Татьяна Кузовлева - Одна любовь
За лучшее, что было с нами,
За тайное, что не сбылось.И блещут тосты, строки, взгляды, И смех взрывается, звеня…
Лишь зажигать огня не надо. Не надо зажигать огня.
* * *Памяти Беллы Ахмадулиной
Иным елей на сердце – гром оваций.
Другим – в тиши плетение словес.…
Но как стихам без голоса остаться,
Серебряного голоса небес?Без – льдинкою царапавшего горло…
Без – тело распрямлявшего в струну…
Как он звучал торжественно и горько —
Я ни один с ним голос не сравню.В нём были беззащитность и отвага,
И плачу я, наверно, оттого,
Что – вот стихи. Их стережёт бумага.
Но голос, голос! – не вернуть его.* * *И полнолуние,
И тонкий плач койота,
И рвущийся с цепи у поворота
От запахов беснующийся пёс,
И тьма, что куст у дома поглотила,
И свет в окне, где тень твоя застыла,
И вырвавшийся, как из карантина,
Совы внезапно ухнувший вопрос —Всё то, что было до сих пор ничейно,
Что не имело вроде бы значенья,
Вдруг обрело разгадку, смысл, свеченье:
Мир – это только наша плоть и кровь.И мы – его бессмертье и движенье,
Его ядро, в котором исключенья
Немыслимы.
На всех одна любовь.
Каменный каньон,
Лос-Анджелес * * *Энергия любви и сила света —
Миропорядок изначально прост.
Не все вопросы требуют ответа.
Порой важней, что задан был вопрос.
* * *Выходит, что всю жизнь мы ждём убийства,
что следствие – лишь форма ожиданья,
и что преступник вовсе не преступник,
и что...
Иосиф Бродский. Посвящается Ялте
…и никто не знает, чья это была вина.
Просто воздух убийства в парадном заночевал.
Просто громко стучала о волнорез волна,
Просто чаечьи горла пронзительный ор порвал.
Впрочем, может быть, это отчаянья женский крик
По убитому, или страсти последний стон.
Всё сошлось в одно: Ялта. Сцена. Соблазн. Тупик.
И кровавый дрожит у страсти в руках пион.Ну а там, где соблазн и страсть, там судьба – мишень.
Там случайно смерть из случайного бьёт ствола.
И какая разница, ночь это или день,
Если жизнь осталась, а страсть из неё ушла.Там случайно всё: шахматист, капитан, Она.
Капитанский сын с парабеллумом. Не хотел…
На троих мужчин – выпадает одна вина,
Каждый – сам по себе.
Но один на троих прицел.
Кто из нас подспудно смерти своей не ждёт?
Кто идёт домой, подворотен не сторонясь?
И никто не знает, чья пуля его собьёт
И что между ним и убийцей всегда есть связь.И за всеми словами, так резко рвущими слух,
Пантомима ломает и сводит за актом акт.
И не важно – чайка кричит
Или мечется Бродского дух.
Просто смерть бывает случайной.
И это факт.НОЛЬ
Он лишь образ… Пустое место…
М. Письменный. Маракис
Когда на сцену вызван Ноль,
Сперва как плод воображенья,
Он так искусно входит в роль,
Что обнуляется мышленье.
И вот уже он не фантом —
Он ладно сбит и ладно скроен.
Он входит без стесненья в дом, —
А вслед за ним жильцов хоронят.Его не распознать в лицо.
Изменчива его орбита.
Ноль – ёрник, и его лассо
Вкруг шеи вкрадчиво обвито.И с ним вращение Земли
И звёзд небесное вращенье —
Всё чертит в воздухе ноли:
Ноль – Смерть. И тот же ноль – Движенье.Живую душу взять – изволь!
(За мёртвые – в ответе Гоголь).
Пока летит в пролётке Ноль,
Дай мимо пролететь.
Не трогай —Сшибёт. Погибнешь ни за грош.
А если и рванёшься следом,
Наткнёшься за углом на нож,
Застряв меж тем и этим светом.Ни вера не спасёт, ни боль
За тех, кто жмётся у обочин,
И глянешь в зеркало – там Ноль
Подмигивает и хохочет.* * *А в парке ночном, когда запахи листьев остры,
Меня окружают в молчании справа и слева
Сатир, проступивший в проломе дубовой коры,
И вросшая в ивовый ствол непорочная Дева.
Он рвётся к ней с дуба, спеленат, распят, одинок,
Запутавшись в космах, пробив древесину бесстыдством
Весёлый Сатир, воплощённый соблазн и порок,
Пугающий Деву своим озорным первобытством.Таинственно всё, что почти не реально на вид.
И жизнь многомерна, нам тьму превращений пророча.
Недаром под утро, потупившись, Дева молчит
И тёмный Сатир замирает лукаво до ночи.Недаром так непредсказуемо сходятся в нас
И стыд, и порок, и гульба, и приверженность долгу.
