Людмила Мартьянова - Вдоль по Питерской. Любимые народные песни

Вспомним, братцы, россов славу
И пойдем врагов разить!
Защитим свою державу:
Лучше смерть —
чем в рабстве жить.

Мы вперед, вперед, ребята,
С богом, верой и штыком!
Вера нам и верность свята:
Победим или умрем!

Под смоленскими стенами,
Здесь, России у дверей,
Стать и биться нам с врагами!
Не пропустим злых зверей!

Вот рыдают наши жены,
Девы, старцы вопиют,
Что злодеи разъяренны
Меч и пламень к ним несут.

Враг строптивый мещет громы,
Храмов божьих не щадит;
Топчет нивы, палит домы,
Змеем лютым в Русь летит!

Русь святую разоряет!..
Нет уж сил владеть собой:
Бранный жар в крови пылает,
Сердце просится на бой!

Мы вперед, вперед, ребята,
С богом, верой и штыком!
Вера нам и верность свята:
Победим или умрем!

Скучно, девушки, весною жить одной:
Не с кем сладко побеседовать младой.

Сиротинушка, на всей земле одна,
Подгорюнясь ли присядешь у окна —

Под окошком всё так весело глядит,
И мне душу то веселие томит.

То веселье – не веселье, а любовь,
От любви той замирает в сердце кровь.

И я выйду во широкие поля —
С них ли негой так и веет на тебя;

Свежий запах каждой травки полевой
Вреден девице весеннею порой,

Хочешь с кем-то этим запахом дышать,
И другим устам его передавать;

Белой груди чем-то сладким тяжело,
Голубым очам при солнце не светло.

Больно, больно безнадежной тосковать!
И я кинусь на тесовую кровать,

К изголовью правой щечкою прижмусь
И горючими слезами обольюсь.

Как при солнце летом дождик пошумит,
Травку вспрыснет, но ее не освежит,

Так и слезы не свежат меня, младой;
Скучно, девушки, весною жить одной!

Соловей мой, соловей,
Голосистый соловей!
Ты куда, куда летишь,
Где всю ночку пропоешь?
Кто-то бедная, как я,
Ночь прослушает тебя,
Не смыкаючи очей,
Утопаючи в слезах?
Ты лети, мой соловей,
Хоть за тридевять земель,
Хоть за синие моря,
На чужие берега;
Побывай во всех странах,
В деревнях и в городах:
Не найти тебе нигде
Горемышнее меня.
У меня ли у младой
Дорог жемчуг на груди,
У меня ли у младой
Жар-колечко на руке,
У меня ли у младой
В сердце миленький дружок,
В день осенний на груди
Крупный жемчуг потускнел.
В зимню ночку на руке
Распаялося кольцо.
А как нынешней весной
Разлюбил меня милой.

Как за реченькой слободушка стоит.
По слободке той дороженька бежит.
Путь-дорожка широка, да не длинна.
Разбегается в две стороны она:
Как налево – на кладбище
к мертвецам,
А направо – к закавказским
молодцам.
Грустно было провожать мне,
молодой.
Двух родимых и по той, и по другой;
Обручальника по левой проводя,
С плачем матерью-землей покрыла я;
А налетный друг уехал по другой,
На прощанье мне кивнувши головой.

Как у нас ли на кровельке.
Как у нас ли на крашеной,
Собиралися пташечки,
Мелки пташечки, ласточки,
Щебетали, чиликали,
Несобравшихся кликали:
«Вы слетайтесь, не медлите,
В путь-дороженьку пустимся!
Красны дни миновалися,
Вдоволь мы наигралися,
Здесь не ждать же вам гибели
От мороза трескучего!»
Государь ты мой батюшка,
Государыня матушка!
Меня суженый сватает,
Меня ряженый сватает;
Поспешите, не мешкайте,
Меня поезду выдайте,
С хлебом-солию, с образом,
С красотой проходящею!
Мне не век вековать у вас,
Не сидеть же все девицей
Без любви и без радости
До ворчуньи ль до старости.

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
Бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали…
Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громозвучной славы,
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали, близ дубравы,
«О, спите, спите, – мнил герой, —
Друзья под бурею ревущей;
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий!

Вам нужен отдых; сладкий сон
И в бурю храбрых успокоит;
В мечтах напомнит славу он
И силы ратников удвоит.
Кто жизни не щадил своей,
В разбоях, злато добывая,
Тот думать будет ли о ней,
За Русь святую погибая?

Своей и вражьей кровью смыв
Все преступленья буйной жизни
И за победы заслужив
Благословения отчизны, —
Нам смерть не может быть страшна;
Свое мы дело совершили:
Сибирь царю покорена,
И мы – не праздно в мире жили!»

