Оскар Уайльд - Стихотворения. Портрет Дориана Грея. Тюремная исповедь; Стихотворения. Рассказы
194
Бессонная ночь (франц.).
195
La Nuit Blanche (стр. 345). — Впервые в 1887 г., вошло в «Служебные песенки».
196
«Серые глаза — рассвет…» (стр. 347). — Впервые в 1896 г.
197
Секстина королевских бродяг (стр. 348). — Впервые в 1896 г., вошло в «Семь морей».
198
Гефсиман (стр. 349). — Впервые в сборнике «Междулетие».
199
Песня Банджо (стр. 349). — Впервые в 1895 г., вошло в сборник «Семь морей».
200
«Мэри Глостер» (стр. 352). — Опубликовано впервые в 1896 г., вошло в «Семь морей». Это стихотворение — «драматический монолог», форму которого разработал выдающийся английский поэт Роберт Браунинг. В автобиографической повести «Ловкач и компания» Киплинг вспоминал, как его еще в школьные годы мальчишки били по голове сборником «монологов» Браунинга, и эта книга «Мужчины и женщины» (1885) буквально вошла ему в сознание. Технику «драматического монолога» Киплинг использовал и в рассказах (см. «В наводнение»), а через него «драматический монолог» получил широкое распространение в литературе. О стихотворении см. также предисловие.
201
Баллада о «Боливаре» (стр. 356). — Впервые в 1890 г., вошло в сборник «Баллады казармы».
202
Самая старая песня (стр. 358). — Из сборника «Междулетие».
203
Сторожевой дозор на мосту в Карру (стр. 358). — Впервые в 1901 г., вошло в сборник «Пять народов».
204
Южная Африка (стр. 360). — Вошло в сборник «Пять народов». Стихотворение отражает «географию» и идеологию британского вторжения в Африку, которое, кроме империалистической экспансии, не могло иметь никакого другого «оправдания». Киплинг пытается занять в этих стихах характерную для него позицию «человека дела», практического исполнителя, чувствующего себя в положении более достойном, по крайней мере, по сравнению с теми, кто, оставаясь дома, политиканствует, либеральничает, загребая жар чужими, солдатскими, руками. Киплинг старается не думать об этой войне больше того, что может думать самый обычный «Томми Аткинс», рядовой солдат. Эту психологию он знает и умеет передать, однако в целом стихотворение служит прямой иллюстрацией того, о чем говорил в связи с позицией Киплинга А. И. Куприн: «…если прочитаешь все, без перерыва, залпом — чувствуется не гений, родина которого мир, — а Киплинг — англичанин, только англичанин, и притом англичанин наших дней. И как бы ни был читатель очарован этим волшебником, он видит из-за его строчек настоящего культурного сына жестокой, алчной, купеческой, современной Англии, джингоиста, беспощадно травившего буров ради возвеличения британского престижа во всех странах и морях, «над которыми никогда не заходит солнце»; поэта, вдохновляющего английских солдат на грабеж, кровопролитие и насилие своими патриотическими песнями» (А. И. Куприн. Собр. соч. в девяти томах, т. 9. М., 1964, с. 497).
205
Сассекс (стр. 362). — Впервые в сборнике «Пять народов». Несмотря на весь свои патриотизм, Киплинг считал себя человеком без родины: бесприютным, бездомным. Родился в Индии и чувствовал свою связь с ней, но — покинул навсегда. Женился на американке, пробовал обосноваться в Америке, в штате Вермонт, но и это не удалось. Жизнь в США оказалась омрачена смертью дочери, а кроме того, Киплинг все же не мог считать себя американцем. Не совсем «дома» чувствовал он себя и в Англии. Наконец, он принял твердое решение основать там «свой дом — свою крепость», и с 1902 г. поселился в графстве Сассекс, в городке Беруош, где и прожил до конца своих дней. В стихотворении упомянуты достопримечательности графства — старинная торговая фирма Левука; Великан Уильмингтонец — фигура почти в семьдесят метров, высеченная на склоне холма и символизирующая короля саксов Гарольда; небольшие живописные города Рейк, Рай, Пиддингхо, река Ротер и др.
206
Дурак (стр. 364). — Впервые стихотворение (в оригинале «Вампир») было помещено в каталоге выставки (1897) в Новой Галерее как пояснение к картине, которую нарисовал двоюродный брат Киплинга художник Филип Бёрн-Джонс, сын Эдварда Бёрн-Джонса. Не включалось в прижизненные сборники, вошло в издание 1940 г.
