Никола Хобзенский - Дорога к Богу

Семь миллиардов человек,
Как муравьи, снуют, потеют,
Взрослеют, а потом стареют:
Недолог человека век!

***
О человек, коль ты рожден,
Увы, уже приговорен!

***
Я раб Творца вселенной – Бога!
Пишу доступным языком,
О том, что телом мы умрём,
Покинем изгородь острога,
В котором мы сейчас живём,
Считая этот «скорби дом»,
Где постоянная тревога,
Своим единственным жильём!

Нам тяжело, тревожно в нём.
Забот, волнений всяких много,
Но ум мятежный шепчет строго,
Что лучше места не найдём.

И мы в безумии своём
К гробам бежим, других толкая.
В пылу борьбы не замечая
Того, что каждый обречен –
На смерть! Но, час её не зная,
Впрок запасаем, забывая,
Что ничего не унесём
Туда! – Там жизнь совсем иная!

Наш разум, видно, повреждён,
Коль, зная тысячи примеров,
Мы не щадим ни сил, ни нервов.
На что…? До самых похорон!

Но смерть всё ближе с каждым днём,
А мы живём, как будто вечны.
Дела, заботы бесконечны,
Господь же говорит о том,
Что тела смерть – дверь жизни новой,
В которой нам уже готовы:
Тела, блаженство и покой,
Коль были чистыми душой!

Прощай, прощай великий «остров»!
Я рад, что здесь я побывал.
Расстаться мне с тобой не просто,
Но я вернусь! Коль обещал.

Монастыри твои и храмы,
Давали путнику приют.
С молитвой тихой, непрестанной
По вере братья в них живут.

И я бродил здесь по тропинкам,
Ища покой среди камней.
Души осталась половинка,
В тени твоих монастырей.

Гора Афон мне будет сниться,
И воспарившая над ней:
Святая, Чистая Девица,
Заступница за всех людей!

Удел её – Гора Святая!
Хоть вся земля Её удел!
Но видно здесь частичку рая,
Господь оставить захотел!

Я вышиваю нитью золотою,
Ткань пробивая строчками стиха,
Посыпав голову свою золою,
Вновь прилечу к тебе издалека.

И понесёт меня стальная птица,
Мелькнут в иллюминаторе моря.
И встретит равнодушно заграница,
Чужой я там, чего мне ехать зря?

«Ты обещал! – мне память повторяет –
Прошло уже три года с октября».
Воображенье краски подбирает,
Рисует гору, а над ней Тебя!

Величавый открылся вид взору.
Я взошел на Афонскую гору.

Убегали в даль звенья хребта.
Несказанной была красота.

Тишиною она поражала.
Небо тайны свои открывало,

Разгоняя слои облаков.
Очертанье крутых берегов,

Тонкой лентой в дали извивалось.
На мгновение, мне показалось,

Что сбылась, наконец-то, мечта.
И душа моя снова чиста.

Что оставил я там, почему
Возвращаюсь туда постоянно?
Ведь никто же не ждёт. Не пойму,
Зачем еду, вновь, гостем незваным?

Мне и дома неплохо, но вот
Оформляю опять документы
Не в круиз, не на южный курорт.
И к чему эти мне сантименты?

Видно, время пришло послужить,
Матерь Божия так захотела,
Укрепить веры тонкую нить
Посещеньем святого удела!

В небытье я лежал погружён,
Завернув себя в три одеяла.
Колокольчиков звон-перезвон
К службам, к трапезам, – тело не вняло.

Что со мной, Богородица-Мать?
Отчего я страдаю, болею?
Не могу я, Родная, понять
Промыслительну эту идею.

Пантелеймона лик на меня
Безучастно, взирает с иконы.
Пел кондак я во здравие зря.
Не услышаны Им мои стоны?

Говорят, что есть польза душе
В муках тела. Любому известно
О грехах слов избитых, клеше…
Мне не легче от этого. Честно!

Вот молюсь я, в сознанье придя,
Чтобы гнев Ты сменила на милость.
Госпожа, в чем провинность моя?
Дай мне знать. Дабы не повторилось…

Чтобы впредь не прогневать Тебя!

Эгейскою розой над морем плыла
К Афона обрывистым скалам.
В свой сад покаянья без горя и зла
Ты избранных чад созывала.

Тонул, угасающий солнца овал,
Раскрасив картину лучами.
Эгейскою розой Твой образ назвал
Монах, умилясь, со слезами.

Уже Афон дорогами исчерчен.
О камень посох старцев не стучит.
И тропы, что вели от сердца к сердцу,
Никто не выстилает, не мостит.

И я не отыскал душе покоя
В монастырях, в тени скалистых гор.
Не от того ль, что это сердце злое
Для Господа закрыто до сих пор?

И не причём тут новые дороги,
Машины, телефоны, интернет,
Нет смысла обивать святынь пороги,
Коль страха Божьего и покаянья нет.

Сегодня полная луна,
И небо тучи не закрыли,
Ты без меня, опять одна,
Подушку слёзы омочили.