Но роковой его удел
Уже сидел с героем рядом
И с сожалением глядел
На жертву любопытным взглядом.
Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
Бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Иртыш кипел в крутых брегах,
Вздымалися седые волны,
И рассыпались с ревом в прах,
Бия о брег, козачьи челны.
С вождем покой в объятьях сна
Дружина храбрая вкушала;
С Кучумом буря лишь одна
На их погибель не дремала!

Страшась вступить с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
Мечи сверкнули в их руках, —
И окровавилась долина,
И пала грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина…

Ермак воспрянул ото сна,
И, гибель зря, стремится в волны,
Душа отвагою полна,
Но далеко от брега челны!
Иртыш волнуется сильней —
Ермак все силы напрягает,
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает…

Плывет… уж близко челнока —
Но сила року уступила,
И, закипев страшней, река
Героя с шумом поглотила.
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжелый панцирь – дар царя
Стал гибели его виною.

Ревела буря… вдруг луной
Иртыш кипящий серебрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.
Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Ах, тошно мне
И в родной стороне;
Все в неволе,
В тяжкой доле,
Видно, век вековать.

Долго ль русский народ
Будет рухлядью господ,
И людями,
Как скотами,
Долго ль будут торговать?

Кто же нас кабалил,
Кто им барство присудил,
И над нами,
Бедняками,
Будто с плетью посадил?

По две шкуры с нас дерут,
Мы посеем – они жнут,
И свобода
У народа
Силой бар задушена.

А что силой отнято,
Силой выручим мы то.
И в приволье,
На раздолье,
Стариною заживем.

А теперь господа
Грабят нас без стыда,
И обманом
Их карманом
Стала наша мошна.

Баре с земским судом
И с приходским попом
Нас морочат
И волочат
По дорогам да судам.

А уж правды нигде
Не ищи, мужик, в суде
Без синюхи
Судьи глухи,
Без вины ты виноват.

Чтоб в палату дойти,
Прежде сторожу плати,
За бумагу, За отвагу —
Ты за все, про все давай!

Там же каждая душа
Покривится из гроша:
Заседатель,
Председатель
Заодно с секретарем.

Нас поборами царь
Иссушил, как сухарь:
То дороги,
То налоги
Разорили нас вконец.

А под царским орлом
Ядом потчуют с вином,
И народу
Лишь за воду
Велят вчетверо платить.

Уж так худо на Руси,
Что и боже упаси!
Всех затеев Аракчеев
И всему тому виной.

Он царя подстрекнет,
Царь указ подмахнет.
Ему шутка,
А нам жутко,
Тошно так, что ой, ой, ой!

А до бога высоко,
До царя далеко,
Да мы сами
Ведь с усами,
Так мотай себе на ус.

Ой, полным-полна коробушка,
Есть и ситцы:, и парча.
Пожалей, душа-зазнобушка,
Молодецкого плеча.
Выйду, выйду в рожь высокую,
Там до ночки погожу.
А завижу черноокую,
все товары разложу.
Цены сам платил не малые,
Не торгуйся, не скупись.
Подставляй-ка губки алые,
Ближе к милому садись.
Вот и пала ночь туманная,
Ждёт удалый молодец.
Чу, идёт, пришла желаная —
Продаёт товар купец.
Чу, идёт, пришла желанная —
Раздаёт товар купец.
Чу, идёт, пришла желанная —
Раздаёт товар купец.

«Не сиди, мой друг,
поздно вечером,
Ты не жги свечи
воску ярого.
Ты не жди меня
до полуночи!
Ах! прошли, прошли
Наши красны дни…
Наши радости
Будто вихрь умчал
И как пыль, как прах
Веет по полю!..
Объявил вчера
Сударь батюшка,
Согласилася
На то матушка,
Что не ровня я,
Не жених тебе,
Что женюся я
На иной жене!..
Одно солнышко
В небесах горит…
И мне молодцу,
Только раз любить! —
Я родителям
Покоряюся:
На их суженой,
На их ряженой
С смертью раннею
Обвенчаюся!
А с тобой навек
Распрощаюся!»

Не ручей журчит,
не река шумит —
Плачет девица…
вопит красная:
«Ах ты, милый мой,
Ненаглядный мой!..
Не жилица я
На белом свету
Без тебя, душа,
Сердце, жизнь моя!..
Нет у горлинки
Двух голубчиков,
У лебедушки
Двух лебедиков…
Не знавать и мне
Двух милых дружков!»
Не сидит она
поздно вечером,
А горит свеча
воску ярого!
В переду стоит
нов тесовый гроб:
Во гробу лежит
красна девица.