Шарль Бодлер - Парижский сплин. Стихотворения в прозе
Сколько раз я наблюдал, улыбающийся и растроганный, за этими четвероногими философами, за этими услужливыми рабами, покорными и преданными, которых республиканский справочник мог бы вполне законно причислить к сословию служащих, если бы республика, слишком занятая народным благом, нашла время для того, чтобы заняться устройством собачьего блага.
И сколько раз я думал о том, что где-нибудь, возможно, существует (кто знает, в конце концов?), чтобы вознаградить такую отвагу, такое терпение и такой труд, — особенный рай для славных псов, для бедных псов, забрызганных грязью и отчаявшихся. Сведенборг уверяет со всей серьезностью, что существует свой рай для турков и свой — для голландцев!
Пастухи Вергилия и Феокрита ожидали в награду за свои песни на состязаниях добрый ломоть сыра, флейту работы лучшего мастера или козу с отягченным выменем. Поэт, который воспел бедных псов, получил в подарок прекрасный жилет, богатого и в то же время чуть поблекшего оттенка, который напоминает об осеннем солнце, о красоте зрелых женщин и о днях бабьего лета.
Те, кто был тогда в таверне на улице Вилла-Эрмоза, не забудут, с какой поспешностью художник снял с себя жилет, чтобы отдать его в дар поэту, ибо он хорошо понимал, насколько хорошее и благородное дело — воспеть бедных псов.
Так великолепный итальянский тиран в старые добрые времена дарил божественному Аретино то кинжал, украшенный драгоценными камнями, то придворную мантию за восхитительный сонет или забавную сатирическую поэму.
И каждый раз, когда поэт облачается в жилет художника, он невольно размышляет о славных псах, четвероногих философах, о днях бабьего лета и о красоте зрелых женщин.
Эпилог
Я с легким сердцем вниз бросаю взгляд,
На город, что во плоть свою облек
Приют, тюрьму, бордель, чистилище и ад,
Где пышным цветом распускается порок.
Ты знаешь, Сатана, тоски моей патрон,
Что не сочувствья зов меня туда увлек,
Но как развратник, что в развратницу влюблен,
Спешу в объятия чудовищной блудницы,
Чьим адским шармом вновь я привлечен.
И в час, когда погружена столица
В холодный, мрачный предрассветный сон
Или в закатных красках золотится, —
Мне дорог этот дьявольский притон!
Среди воров, блудниц смогу я насладиться
Блаженствами, каких профан лишен.
Примечания
1
«Исповедуюсь…» (лат.) — начало католической молитвы.
2
Bistouri (франц.) — хирургический нож, скальпель.
3
Куда угодно прочь из этого мира (англ.).