Приводим непубликовавшийся перевод А. Сендыка.
Жил дурак, и любил он всего сильней,
Как, впрочем, и ты и я,
Копну волос и мешок костей,
Ничтожество — вот было имя ей,
Но дурак ее звал королевой своей,
Как, впрочем, и ты и я.
Хлеб, и цветы, и силу мечты —
Все, чем жизнь людская полна,
Он ей отдавал во имя любви,
И она говорила с ним о любви,
Но любви не знала она.
Жил дурак, отдавая все, что имел,
Как, впрочем, и ты и я,
Молод он был, и красив, и смел,
А все-таки ей угодить не сумел,
Дурак был рожден для дурацких дел,
Как, впрочем, и ты и я.
Горечь в груди и мрак впереди —
Все, чем жизнь людская страшна,
Он испытал во имя любви,
И она объяснилась ему в любви,
Но любви не знала она.
Был ощипан дурак — с умом, догола,
Как, впрочем, и ты и я.
А после мимо она прошла
И бровью не повела.
Не умер дурак, но сгорел дотла,
Как, впрочем, и ты и я.
И все б не беда, — лишь горечь стыда,
Да мысль день и ночь одна —
Она ведь не знала его любви,
Она вообще не знала любви,
Ни черта не знала она.
207
«Когда уже ни капли краски…» (стр. 365). — Впервые в 1892 г., вошло в сборник «Семь морей».
208
Баллада о Востоке и Западе (стр. 366). — Впервые в 1889 г.
209
Искупление Эр-Хеба (стр. 369). — Впервые в 1892 г., вошло в «Баллады казармы».
210
Дамбы (стр. 375). — Впервые в сборнике «Пять народов».
211
Гиены (стр. 376). — Впервые в сборнике «Междулетие».
212
Бремя белого человека (стр. 377). — Над стихотворением Киплинг работал в 1897-1898 гг. под впечатлением от противоречий, растущих внутри Британской империи. Опубликовано было в 1898 г. в газете «Таймс» и вошло в сборник «Пять народов». Это стихотворение поссорило Киплинга со множеством его читателей и, в известном смысле, положило конец его собственно литературной репутации. Имя Киплинга и эти стихи были взяты на вооружение наиболее реакционными политиканами, хотя, вообще говоря, сам Киплинг относился к ним всегда с недоверием и адресовал свои призывы не им. Не раз предпринимались попытки истолковать эти стихи Киплинга вне политического контекста, забывая об их реальной направленности. Так, например, предлагал судить о Киплинге Элиот. Ему на это ответил Джордж Оруэлл, писатель-сатирик, по взглядам антикоммунист, известный своей цинической откровенностью. «Элиот, — писал Оруэлл, — пытается защитить Киплинга там, где он не подлежит защите. Бессмысленно делать вид, будто киплинговский взгляд на вещи, взятый в целом, может быть приемлем или простителен для любого цивилизованного человека. Бессмысленно утверждать, например, будто, описывая, как британский солдат избивает палкой «черномазого» ради того, чтобы отнять у него деньги, Киплинг просто сообщает факт и сам его не одобряет. Нельзя в произведениях Киплинга найти ни малейшего признака неодобрения подобного рода действий. Напротив, в нем совершенно определенно дает себя знать садизм, превышающий норму грубости, которую бы мог вообще иметь писатель такого типа. Да, Киплинг — оголтелый империалист, да, он нравственно бесчувствен и с эстетической точки зрения вызывает местами отвращение. Гораздо было бы лучше начать с признания всего этого, а затем сделать попытку объяснить, почему же все-таки он не забыт…»
213
Мастер (стр. 378). — Впервые в 1919 г., вошло в собрание 1940 г. По сведениям, идущим от современников, лондонская таверна «Русалка» служила своего рода литературным клубом Шекспиру и его друзьям. Один собиратель старины сохранил описание спора в «Русалке» между Шекспиром и его другом-соперником, драматургом и поэтом Беном Джонсоном. Такой Шекспир — за стаканом вина — был вызовом «семейным», то есть упрощенным и приглаженным, представлениям о Шекспире, характерным для времени Киплинга. Именем Воанергеса («сын грома» — древнеевр.) Христос называл апостолов Иакова и Иоанна. Киплинг называет так Бен Джонсона за его шумный характер и своего рода «апостольское» положение при Шекспире. Котсуолд — места в окрестностях родного города Шекспира Стрэтфорда-на-Эвоне.
