая,
Два трояка небрежно опустить.
Потом – домой по мокрому асфальту.
Пешком. А солнце в синей глубине,
А ветер волосы взъерошит мне,
И надо мне на все смотреть сквозь пальцы.
Ведь жизнь бежит, как струйка по песку,
По камню мчась, и камень разъедает.
И лишь порой тревога сердце сдавит
И боль ударит камнем по виску,
И я проснусь. Проснусь в траве горячей,
Нащупаю потертую суму,
И может быть, не сразу я пойму,
Откуда я и кто. Зачем я прячу
За пазухой кривой булатный нож.
Пойду, однако, по лесной дороге.
Настанет ночь, и месяц тонкорогий
Зальет лучами поле. Выйду в рожь,
Улягусь под огромною копною,
Краюху зачерствевшую умну,
Глаза закрою, вытянусь, усну
И, убаюкан странной тишиною,
Вернусь туда, где солнце не палит,
Где талый снег, трамвай и в дымке время.
…Вот так и жить в двух разных измереньях.
Жаль, что висок не вовремя болит.
1987 апрель
Х Х Х
Кто строит дом из дыма,
Кто строит дым из дома,
Кто просится на дыбу,
Кто просит свою долю.
Кто проживет без пищи,
Лишь воздухом питаясь,
Кто антрикоты ищет
И пачками глотает,
Кто строит дым из дома,
Кто, веря в дом из дыма,
Ползет по коридору
За липкой коркой дынной.
…Журчит река печалей,
Весло надежней слова.
Когда же я отчалю
От берега ночного?
1987 апрель
Х Х Х
Рыбы имеют жабры -
Такой уж их рыбий жребий.
Имеют жабры и жабы.
…Жемчужное ожерелье
Носит желтая жаба
И носит жирная рыба,
И в жабрах их скрыта жалость,
Коль нет души. Что ж, спасибо,
Что жабры даны тем жабам,
Тем грустным желтым рыбам…
…Не надо ругаться с жаром,
Что толку рыдать с надрывом -
Ведь скоро черные жерла
Извергнут сгустки жара,
Скоро сгорят ожерелья,
Сгорят и жалкие жабры.
– Что же будет на шаре? -
Спросил я, и мне открылось:
Останется желтая жаба,
Останется жирная рыба.
1987 июль
Х Х Х
Этих жребий иной -
На войну да с войны,
И идут за виной,
Кто пока без вины.
По колено в беде -
Месяца и года,
И лежит на воде
Бледной пленкой беда.
На войну да с войны,
Да из сумерек в ночь.
Подарите им сны -
Чем еще им помочь?
Подарите им снег,
Синеву и сосну,
Пусть хотя бы во сне
Позабудут вину,
Подарите им сон,
Сон про облачный день.
…Но скрипит колесо,
Жизнь ползет по воде.
И встают облака.
Смерть лежит на стекле.
Их вина нелегка.
Их беда тяжелей.
1987 сентябрь
О с е н н и е с н ы
– Мы стояли тут за колбасой,
Вы стояли тут за молоком.
– Говорят, тот ангел был босой,
Но его убили молотком.
– Говорят, здесь черти развелись,
Спрятали под шляпами рога…
– Говорят, тут кабель провели!
– …спрятали копыта в сапогах.
И пока не видно колбасы,
Нет в тумане даже молока.
– Если б этот ангел был бы сыт,
Он бы улетел от молотка!
– Бросьте! Это сказки для детей,
Главное – крупа гниет в мешках!
– Развелось невидимо чертей,
Даром что в очках и пиджаках!
Но поверьте – за стеною дождь,
Ангела босого белый труп…
Медною болванкой мокнет вождь,
Окисляясь на гнилом ветру.
Мокнет вождь, в мешках гниет крупа,
Кабель провели, чертей полно,
Тешится над ангелом толпа…
Глупое осеннее кино.
1987 сентябрь
Х Х Х
Что есть жизнь? Старинный вопрос.
Сочетание слез и гроз,
А доступней – не объяснить,
Не помогут ни явь, ни сны.
Недоступен ответ и высок,
Каждый знает лишь малый кусок.
Что-то знает о жизни кот,
Что-то знает о жизни крот,
Ничего не знает народ -
Вот и смотрит пророку в рот.
А пророк – не мудрей кота,
Знает он не больше крота,
Не обманет он темный рок,
Не откроет створки ворот.
…Так не мучай себя, мой друг.
Вот гляди – продают грейпфрут.
Ты пойди, купи килограмм.
Вкус ответа узнаешь сам.
1987 октябрь
Небиблейский сюжет
На бетонных плитах тут сидели
Молодые Каины и Авели.
Чтобы были олухи при деле,
Их на стройку вкалывать отправили.
Извергая по привычке ругань,
Молодые Авели и Каины,
Как всегда, надеясь друг на друга,
Полчаса бродили неприкаянно.
Не найдя прораба, закурили.
Кто-то шустрый сбегал за закускою.
Водку еще раньше прикупили
Между Бауманскою и Курскою.
И всего лишь получасом позже
Зависть закипит в мозгах у Каинов,
Но никто не станет бить по роже,
Не взмахнет своим орудьем каменным.
Просто в годы бурного прогресса
Есть у Каинов иные методы.
Черепа у Авелей не треснут -
В наши дни обходятся без этого.
1987 октябрь
Ж е с т я н к а
Жизнь была жестянкой,
Жизнь была чугункой,
Жизнь была портянкой,
Жизнь была окурком.
…В зале ожиданья,
В полутьме загробной,
Ни к чему рыданья,
Злоба или робость.
Вот откроют двери -
И шагнешь ты скоро
В свет Небесной Веры,
В беспечальный Город.
Будет жизнь рекою,
Будет жизнь сосною,
Будет жизнь звездою,
Будет жизнь весною.
И тогда ьы скажешь:
– Мне милей портянка! -
Потому что даже
Выйдя из жестянки,
Жестяную душу
В свет не переплавить.
…А в июльских лужах
Дождик будет плакать.
1987 ноябрь
Х Х Х
Почему я все чаще и чаще во сне