Нет, это не твоя вина,
Что не пришел я на свиданье,
Любовь – свела меня с ума,
Спалила все мои желанья.

В её огне другим я стал,
Померкли ценности земные,
Покров таинственный упал,
И стали «слитки золотые» –

Ничто, мираж – один обман…
Я вдруг всё понял, и увидел –
Нам дар бесценный Богом дан,
Не ценим этого – не видим!

Пока не потеряем всё,
Пока «с косою» не нагрянет.
Нам мало – мы хотим ещё,
Мы дома – нас куда-то тянет.

Неблагодарность, зависть, зло…
О, как мы на детей похожи,
С Отцом нам очень повезло,
Мы осознать сего не можем.

Ручонки тянем, лезем в грязь,
Скорбим, рыдаем, злы, капризны.
Взбираемся, чтоб нам упасть,
Ломаем, портим «механизмы».

А Он прощает нас – любя,
От смертных бед оберегает.
Не понимание терпя,
Через пророков вразумляет.

Сам к нам пришел и рассказал,
Простыми притчами, словами
Своею смертью показал,
Чтоб духом жили, не телами.

И, чтоб прощали всех врагов,
Смиренно тяготы сносили,
Не говорили лишних слов,
Друг-друга и Его – любили.

Душа, бессмертная душа!
Дитя, возлюбленное Богом,
Прекрасна ты и хороша,
Но в теле заперта убогом.

Я возлюбил тебя, как Он,
Всем сердцем, я в тебя влюбился,
От духа я сейчас рожден,
И осознал, зачем родился.

Я не буду цитировать вас,
Не хочу над i точку поставить,
Что сказали, – не важно сейчас,
Это всё ещё можно исправить.

Знаю я, что в конце, по судьбе.
Мы, ответим за каждое слово,
И прочувствуем боль на себе,
Став на место того – другого.

Слово лечит, но слово и бьёт,
Возвышает и в ад низвергает.
И надежду, и жизнь нам даёт,
Но оно ещё и убивает.

Я не буду цитировать вас,
Не хочу вспоминать все обиды,
Сам сорвался, сказал много фраз,
За которые больно и стыдно.

Обуздать бы поганый язык,
Разжигающий адское пламя.
Зубы сжав, не срываться на крик,
Чтоб в аду не гореть с чертями.

Мудрость дай, Богородица-Мать,
Осознал я всю значимость слова.
Помоги мне язык обуздать,
Чтоб хулить не дерзал я другого!

Умереть мы успеем ещё,
Ну а если здесь всё-таки лучше?
Вот умрём, а там нет ничего,
Что взамен-то тогда мы получим?

Умереть мы успеем всегда,
Но, я думаю, так не бывает,
Как умрешь, коль ещё не судьба,
Человек это сам не решает.

Да, конечно, бывало порой
Что с судьбой кто-то спорить пытался,
И кидался он вниз головой,
Только сам ли на это решался?

Или лишь покорился тому,
Кто безумием нас заражает?
Проклинать и злословить судьбу
Дьявол нам постоянно внушает.

Я уверен, загробный мир есть,
И мир духов незримых реален.
Крест свой надо безропотно несть,
Так как, всё-таки рай – идеален!

Люблю тебя, Святая Русь!
Люблю, хранимую Богами,
Непобедимую врагами,
Всем сердцем за тебя молюсь.

Люблю тебя, Святая Русь!
Ты дивною своей судьбою,
Масонам не даёшь покоя.
Я сын твой – я тобой горжусь!

Люблю тебя, Святая Русь!
Хоть не везло тебе годами –
С дорогами и дураками,
Но я надеюсь, что дождусь:

Когда великий твой народ,
В котором мощь твоя и сила,
Который ты объединила,
В достатке мирно заживёт.

Люблю! За что? Сам не пойму,
Но что-то есть в тебе такое,
Юродивое и простое,
Что не понятно никому –
За что святой тебя зову!

В день первый Божьего труда,
Земля и небо появились.
Они Им первыми творились,
Но и тогда была вода!

И Дух носился над водою,
И тьма над бездною… Тут свет,
Господь создал, и много лет,
Он чередуется со тьмою.

Затем Бог создал небосвод,
С водою воду разделяя,
Твердь неба, ныне голубая,
Её разбила «над» и «под».

Вода под небом собралась:
Глубины, ямы заполняя,
Льдом и снегами замерзая,
И суша в водах поднялась!

Трава, деревья разрослись -
Земля произвела растенья.
Живые Господа творенья
В день пятый, в водах родились.

Благословил Бог рыб морских
И пресмыкающихся души.
А гнёзда птиц вились на суше.
Вода произвела всех их.

Бог нас из праха сотворил,
Из грязи, может быть, из глины.
Воды в нас больше половины,
Вода источник жизни, сил.

Итак, вода была всегда?!
Всё из воды, вода повсюду,
Вода во всём, вода ты – чудо!
Откуда же взялась вода?