Иначе зачем бы, зажёгшись в душе, не погас —
Огонь, без которого жить и темно, и без толку.Иначе зачем бы жила в моём сердце вина
За всё, что случайно, к чему не подобрано слова,
За то, что до вдоха последнего обречена
Душа отзываться ночному запретному зову.* * *Над навсегда и никогда
Горит обманная звезда —
Насмешливая и пустая.
Шаг в сторону не есть расстрел.
Оставь в своей судьбе пробел,
Цепь до конца не замыкая.
И странствуя между людьми,
Оставь пространство для любви
И для души оставь немного,
Пока не явлено тебе
Последнее звено в судьбе —
Знак, что окончена дорога.* * *Памяти Тани и Бориса Слуцких
Над рекой и холодной, и чёрной,
Цепенеющей в лунных мазках,
Узкоглазая женщина с чёлкой
Замерла на дощатых мостках,
И движеньем коротким и резким
От мостков оттолкнулась слегка,
И таинственным вздохом и плеском
Ей откликнулась шумно река.
Будто ждали они этой встречи,
Знали обе – не будет иной.
И светились покатые плечи
Под ущербно застывшей луной.Был едва ощутим запах горя,
Словно дальнего запах дождя.
И чертила я «Таня + Боря»,
От обоих беду отводя.
Помню, ветер срывался надрывно.
Помню, шли от реки вчетвером.
…Как была моя вера наивна
В то, что мимо прокатится гром.Унесло, смыло ливнем обильным.
Был костёр – побелела зола.
И любовь, что казалась всесильной,
Никого из двоих не спасла.* * *Вмешаться в ход времён, переступить черту —
Смиримся, что не нам,
Что в гулком мирозданье
Не нам остановить мгновенье на лету,
Но издали смотреть и сдерживать дыханье.
* * *Второго августа, как встарь,
Илья-пророк развеселится,
И громом грозовую хмарь
Его расколет колесница.
И после, ровно в этот день,
Пометит реку, по приметам,
Из леса вышедший олень —
Прощанье с летом.И первый жёлтый лист смахнув,
Оно движение замедлит,
Чтоб завтра, свежестью дохнув,
Очнуться золотым и медным.И этот день на рубеже
Ознобом пробежит по коже:
Он вроде бы прошёл уже,
Но всё-таки ещё не прожит.* * *Прощальное тепло, повремени,
Всё лучшее случается нежданно.
Ах, Сонечка, как быстро тают дни,
Ложась под ноги листьями каштана.
Ах, Сонечка, с годами всё тесней
Душа к душе – с тревогами и снами.
И всё неотвратимей и ясней
То, что пребудет, то, что будет с нами.Ах, Сонечка, к нам жизнь всегда щедра,
Так сопрягая наших судеб звенья,
Что никакая разума игра
Код не раскроет перевоплощенья.Но этот поздний беспечальный свет —
Ещё не раз он плечи нам обнимет,
И мы пойдём за облаками вслед,
Пока однажды ни сольёмся с ними.Блуждая там, где счёт времён лукав,
Почти не веря в новое начало,
Мы всё-таки вернёмся, услыхав:
«Смотри, опять с небес звезда упала!».Ах, Сонечка…
* * *Ночь новогодняя. В парке, похоже,
Кто-то затеял снегов ворожбу.
Господи Боже, ответь мне, за что же
Я наперёд свою знаю судьбу?
Неотвратимо означено словом
Всё, что беру я, по жизни кружа.
И не понять в этом мире суровом,
Кто мои судьи и кто сторожа,Что я ищу в нём, извечно тревожном, Чей у дверей караулю я след…
«Ты береги меня…» – выдохнуть можно. Жаль, невозможно расслышать ответ.
ОБИДА
Там, где ель, распрямившись пружинно,
В небе дальнюю метит звезду,
Я иду, не касаясь снежинок
И не зная, куда я иду.
Только слышится мне за спиною
Хрипловатая брань воронья.
И летит, и кружит надо мною
Грех великий – обида моя.Так и ходим, навроде двух пугал,
От домашнего прячась огня,
Пока сломлена, загнана в угол,
Не отхлынет она от меня.Всё пройдёт – будет утром забыто
То, чем ночь была обожжена.
И, вчерашнюю вспомнив обиду,
Улыбнусь: да была ли она?* * *Что обиды?
Дай им только волю —
Захлестнут мгновенно с головою.
Их перетерпеть бы и забыть
В гамлетовском «быть или не быть?».
Лучше лёгкий вдох и лёгкий выдох.
Лучше бы, не помня об обидах,
Свечи запалить, налить вина.
Всё проходит в мире. Жизнь – одна.И не важно, чья была вина.
* * *Когда судьба отхороводит,
Счёт встреч сравняв и счёт потерь,
Любовь, как странница, уходит,
Оставив приоткрытой дверь.
Бесшумна и полуодета,
Скользит в предутренней тиши,
И нет свидетелей, и нету
Вокруг и рядом ни души.Пробрызнет дождь легко и дробно,
Случайным облаком влеком,
