Владимир Маяковский - Стихотворения (1921)
СТИХОТВОРЕНИЕ О МЯСНИЦКОЙ, О БАБЕ И О ВСЕРОССИЙСКОМ МАСШТАБЕ
Сапоги почистить — 1 000 000.
Состояние!
Раньше б дом купил —
и даже неплохой.
Привыкли к миллионам.
Даже до луны расстояние
советскому жителю кажется чепухой.
Дернул меня черт
писать один отчет.
«Что это такое?» —
спрашивает с тоскою
машинистка.
Ну, что отвечу ей?!
Черт его знает, что это такое,
если сзади
у него
тридцать семь нулей.
Недавно уверяла одна дура,
что у нее
тридцать девять тысяч семь сотых температура.
Так привыкли к этаким числам,
что меньше сажени число и не мыслим.
И нам,
если мы на митинге ревем,
рамки арифметики, разумеется, у́зки —
все разрешаем в масштабе мировом.
В крайнем случае — масштаб общерусский.
«Электрификация!?» — масштаб всероссийский.
«Чистка!» — во всероссийском масштабе.
Кто-то
даже,
чтоб избежать переписки,
предлагал —
сквозь землю
до Вашингтона кабель.
Иду.
Мясницкая.
Ночь глуха.
Скачу трясогузкой с ухаба на ухаб.
Сзади с тележкой баба.
С вещами
на Ярославский
хлюпает по ухабам.
Сбивают ставшие в хвост на галоши;
то грузовик обдаст,
то лошадь.
Балансируя
— четырехлетний навык! —
тащусь меж канавищ,
канав,
какавок.
И то
— на лету вспоминая маму —
с размаху
у почтамта
плюхаюсь в яму.
На меня тележка.
На тележку баба.
В грязи ворочаемся с боку на́ бок.
Что бабе масштаб грандиозный наш?!
Бабе грязью обдало рыло,
и баба,
взбираясь с этажа на этаж,
сверху
и меня
и власти крыла.
Правдив и свободен мой вещий язык
и с волей советскою дружен,
но, натолкнувшись на эти низы,
даже я запнулся, сконфужен.
Я
на сложных агитвопросах рос,
а вот
не могу объяснить бабе,
почему это
о грязи
на Мясницкой
вопрос
никто не решает в общемясницком масштабе?!
ПРИКАЗ № 2 АРМИИ ИСКУССТВА
Это вам —
упитанные баритоны —
от Адама
до наших лет,
потрясающие театрами именуемые притоны
ариями Ромеов и Джульетт.
Это вам —
пентры,
раздобревшие как кони,
жрущая и ржущая России краса,
прячущаяся мастерскими,
по-старому драконя
цветочки и телеса.
Это вам —
прикрывшиеся листиками мистики,
лбы морщинками изрыв —
футуристики,
имажинистики,
акмеистики,
запутавшиеся в паутине рифм.
Это вам —
на растрепанные сменившим
гладкие прически,
на лапти — лак,
пролеткультцы,
кладущие заплатки
на вылинявший пушкинский фрак.
Это вам —
пляшущие, в дуду дующие,
и открыто предающиеся,
и грешащие тайком,
рисующие себе грядущее
огромным академическим пайком.
Вам говорю
я —
гениален я или не гениален,
бросивший безделушки
и работающий в Росте,
говорю вам —
пока вас прикладами не прогнали:
Бросьте!
Бросьте!
Забудьте,
плюньте
и на рифмы,
и на арии,
и на розовый куст,
и на прочие мелехлюндии
из арсеналов искусств.
Кому это интересно,
что — «Ах, вот бедненький!
Как он любил
и каким он был несчастным…»?
Мастера,
а не длинноволосые проповедники
нужны сейчас нам.
Слушайте!
Паровозы стонут,
дует в щели и в пол:
«Дайте уголь с Дону!
Слесарей,
механиков в депо!»
У каждой реки на истоке,
лежа с дырой в боку,
пароходы провыли доки:
«Дайте нефть из Баку!»
Пока канителим, спорим,
смысл сокровенный ища:
«Дайте нам новые формы!» —
несется вопль по вещам.
Нет дураков,
ждя, что выйдет из уст его,
стоять перед «маэстрами» толпой разинь.
Товарищи,
дайте новое искусство —
такое,
чтобы выволочь республику из грязи́.
Комментарии
Сказка для шахтера-друга про шахтерки, чуни и каменный уголь. Впервые — газ. «Горняк», М., 1921, 10 апреля; затем в журн. «Бов» (М., 1921, № 1, апрель), с рисунками Маяковского. «Бов» (Боевой отряд весельчаков), первый после гражданской войны сатирический журнал, организованный Маяковским.
Последняя страничка гражданской войны. Впервые — журн. «Бов», М., 1921, № 1 (апрель).
Написано на грани двух исторических периодов — окончания гражданской войны и перехода к мирному труду. Стихотворение носит одический характер. Воспевая подвиг «краснозвездного героя», Красную Армию, разбившую последнего врага Советов — Врангеля, поэт определяет в стихотворении центральную тему своего творчества на новом историческом этапе — тему труда. Величие подвига Красной Армии, по мысли Маяковского, состоит в том, что ее беззаветной отвагой было завоевано «трудиться великое право».
О дряни. Впервые — журн. «Бов», М., 1921, № 1, одновременно со стихотворением «Последняя страничка гражданской войны» (см. примечание).
Неразбериха. Впервые — газ. «Агит. — РОСТА», М., 1921, 16 августа (под заглавием «Наш быт» № 1).
По-видимому, заголовок «Наш быт» относился к задуманному Маяковским циклу сатирических стихов. Под этим общим названием было напечатано в газете «Известия ВЦИК» и стихотворение «Прозаседавшиеся».
Лубянская площадь — ныне площадь Дзержинского в Москве.
Ильинка — ныне улица Куйбышева в Москве.
Два не совсем обычных случая. Впервые — однодневная газ. «На помощь!» (изд. «Известия ВЦИК» в пользу голодающих Поволжья). М., 1921, 29 августа.
Стихотворение о Мясницкой, о бабе и о всероссийском масштабе. Впервые — сб. «Маяковский издевается», М., изд. «Вхутемас», 1922, 1-е и 2-е издания.
Написано, по-видимому, осенью 1921 года.
Приказ № 2 армии искусства. Впервые — журн. «Вещь» (Международное обозрение современного искусства), Берлин, 1922, март — апрель, а также в книге «Маяковский издевается», М., изд. «Вхутемас», 1922.
В мае 1922 года Маяковский выступил в Шубертзале (Берлин) на вечере, организованном русскими студентами в Германии, и, говоря о задачах советского искусства, сказал: «Быть русским поэтом, писателем можно только живя в России, с Россией. Пусть не думают въехать на белом коне своих многотомных произведений засевшие за границей авторы». Многочисленная аудитория со вниманием и бурными восторгами отнеслась к поэту (газета «Накануне», Берлин, 18 ноября 1922 г.).
Пентры — peintre (франц.) — живописцы.
В. Макаров.
