Борис Бухштаб - Поэты 1840–1850-х годов

Всё кончено навеки между нами…
           И врозь сердца, и врозь шаги…
Хоть оба любим мы, но, встретившись друзьями,
           Мы разошлися как враги!

Он наступил, тот вечер долгожданный,
           Пробил свиданья краткий час,
Столь страшный мне и вместе столь желанный,
           Который свел и сблизил нас.

Мы встретились средь залы освещенной,
           Где свет в свои сто глаз глядел;
Жизнь замерла в груди моей стесненной,
           От страха голос онемел…

Недаром страх!.. Заранее я знала,
           Что с ним должна я иль молчать,
Иль изменить себе!.. Зараней приучала
           Язык, лицо и сердце лгать.

Он подошел… Он протянул мне руку…
           Своей руки я не дала…
Я с ним была, скрывая сердца муку,
           И холодна, и весела.

Он говорил всё о любви возможной,
           О счастье в связи двух сердец;
Он говорил так сладко, так тревожно,
           Что я смутилась наконец.

И кто б, ему внимая, не смутился?
           Он ждал ответа моего:
Он на меня смотрел, он ближе наклонился,—
           Я отвернулась от него!

Я шуткою ответила небрежной…
           Он встал… во взорах гнев пылал…
В душе, в груди моей был плач и стон
                                                               мятежный…
           Он ничего не угадал!

Он не видал, как сердце билось больно
           Под платьем дымковым моим,
Он не слыхал страданья вопль невольный
           Под женским смехом заказным!

Не понял он, как страстно, как безумно,
           Как искренно любила я!
Он отошел!.. А бал кружился шумный
           И бесновался вкруг меня!

Верна себе, не выдала я тайны
           Любви запретной, но святой,—
Меня кокеткой он зовет необычайной,
           Считает куклою пустой.

Всё кончено навеки между нами!
           И врозь сердца, и врозь шаги!
Всё кончено навек!.. Мы встретились друзьями,
           А разошлися как враги!

Вы вспомните меня когда-нибудь… но поздно!
Когда в своих степях далёко буду я,
Когда надолго мы, навеки будем розно —
Тогда поймете вы и вспомните меня!
Проехав иногда пред домом опустелым,
Где вас всегда встречал радушный мой привет,
Вы грустно спросите: «Так здесь ее уж нет?»
И мимо торопясь, махнув султаном белым,
                       Вы вспомните меня!..

Вы вспомните меня не раз — когда другая
Кокетством хитрым вас коварно увлечет
И, не любя, в любви вас ложно уверяя,
Тщеславью своему вас в жертву принесет!
Когда уста ее, на клятвы тороваты,
Обеты льстивые вам станут расточать,
Чтоб скоро бросить вас и нагло осмеять…
С ней первый сердца цвет утратив без возврата,
                       Вы вспомните меня!..

Когда, Избави бог! вы встретите иную,
Усердную рабу всех мелочных сует,
С полсердцем лишь в груди, с полудушой — такую,
Каких их создает себе в угодность свет,
И это существо вас на беду полюбит —
С жемчужною серьгой иль с перстнем наравне,
И вам любви узнать даст горести одне,
И вас, бесстрастная, измучит и погубит —
                       Вы вспомните меня!..

Вы вспомните меня, мечтая одиноко
Под вечер, в сумерки, в таинственной тиши,
И сердце вам шепнет: «Как жаль! она далёко,
Здесь не с кем разделить ни мысли, ни души!..»
Когда гостиных мир вам станет пуст и тесен,
Наскучит вам острить средь модных львиц и львов,
И жаждать станете незаучённых слов
И чувств не вычурных, и томных женских песен —
                       Вы вспомните меня!..

Расстались мы!.. В степи далекой
Течет безмолвно жизнь моя…
В деревне скуке одинокой
Обречена надолго я…

Томит безрадостная доля
Стесненный ум, больную грудь;
Хочу рассеять грусть неволи
Хоть как-нибудь, хоть чем-нибудь!

Боюсь, сердечная тревога
Здесь развлечения не найдет,—
А в праздной голове так много.
Так много страстных грез живет!..

Вдали от городского шума
Здесь ропот сердца мне слышней,
Свободней пламенная дума,
Мечта отважней и сильней…

Не сдержит здесь порыв желаний
Приличий, предрассудков цепь,
Не заглушит воспоминаний
Затишьем мертвым эта степь!..

Живую в душную могилу
Пусть схоронили в двадцать лет,—
В ней не убьют ни страсть, ни силу!..
Ей мил и люб, ей нужен свет!..

Там всё, чем сердце тайно билось,
Чем полон мир, чем жизнь светла,
И тот, к кому душа стремилась,
Кого в кумиры избрала…

А он?.. Минуты увлеченье
Давно забыл, быть может, он,
Как промелькнувшее виденье,
Как прерванный, неясный сон?..

Где ж помнить, что в пустыне дальной
О нем тоскуют и грустят,
Что думы женщины печальной
Его зовут… к нему летят?..

Ему ль знать горечь сожалений
И об уехавшей мечтать,
Когда так много искушений
Его готово утешать?..

Кого теперь в блестящих залах
Его пытливый ищет взгляд?..
Кого на многолюдных балах
Он тайно ждет… кому он рад?..

Кому твердит он, с пылом страстным,
Любви привет, любви слова,
И для кого теперь опасным
Его прославила молва?..

Чье сердце робкое волнует
Полупризнаньем он теперь?..
Кого, прельщенный, очарует?
Кому твердит: «Люби и верь!..»

Хочу, хочу в тоске мятежной
Всё знать я: кем он дорожит,
И на кого он смотрит нежно,
И с кем всех дольше говорит…

Примета скучных зимних дней,
Снегов, морозов предвещанье,
Двойные рамы здесь!.. Скорей
Пошлю я лету взор прощанья!

Теперь в окно издалека
Не слышу шум реки ленивой,
Лесные звуки, песнь рожка
И листьев шорох торопливый.

Двойные рамы вложены!..
И одиночества страданья
Еще живей средь тишины
Ненарушимого молчанья.

Отныне слеп и глух наш дом,
Нет с жизнью внешней сообщенья…
Он загражден — как будто в нем
Кто дал обет уединенья.

Под мертвой тяжестью зимы,
Без воздуха, в глуши печальной
Мне веет сыростью тюрьмы,
Затвором кельи погребальной.

И как здесь мрачно, как темно!..
Хоть солнце в небе загорится,
Сквозь стекла тусклые оно
Ко мне лучом не заронится.

Хоть улыбнется ясный день,
Гость мимолетный, запоздалый,
Он не рассеет мглу и тень
В моей светлице одичалой.

Ни щебетанье воробья,
Ни песни иволги пустынной
Достичь не могут до меня,
Чтоб сократить мне вечер длинный.

Со всей природою разрыв
Мне на полгода уготован,
И только дум моих порыв
Не замедлён и не окован.